Это вас беспокоят с первой городской больницы. Хозяин телефона попал в аварию, а до его родителей мы не смогли дозвониться. Вы сможете им сообщить о случившемся? Просто вас номер записан в быстрых наборах.
Внутри все похолодело и меня затрясло от страха.
— Что с ним? Он жив?
— В тяжелом состоянии. Потерял много крови. Нужно переливание крови, а у него редкая группа.
— Я сейчас приеду.
Откинув телефон, кое-как оделась и выскочила из квартиры. По дороге пыталась дозвониться до Александра, но трубку он не брал, а номера его жены у меня не было.
В больнице, найдя врача, уговорила его взять кровь у меня для спасения сына. И вскоре я лежала возле Дани, смотрела на его побледневшее лицо и молилась, чтобы он был жив. Ведь я только его нашла и не готова потерять.
От переливания и недосыпа состояние у меня ухудшилось. По стенке я добрела до диванчика в коридоре и прилегла на него. Почувствовав вибрацию телефона, вытащила его. Звонил Александр.
— Лера, ты звонила, не мог ответить…
— Саша, Даня в больнице, разбился на мотоцикле. До вас не могли дозвониться, позвонили мне, я тоже сейчас в больнице. Первая городская…
— Еду.
В трубке раздались гудки. Убрав телефон, я не уснула, а скорее отключилась. Очнулась от нежных прикосновений к щеке. Открыла глаза. Александр сидел возле диванчика на корточках и смотрел на меня. Взъерошенный, с покрасневшими глазами.
— Как ты? Врач сказал, что ты пожертвовала своей кровью для Даньки. Ты спасла его.
— Я не могла поступить иначе… Как он?
Александр отвёл взгляд и вздохнул.
— Из-за травм начались осложнения и он впал в кому. Но врачи прогнозируют положительные гарантии. Организм молодой, крепкий, выкарабкается…
— И кажется я знаю как быстрее ему выздороветь.
Взяв телефон, набрала Алёну Туманову.
— Валерия Васильевна? Так поздно? — настороженно спросила сонная Алена. — Что-то случилось?
— Алена, Даня в больнице. Ты нужна ему! Приезжай в первую городскую…
Алена.
Слова Валерии Васильевны с трудом проникают в мое сознание. По спине прополз жуткий страх, вымораживая всё внутри. В трубке уже раздавались гудки, Валерия Васильевна положила трубку, не услышав от меня внятного ответа, а я так и сидела, оцепенело глядя в стену, пытаясь осознать что сообщила Валерия Васильевна. Даня в больнице? Я нужна ему?
Наконец осознание накрыло меня и я слетела с кровати.
— Мама… Мама… — закричала я, пытаясь влезть в джинсы.
Вспыхнул свет и в комнату ворвались и мама и папа.
— Доченька, что с тобой?
— Мама, Даня в больнице. Вы же отвезёте меня? Отвезёте же?
Ахнув, мама обняла меня, а папа обнял нас обоих.
— Конечно, отвезём. Собирайтесь.
Валерия.
Сообщив Алене о случившемся, я вновь прилегла на диванчик. Меня знобило и кружилась голова. Александр присел возле меня в ногах.
— Лера, сейчас, конечно не время, но я знаю, что Даня твой сын. Это же то, что я не знал тогда, да?
Вздохнув, я посмотрела на него.
— Да, Даня мой сын, но это ничего не значит. Я не собираюсь рушить вашу семью. Мне главное знать, что он жив, здоров и счастлив. Берегите его и счастья вам с Линой…
Александр горько усмехнулся и положил руку на мое бедро, обжигая его прикосновением.
— Мы с Линой разводимся. Так что счастья нам не нужно желать.
— Разводитесь? Из-за чего? Я думала вы воссоединились и счастливы…
— Откуда ты вообще знаешь о Лине?
Вздохнув, неосознанно переплела наши пальцы.
— Она приходила сегодня в школу, интересовалась успеваемостью сына и сообщила, что Даня подтянет учебу, ведь она вернулась и будет следить за ним.
— Понятно, — усмехнулся Александр. — И как узнала только… Лера, не стоит верить словам Лины. Не к сыну она вернулась, а деньги закончились просто, вот она и приехала пополнить запасы.
— И всё равно она его мама.
— Его мать ты, а не она! — отрезал Александр, но я думала иначе.
— Не та мама, что родила, а та что воспитала…
— В том-то и дело, что она его не воспитывала. Даньке три года было когда она собрала вещи и укатила в Париж. И с тех пор бывает здесь проездами. Да и вот сейчас… Я по дороге сюда дозвонился ей и сообщил. И где она? Сын при смерти лежит…
И тут по коридору раздался цокот каблуков. К нам приближалась Лина.
— Что с Даней?
— Ты где была? Я тебе когда ещё сообщил…
— Ну милый, — томно улыбнулась Лина. — Ты позвонил, когда мне только начали делать маникюр. Не могла же я приехать с незаконченным маникюром…
Усмехнувшись, Александр взъерошил волосы и посмотрел на меня.
— Вот о чем я и говорил… А ты говоришь, мать…
Лина надменно посмотрела на меня.
— И ты здесь? Что грехи замаливаешь, думаешь будешь сидеть здесь и Даня простит тебя?
— За что ему меня прощать? — Не поняла я.
— Ну как же? За то что бросила его там в роддоме, отказалось от него…
Я резко вскочила на ноги. Голова закружилась и Александр тут же поддержал меня за талию.
— Я не бросала его, ясно? Его у меня похитили, а мне сказали, что он умер… Но я знала и чувствовала, что мой ребёнок жив. Я искала его и наконец нашла…
Лина изменилась в лице.
— Как похитили? Я думала что вы отказалась от ребёнка…
— Я бы никогда не отказалась от своего ребёнка, и никогда бы не бросила…
Да, это был камень в её огород и Лина это поняла.
— А ты я смотрю не только сына моего решила забрать, но и мужа, — скривившись, она посмотрела мне на талию, где до сих пор была рука Александра.
Я тут же попыталась отстраниться от него, мне было неловко, но Александр лишь сильнее прижал меня к себе.
— А вот это тебя не касается, Лина, — твёрдо произнёс Александр. — Мы с тобой почти развелись и я не позволю тебе говорить с Лерой в таком тоне!
— Вот именно, что почти. Ты ещё женат, дорогой, а Валерия Васильевна учитель, педагог… О вас и так уже слухи по всему городу летят. А как же ваша репутация?
— Мне если честно на неё плевать. А тебе? — Александр посмотрел на меня.
Я пожала плечами.
— Мне тоже, если честно, всё равно, что обо мне говорят.
— Вот и хорошо. Уходи, Лина, здесь тебе делать нечего…
— По документам, Даня мой сын и я должна быть с ним…
— Да что ты говоришь? — Жестко сказал Александр. — И почему же, вместо того, чтобы быть с ним, ты спокойно доделываешь свой маникюр, а потом