Читать интересную книгу Улыбка пересмешника - Елена Михалкова

– Но мое лицо...

– Второстепенно. Для них. Хотя тебе повезло, и у тебя милая мордашка. Подрисуй ее и сфотографируй, но обязательно с улыбкой. Не превращай себя в куклу, не изменяй макияжем до неузнаваемости. Кстати, купи утягивающее белье – фотография прибавит тебе три-четыре килограмма, а этого не должно быть.

Я кивнула, уже не задавая вопросов, на какие деньги я куплю утягивающее белье и что это такое.

– Естественность – вот что привлекает большинство мужчин. Тебе нужно ориентироваться на них. Когда сделаешь фотографии, займись своим резюме. Десять строчек, и каждое слово должно быть продумано. Тебе следует быть легкой, но не легковесной, забавной, но не чересчур, и романтичной, потому что тебе это подойдет. Дети есть?

– Нет...

– Отлично. Балласт тебе ни к чему. Выставляй поменьше требований к мужчинам и больше пиши о себе. Отсев будешь производить потом. Свободна.

Я встала, села и снова встала. Голова у меня распухла от обилия информации, хотя с начала нашего разговора прошло не больше десяти минут.

– А вы... – нерешительно начала я, – вы не могли бы показать мне образцы резюме других девушек? Я имею в виду удачные образцы.

– Нет. Иначе ты займешься копированием, пусть и невольно. А твои слова должны быть искренними. Ступай.

Она больше не смотрела на меня, и я пошла к выходу. В дверях остановилась и обернулась к ней:

– Спасибо вам большое...

– Пока не за что. Ты услышала мои слова ушами, но до ума они у тебя не дошли. Вот дойдут – тогда скажешь спасибо.

Забегая вперед, могу заверить вас, что слова Тамары Васильевны дошли до моего ума. Правда, до того были поиски фотографа, попытки найти денег на съемку, маленькое черное платье и туфли, резюме, которое я переписывала двадцать четыре раза, пока не догадалась выйти на тот самый сайт, где мне так помогли полгода назад... Коллективный ум оказался на высоте, и я получила несколько идей, которые использовала для резюме. У меня ушло много времени на все это, но я больше не думала о том, что мне необходимо «зацепиться здесь и сейчас». Я ставила перед собой маленькую цель, крохотными шагами двигалась к ней и лишь затем ставила следующую. Тихо, тихо ползи, улитка, по склону Фудзи... Не подумайте, что тогда я знала японские хайку и Иссу Кобаяси. К нему пристрастил меня второй муж, Никлас Венесборг, за которого я вышла замуж спустя восемь месяцев после опубликования моей анкеты на сайте агентства Тамары Васильевны Плих.

Глава 3

Алиса

Иногда возникает ощущение, будто бог держит тебя в ладонях. И легонько дует на тебя – тогда в совершенно безветренный день чувствуешь нежнейшее прикосновение теплых пальцев ветра, как если бы кто-то приложил ладонь к твоему лбу или поцеловал.

Мой муж говорит, что временами я кажусь ему дурочкой. Я знаю, что он это не всерьез – скорее любя. Если то чувство, которое он испытывает ко мне, можно назвать любовью. Мне бы очень хотелось, чтобы это была именно любовь, и случаются такие прекрасные дни, когда я совершенно уверена – да, он меня любит. И тогда я снова чувствую, что бог держит меня в ладонях.

Но последнюю неделю меня преследует противоположное ощущение: как будто одним движением меня стряхнули с ладоней вниз, и я полетела с небольшого обрыва, обдирая локти о колючие кусты и больно ударяясь о землю. Самое неприятное, что совершенно непонятно, где же я приземлюсь.

Все началось со столкновения на улице. Я шла за девушкой, от которой пахло незнакомыми мне духами – нежными, тонкими, совсем весенними, с легким привкусом мимозы и детской пастилы – и раздумывала, спросить у нее их название или не стоит. Я не стала бы покупать себе такие же – мне просто хотелось услышать, как прозвучат слова. Она завернула за угол, и я ускорила шаг, потому что почти решилась догнать ее, и тут на меня вылетел этот парень с папкой в руках.

Я ударилась прямо об него, и от удара папка выпала у него из рук, и из нее разлетелись листы: много исписанных листов, некоторые – с рисунками. Я ахнула и присела, стараясь помочь ему их собрать, и тут же забыла про девушку и незнакомые духи, потому что на одном из рисунков увидела женское лицо, нарисованное карандашом.

Не сочтите меня странной... Но оно было похоже на мое! Я потянула лист к себе, а затем вопросительно посмотрела на парня. И только тут заметила, что он, оказывается, очень красивый.

