шантажом.
— Вот оно как… Теперь моё «чутьё» подсказывает мне, что дело попахивает войной.
— Не гони лошадей. На текущий момент война для Мерилона совсем не выгодна, да и доказательства не такие уж весомые. Предъявим Тархону претензии, а они в ответ изобразят искреннее удивление. Мол, они и сами не догадывались, что за всем стоят люди. Но в любом случае всё повернулось так, будто нам известно больше них, и торговаться им теперь нечем. Так что проблему можно временно отодвинуть на второй план. Но это так, к слову. На самом деле я вызвала тебя не для того, чтобы посвятить в конфликт с Тархоном.
— Так для чего я здесь на самом деле?
— Мне нужна твоя помощь.
Хоть бы театральную паузу делала перед такими заявлениями…
— Ха? Тебе? Моя? И в чём же?
— Скажи, Кирао, что ты думаешь об этой стране?
— В каком смысле?
— В обширном. О её политическом устройстве, действиях правителей и прочих влиятельных людей, о том, как в Мерилоне живётся простым людям.
— Ну… Ты и сама знаешь, что большую часть жизни я просидела додзё, и о внешнем мире узнавала разве что из книжек. Так что эксперт из меня такой себе. Единственное, что я чётко уяснила, так это то, что кровь демона ставит на тебя несмываемое клеймо злодея. Те, кто сильнее, будут всю жизнь унижать и издеваться над тобой, обращая внимание лишь на цвет волос, а не на твои реальные заслуги.
— Реальные заслуги? Это ты про тот геноцид в Гербоуне? Думая об этом, я начинаю сомневаться, так ли уж глупы все эти стереотипы о злой натуре красноволосых?
— Опять двадцать пять…
— Да, что-то я опять отклоняюсь от темы. Речь сейчас не о демонах. Уж прости за прямоту, но вас во всём мире единицы, и едва ли кто-то возьмётся переделывать законы и моральные устои ради вашей защиты. Меня куда больше волнует удел простых людей.
Следующие несколько минут на меня выгружали слёзную притчу о бедности и беззащитности простого люда и о произволе дворян. О том, как знать творит всё, что им вздумается, а простые люди не могут им и слова поперёк сказать.
Социальное неравенство, неравномерное распределение богатств. Не обошлось в Мерилоне и без такого явления, как рабство. Разве что в этой стране не порабощали в промышленных масштабах представителей темнокожей расы, а в чужую собственность люди обычно попадали за долги и преступления.
В общем, из этого рассказа я не вынес для себя ничего нового и необычного. Подобное неравенство было обычным делом в любом из миров, и на Земле частично сохранилось даже в наши дни, чего уж говорить о временах средневековья.
Вот только из уст Мелис рассказ вышел крайне эмоциональным. Похоже, её всерьёз волновали такие вещи.
— И я желаю изменить этот устоявшийся порядок, — подытожила она.
— Неужто революцию задумала?
— Это лишь один из этапов. Недостаточно сменить одних правителей на других. Новая власть просто пойдёт тем же путём, что и их предшественники. Для успеха необходимо, чтобы поменялись сами люди. Чтобы поменялись их умы. Нужны новые идеи, новые порядки, новые законы.
— И ты их уже придумала?
— Не столько придумала, сколько вычитала в одной интересной книжке.
Поток информации возобновился, и теперь слова принцессы уже вызывали во мне какой-никакой интерес. Мелис выражалась примитивными понятиями, привычными для этого времени, но мой внутренний переводчик превращал их в такие термины, как демократия, выборы, равенство, права человека, борьба с коррупцией.
И чем дальше я слушал, тем яснее понимал: такая книга не могла быть написана обитателями этого мира. Он просто ещё не дорос до столь прогрессивных идей. И означать это могло лишь одно. Я — не единственный попаданец с Земли. Существуют и другие люди, пережившие реинкарнацию и появлявшиеся в Архонии в разных местах в разное время. И один из них оказался автором текста, попавшего в руки моей сестры и заразившего её идеей реформ.
Вот только встаёт вопрос: почему эти попаданцы до сих пор не привнесли в этот примитивный мир современные технологии? И следом за вопросом приходит ответ. В прошлой жизни я повидал немало книжек про попаданцев, чьё появление вызывало резкий научный скачок в фэнтезийных мирах, вот только в реальности такое не прокатит.
Едва ли Вася, который просиживает зад в офисе, а по вечерам рубится в дотку, досконально знает устройство и процесс создания того же огнестрела, начиная с поиска и добычи необходимых ресурсов и заканчивая налаживанием производства. А если и знает, для начала нужно родиться в нормальной семье, дожить до совершеннолетия, завести знакомства с влиятельными людьми и убедить их, что ваши предложения — не бред безумца и не влажные фантазии, а вполне осуществимые идеи.
— Ну, что скажешь? — спросила Мелис. — Звучит как бред?
— Да не то чтобы бред… Но в чём, собственно, проблема? Ты ведь и так принадлежишь к правящей династии и когда-нибудь сядешь на трон. Вот и продвинешь эти свои идеи всеобщего равенства.
— Не всё так просто. В данный момент Мерилоном правит моя мать, Актавия, и она жестоко высмеяла мои идеи, когда я ими поделилась. И она — не единственное препятствие. Хоть мне и удалось заинтересовать некоторых дворян и даже склонить их на свою сторону, но таких меньшинство. Большая часть знати не допустит предлагаемых мной реформ, ведь это означает для них утрату богатств и влияния. Если я желаю изменить страну, многих влиятельных людей придётся попросту устранить.
— Устранить? А ты скора на расправу. Может, лучше начать с митингов и разоблачающих видосиков?
— Мити… Видо… Что?
— Ничего, забей. Итак, ты хочешь поубивать всех несогласных. Но?
— Но для этого мне банально не хватит сил, независимо от того, останусь я принцессой или стану королевой. Если начну открыто выступать против знати, от меня попросту избавятся. По крайней мере, так было до последнего времени. Но недавно в расклад сил вклинилась новая переменная. И эта переменная — ты, Кирао.
— Хо?
— У меня есть глаза и уши в королевстве, — Мелис многозначительно покосилась на стоявшую за спиной шпионку, — но, кроме них, нужны ещё и руки. Сильные руки, способные выступить против хорошо охраняемой знати, но в то же время не привлечь ненужное внимание своим количеством. Те, кто способен сражаться малыми группами, а то и вовсе в одиночку. И для этих целей не