Левое плечо внезапно заныло так, словно кто-то впился в него зубами. Боль пронзила меня до костей. Если бы я до него дотронулась, то почувствовала бы, как задвигались края шрама. Но я не стала его трогать, только шевельнула плечом, стараясь разогнать остатки сна. Телефон зазвонил вновь; на редкость противный, визгливый звук.
Я сняла трубку, пытаясь понять, кому понадобилось устанавливать телефон в спальне. Наверное, когда-то это было очень удобно. Я услышала свое неясное бормотание:
– Sekhmet sa'es. Ну, кто там еще?
Ничего особенного, вполне вежливый ответ. Я всегда по возможности стараюсь не пользоваться автоответчиком и тем более видеоэкраном, когда нужно ответить на звонок. Мысль о том, что кто-то может увидеть меня в моем собственном доме, всего лишь проносясь мимо и даже не выходя из своей идиотской машины, приводит меня в ярость.
И, кроме того, а вдруг я захочу подойти к телефону голой? Захочу и подойду, это мое дело и только мое.
– Дэнни! – Это, конечно, Гейб. Из всех, кого я сразу узнавала по голосу, она была первой. В голосе Гейб слышались напряжение и тревога. – Просыпайся скорее! Ты мне нужна.
Я резко села на кровати, сдернув простыню с Джейса, который сначала слабо попытался натянуть ее на себя, а затем просто свернулся калачиком.
– Куда мне приехать?
Щелчок зажигалки, вдох. Опять она курит. Плохой признак.
– Я в участке. Можешь приехать прямо сейчас?
Я потрясла Джейса за плечо. Его кожа была холоднее моей; мои накрашенные ногти слегка царапали ее. Он проснулся гораздо быстрее, чем я, мгновенно подскочил и выхватил из-под подушки нож – и только потом понял, что я просто говорю по телефону, и мне ничто не угрожает. Мы с ним оба умеем мгновенно просыпаться, к этому нас приучили годы работы в полиции.
– Уже еду, – ответила я Гейб. – Не волнуйся.
Она повесила трубку. Я тоже бросила трубку и потянулась; связки на правой руке затрещали, когда я попыталась выпрямить пальцы. Спать по-настоящему я так и не могла, однако за последние три недели научилась погружаться в то, что можно было назвать почти что сном, и мне не нравилось, когда меня вырывали из этого состояния. Во время охоты не до сна; сон обычно означает, что твоя добыча уже где-то далеко.
Опять же сны – вечно мне снилась всякая гадость; исключением было то время, когда со мной жила Дорин. Седайин способен успокоить даже самого неукротимого некроманта, потому-то я так тосковала по Дорин: она тихонько будила меня среди ночи, и тяжелые кошмары постепенно уходили прочь, а я погружалась в благословенное черное забытье.
Можно было, конечно, вспомнить и о Джафримеле, но мы с ним мало спали.
– Что там? – сонно спросил Джейс и потянулся за джинсами.
Я уже натягивала на себя чистую рубашку; как я оказалась посреди комнаты, не помню. Значит, опять метнулась с нечеловеческой скоростью. «Хватит, пора с этим кончать».
Прошло уже десять месяцев, а я так к этому и не привыкла. Помню, как невероятно, устрашающе быстро умел двигаться Джафримель, а я тогда его спросила, откуда у него эта способность. «Это часть моей энергии, – ответил он. – Она делает меня сильнее, менее уязвимым».
Если бы не этот дар, который он передал мне, я бы уже давно погибла. Везучая она, эта Дэнни Валентайн, теперь она сильнее любого псиона.
– Звонила Гейб. Просила срочно приехать к ней в участок.
Вместо зевка я лишь глубоко вздохнула. Откуда-то взялась странная слабость. Если мне не нужно спать, почему я тогда устаю?
Интересно, полудемоны спят или нет? В научных журналах маги и в их книгах по демонологии об этом не упоминалось, а мои постоянные разъезды катастрофически съедали время, которое я могла бы посвятить научным изысканиям. Впрочем, оно и лучше – меньше злилась бы.
– Вот зараза.
Джейс зевнул и потянулся. Затем откинул со лба золотистые волосы, надел рубашку и поверх нее нацепил ремень с кобурой. Мягкие кожаные ремни; пистолеты, ножи – мои руки двигались автоматически. Правая рука заныла, и я резко ею встряхнула; затем перекинула через плечо ремень черной брезентовой сумки и на секунду задержалась, чтобы перевести дух.
Наверное, нам предстоит погоня. Надеюсь, что так. Погоня долгая, трудная, такая, которая заставит меня забыть обо всем.
А впрочем, какая разница? Я сорвала с вешалки пальто. Ножи по-прежнему надежно скрывались в его рукавах; пистолеты легко вошли в кобуру, кольца на руках искрились. Знакомое чувство – возбуждение вперемежку с напряжением в желудке; я резко выдохнула.
– Она еще что-нибудь говорила? – спросил Джейс, потирая лицо, и снова зевнул.
По его ауре пробегали мелкие волны, на которые реагировало мое собственное биополе.
– В смысле, винтовку брать или нет?
– Не надо.
Я пошарила в сумке, проверяя, есть ли там патроны. Плазменнику они не нужны, другое дело – винтовка. Сквозь занавески на окнах пробивался солнечный свет; я чувствовала себя слабой и неуверенной – я всегда так себя чувствую днем.
– Возьми свой посох. Если бы Гейб нужно было оружие, она не стала бы звонить, а приехала бы сама.
– Верное замечание.
И как это он может казаться таким веселым и беззаботным, особенно после целой бутылки «Чивас ред»? Я все еще чувствовала кислый запах, исходящий от его тела, – его энергия перерабатывала алкоголь, разлагая сахара и депрессанты.
– Вот черт, кажется, я еще не протрезвел, Дэнни.
– Ну и ладно.
Я сунула в сумку еще две коробки с патронами. Лишняя осторожность не помешает.
– Зато продлишь удовольствие. Пошли.
Глава 4
При свете полуденного солнца волосы Джейса вспыхнули, как огонь. Я заморгала и потерла глаза. Пока я вылезала из такси, Джейс расплатился с очкастым водителем. За то, чтобы довезти нас до Южного полицейского участка Сент-Сити, парень затребовал пятьдесят кредиток. Мой желудок по-прежнему скручивало от боли. Слава богам – полудемонов тошнит редко.
Меня же до сих пор вообще ни разу не стошнило – редчайшее явление среди псионов. Значительно облегчает проведение широких обобщений. Честно говоря, я их никогда не любила, эти широкие обобщения, зато всегда высказывалась в пользу эффективности.
Джейс выбрался на тротуар и встал рядом со мной; такси взмыло вверх и заняло место в ряду пролетающих авто, напоследок блеснув своим ярко окрашенным днищем. Я глубоко вдохнула вонь, которую в Сент-Сити считали воздухом; кругом – одни мерзкие запахи отмирающих клеток и разложения; мне захотелось поморщиться. Я коротко присвистнула; кольца сияли ровным спокойным светом.
– Ты только посмотри, – сказал Джейс, проведя рукой по волосам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});