Самым красивым в нем были брови: прямые, темные, густые... По контрасту с выгоревшими волосами они смотрелись очень яркими – как будто кто-то провел черной сажей на его лбу две полосы и едва растушевал. А лицо – такой лепки, будто мастер лепил грубо, наспех, но поскольку все равно был очень талантлив, то и вышло талантливо. Взгляд оценивающий, резкий – но, возможно, все дело было в том, что не станешь же мягко смотреть на человека, практически сбившего тебя с ног.

Рассмотрев хозяина рисунков, я помахала у него перед лицом тем, который держала в руках. И увидела, что он ошеломлен не меньше, чем я.

– Отдай, пожалуйста! – Он попытался вырвать у меня лист, но я увернулась. – Слушай, верни!

– Это я, на рисунке? – У меня не было желания ходить вокруг да около, узнавать что-то обиняками. – Кто это нарисовал?

– Ну я нарисовал! – Он посмотрел с вызовом.

– Ты?! Мы разве раньше встречались?

Он наконец собрал все листы и встал, а я поднялась следом за ним. Он оказался на две головы выше меня.

– Нет, не встречались. Я ни разу тебя не видел.

– Тогда откуда...

– Понятия не имею! Если ты мне отдашь рисунок, я тебе все объясню!

Я уже говорила вам, что ужасно любопытна? Мне показалось, что ему можно верить, и я протянула лист, который он тут же любовно разгладил, смахнул пыль и спрятал в папку. Только теперь пришло в голову, что я веду себя не очень красиво по отношению к незнакомому человеку.

– Слушай... извини. Я не хотела в тебя врезаться!

– Надеюсь. – Он хмыкнул, огляделся и увидел неподалеку скамейку в сквере. – Пойдем? Мне нужно прийти в себя. Я сам, мягко говоря, удивлен... Кстати, меня зовут Роман.

– Алиса.

Он резко остановился и уставился на меня, подняв свои красивые брови.

– Как?!

– Меня зовут Алиса. Что тебя так удивило?

– Да нет... нет... ничего.

Хотя я видела, что его и в самом деле что-то изумило, вопросов больше задавать не стала. Мы уселись на шершавой скамейке под зеленеющей липой, и он вкратце рассказал историю, которая звучала очень просто и одновременно неправдоподобно.

Честно говоря, истории никакой и не было. Роман оказался дизайнером, работавшим в крупном рекламном агентстве. Два месяца назад для одного из проектов ему понадобилась Алиса в стране чудес, но брать уже имевшиеся иллюстрации он не хотел и решил придумать ее сам, тем более что требовался современный и повзрослевший образ. Креативный, как сказал Роман с улыбкой, которая словно просила: «Извини за это словцо».

С современной Алисой возникли сложности, потому что он никак не мог представить себе ее лицо. И что еще хуже – нигде не мог ее встретить. Образы актрис, знакомых девушек, случайных девушек – никто ему не подходил.

И тогда он решил ее выдумать. В один прекрасный вечер, сидя в кафе, за пять минут набросал на салфетке черты взрослой Алисы и помчался домой, чтобы поработать над рисунком нормально.

– Я решил, что она обязательно должна быть рыжей, – рассказывал Роман. – И с прищуренными глазами. В общем, что я тебе рассказываю? Ты и так все видишь.

Действительно, я видела. Нельзя сказать, чтобы девушка на рисунке была списана с меня, но сходство, безусловно, имелось.

– Надо же... – Я улыбнулась парню, смотревшему на меня все так же озадаченно. – Получается, ты меня выдумал.

– Получается, так. На самом деле ничего удивительного в этом нет – в конце концов, возможно, я тебя просто случайно как-то раз увидел, и в подсознании сохранилось твое лицо. Странно то, что мы встретились.

Я встала со скамейки, возвратила рисунок, который он не выпускал из рук во время своего рассказа и только под конец нехотя отдал его мне.

– Удачи тебе с твоим проектом!

– Подожди! – Он вскочил, и я остановилась. – Слушай, я не могу тебя так просто отпустить. В конце концов, не каждый день встречаешь персонаж, который ты вроде бы выдумал! А пойдем... – Он обернулся, будто ища место, куда можно было бы пойти немедленно. – Пойдем в кафе, а? Ты голодная?

Он пристально смотрел на меня, и взгляд его просил, чтобы я согласилась. Забыла сказать: глаза у него были сине-серые, такого промежуточного оттенка, какой бывает у речных волн под набегающими облаками.

Я поразмыслила и кивнула. Мне не хотелось есть, но у меня были причины на то, чтобы согласиться.

Хотя именно в тот момент я ощутила, что, кажется, оцарапала локоть о куст на склоне, в который меня скинули.

– Дело в том, что мы в основном занимаемся розыском живых людей.

Макар Илюшин с виноватым видом развел руками. Он не испытывал ни малейшей вины, но считал нужным продемонстрировать несостоявшемуся клиенту огорчение от того, что не сможет с ним работать. Точнее, с ней.