— Я хотел объяснить…
— Ты объяснил, почему ушёл. — Голос Дрю был тихим и спокойным, без эмоций, будто записанный на плёнку. Совсем не похоже на человека, который научил Гаррета любить кого-то просто за его улыбку. — Твоя совесть чиста. Ты можешь идти.
— Дрю.
— Что ты хочешь от меня, Гаррет? — огрызнулся Дрю, подобравшись к краю кровати. Он схватил свою одежду и оделся, прежде чем повернуться к Гаррету. — Должен ли я сказать, что понимаю, почему ты оставил меня? Что я тебя прощаю? Что? Что ты хочешь, чтобы я сказал?
— Хочу, чтобы ты сказал мне, что я смогу вернуться.
Дрю принёс свет и счастье в жизнь Гаррета. Когда электус Эверсон позвал его домой, он не сомневался, что оставить Дрю было единственным выбором ради его же безопасности.
Сегодня вечером электус изменил его мнение, объяснив, что он может иметь с Дрю, если убедит того дать ему ещё один шанс. Даже для самого глупого человека было очевидно, что он облажался и сейчас ближе к тому, чтобы потерять Дрю, чем когда впервые ушёл.
Дрю был зол… и обижен.
И Гаррет должен это исправить, потому что уверен, именно он ответственен за боль, которую видел на лице Дрю.
— Моя семья, — начал Гаррет, переместившись на край кровати лицом к Дрю. — Я кое-что не рассказал тебе о моей семье.
Действительно кое-что важное.
— Ты часть мафии?
— Нет, — Гаррет хмыкнул. — Но, в некотором роде, это может быть даже хуже мафии.
Медово-белокурые брови Дрю поднялись прямо ко лбу.
— Хуже мафии?
Если бы он только знал… Гаррет положил локти на бёдра и опустил голову. Он никогда ни с кем не делился этим секретом, и не был уверен, как Дрю примет его. Чёрт, он даже не знал, как это объяснить.
— Я вампир. — Когда Дрю ничего не ответил, Гаррет поднял голову. Выражение лица Дрю было напряжённым, обиженным, неверящим. — Я могу доказать это.
— Как?
Гаррет открыл рот и опустил клыки. Его сердце сжалось, когда Дрю закричал и отскочил назад. Гаррет знал, что реакция Дрю может быть именно такой. Это и было одной из главных причин, по которой он никогда не делился этой частью себя с Дрю.
Ужас на лице Дрю убил что-то внутри Гаррета. Он не рассчитывал, что Дрю встретит его с распростёртыми объятиями, но, по крайней мере, надеялся, что тот не увидит в нём монстра.
Было очевидно, что надежда не осуществилась.
Когда Гаррет встал, Дрю отодвинулся ещё дальше, страх растекался по его бледному лицу.
— Держись от меня подальше!
В дрожащей улыбке Гаррета не было злости, почти извинение.
— Я не сделаю тебе больно, Эндрю. Я бы никогда не причинил тебе боль. — Удивительно, но голос звучал ровно, учитывая, что весь его мир только что рухнул. — Я пойду. Я просто хотел, чтобы ты знал, почему я…
— Просто уходи! — Гаррет увидел бьющуюся жилку на шее Дрю и страх в тёмно-синих глазах парня.
Улыбка сошла с губ Гаррета. Он смотрел на Дрю ещё мгновение, зная без тени сомнения, что это был последний раз, когда он видел этого человека. Было ясно, что Дрю никогда не примет его.
Мышцы челюсти Гаррета дрожали, когда он пытался удержаться от того, чтобы умолять Дрю дать ему ещё один шанс. Чёрт, если бы он думал, что тот может принять его, то согласился бы вырвать клыки прямо изо рта.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Зрение Гаррета расплывалось, когда он отвернулся и потянулся к своей одежде. Он слышал тяжёлое дыхание Дрю позади себя, пока одевался, но не мог повернуться и увидеть ужас или отвращение на лице анамхары.
Это уничтожило бы его.
— До свидания, Эндрю, — тихо произнёс он, прежде чем направиться к выходу. Он остановился в коридоре за дверью спальни, ожидая, что Дрю окликнет его.
Дверь захлопнулась с безнадежным звуком.
Гаррет тяжело сглотнул и повернулся, чтобы уйти.
— Сэм. — Гаррет остановился у входной двери, ожидая парня. Услышав тяжёлые шаги, он оглянулся через плечо, избегая смотреть на дверь спальни Дрю. — Я рассказал Дрю, кто я. Пожалуйста, ответь на любые вопросы, которые у него могут возникнуть.
Сэм посмотрел вниз по коридору, а затем обратно.
— А сам не хочешь?
— Я уважаю просьбу Дрю. — Гаррет тяжело сглотнул. — Он хочет, чтобы я ушёл. — Он открыл дверь и вышел, не сказав ни слова. Это была, пожалуй, вторая самая сложная вещь, которую он когда-либо делал, сразу после ухода от Дрю в первый раз.
Раньше он пытался убедить себя, что некоторые вещи были важнее, чем его желания, например, помогать своему электусу заботиться о клане. Честь, оказанная ему электусом Эверсоном, была желанна почти каждым членом их клана. Когда его выбрали, Гаррет подумал, что счастливчик. Теперь он уже не уверен.
То, что ему пришлось оставить, стоило гораздо дороже.
Гаррет чувствовал каждый шаг, который уносил его всё дальше и дальше от Дрю. Когда он достиг конца квартала, где находилась его машина, то почти не сомневался, что сердце перестало биться окончательно.
Он просто ничего не чувствовал.
Не замечающий окружающего мира, Гаррет забрался в машину, завёл её и выехал на улицу. Его мысли бесцельно блуждали, пока он не свернул на парковку перед отелем, где понял, что понятия не имеет, как туда попал. Он ничего не помнил о дороге. Он мог только молиться, что никого не сбил.
Гаррет вылез из машины и бросил ключи гостиничному работнику, затем проследовал внутрь. Он остановился у стойки лобби и зарегистрировался, просматривая последний отчёт о безопасности. По крайней мере, он владел собой достаточно, чтобы выполнять свою работу, что было хорошо, потому что это могло быть всё, что у него оставалось в этом мире.
— Гаррет.
Гаррет натянул маску спокойного безразличия и обернулся. К нему спешил Керри. Гаррет был вампиром, Керри волком. Он был в том же звании, что и Гаррет. Гаррет был лейтенантом клана электуса Даниэля Эверсона. Керри был бетой в стае альфы Карлтона Грегори. Когда Эверсон и Грегори обнаружили, что они пара, клан и стая объединились, создав должности для них обоих.
— Что случилось? — спросил Гаррет, когда Керри достиг его.
— Альфа Грегори наметил план набега на склад. Он хотел бы, чтобы вы руководили одной из команд, когда мы войдём.
Гаррет кивнул и последовал за Керри к лифту. Операция на складе сможет отвлечь его от жалких страданий, которыми стала его жизнь. Спасение Романа и помощь электусу дало ему цель, хотя он сомневался, что это будет возможно, когда перед ним маячило долгое будущее без его анамхары.