А сейчас и сегодня он ее просто поцеловал. Без долгих сантиментов и без излишней романтики, зафиксировав пальцами подбородок девушки, наклонившись к ее губам. Вера едва доставала ему до груди, и Хейм, пошептав что-то на чужом языке, приподнял ее над полом, удерживая за талию.
Его губы были теплыми и требовательными. Его мощная энергетика воина-завоевателя не оставляла трепетной девушке никакого шанса на сопротивление, но меньше всего Вере сейчас хотелось ему противиться. Никогда и ни с кем еще она не испытывала ничего подобного. И когда их губы встретились, внутри взорвался фейерверк ярчайших, незнакомых ранее эмоций. Застонав в жаждущие губы Хеймдаля, Вера обвила руками его шею, словно опасаясь, что сейчас отпустит, разорвет волшебство глубокого поцелуя.
Его кожа была приятной на ощупь, мышцы сильными и рельефными, язык и губы — беспощадными. Они не оставляли ни малейшего шанса сохранить здравый рассудок. Язык скользил по линии зубов, проникал вглубь, ласкал, поглаживал, сводя с ума. Казалось, этому сладкому единению не будет конца.
Когда Хейм разорвал поцелуй и бережно опустил Веру на пол, она едва не расплакалась. Ноги почти не держали ее. В голубых глазах Хеймдаля плескались страсть и тьма. Боже, за один такой взгляд она готова была самолично найти передатчик и отдать ему!
— Ве-ра, ты провидица. Это запрещено. Я не вернусь домой, если мы с тобой разделим постель.
В крови бурлила сладкая нега. Вера покачала головой, счастливо улыбаясь.
— Я не провидица, в вашем понимании… нам никто не запрещает…
Ожидала, что сейчас поцелуй возобновится, но Хеймдаль внезапно нахмурился.
— Лучше не лги мне, Ве-ра. Потому что первыми сюда прилетят драккары тех, кто читает мысли. Если провидицу уличат в обмане, она теряет свободу и права…
— И я могу принадлежать тебе, и никто этому не помешает… — мечтательно произнесла Вера, и тут же поднесла ладони ко рту, поражённая. Она сказала это вслух!
Хеймдаль больше не смотрел на нее с вожделением. Его взгляд стал жестким и подозрительным.
— Ты поможешь мне, и лучше тебе быть носительницей дара провидения. Потому что в ином случае тебе совсем не понравится мне принадлежать. Только твой сан удерживает меня от того, чтобы овладеть тобой полностью, здесь и сейчас!
Вера ощутила пустоту. Даже слезы к глазам подступили. Кивнула, не желая показывать ему своих чувств.
— Я спать пойду. Мы Женьку разбудим. Спокойной тебе ночи.
Развернулась и пошла в свою спальню, не позволяя последним словам Хейма закрепиться в сознании. Хотя, анализируя ощущения, от мысли, что она будет полностью зависима от воли такого сильного и властного мужчины, обида от последних слов нивелировалась. Сладость никуда не делась!
В этот раз Вера долго не могла уснуть, ворочалась в постели, вертела в руках смартфон, не понимая, зачем его взяла.
Окей, гугл. Я хочу инопланетного захватчика, потому что у него шикарное тело, и плевать, что у него паранойя с шизофренией, и он угрожает превратить меня в свою игрушку. Как быть?
Определенно, она начинала сходить с ума.
Надо ли говорить, что выспаться в эту ночь не получилось от слова «совсем». Желание вновь ощутить его губы на своих, прижаться к сильному телу сменялось тревогой. Она была похожа на проблески прозрения, и Вера в такие моменты натягивала одеяло до подбородка, кусая кулак и обдумывая, как же поступить в создавшейся ситуации. Если они захватят Землю при помощи своих технологий, человечество вряд ли сможет им что-либо противопоставить. А если сможет — начнется война, страшно представить, на что будет похожа Земля после такого противостояния.
Что же ей оставалось делать? Звонить в ФСБ? Или сразу в Пентагон? Сдать им пришельца от греха подальше и постараться не думать, что с ним сделают? А что, если они уже отыскали его передатчик, случайно активировали, и на Землю летит мощный инопланетный флот, спасать своего разведчика? Как всегда, вопросы без ответа. За что ей такое счастье в канун Нового года?
Забылась лишь под утро, часа в четыре. Снилось что-то чудесное, эротичное, неведомое прежде. Проснулась с тянущей сладкой болью между ног, вспомнила, что герой ее суперэротического сна спит в соседней комнате — и на губах расцвела счастливая улыбка. И плевать было в тот момент, что вскоре, возможно, от прежней планеты Земли ничего не останется, а она сама вряд ли сможет справиться с чувством вины за собственное бездействие.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
«Все получится! — сказала себе Вера. — Я уговорю его. Запутаю следы. Он не найдет свой передатчик, я уж постараюсь, а потом… надо сделать так, чтобы он сам отказался от идеи замутить здесь ледниковый период для своих друзей. Я смогу!»
За окном все еще было темно. Свет зажигать не стала, чтобы не будить Женю, да и Хейма тоже. Незачем его пугать заспанным лицом и растрёпанными волосами. Подсвечивая смартфоном, дошла до ванной комнаты, осторожно прикрыла за собой дверь. Собралась было нащупать выключатель, но тут же застыла на месте.
Голубое свечение наполнило ванную комнату, отражаясь от глянцевой плитки стен и пола. Чужое, инопланетное, уже знакомое — так переливался прозрачный щит на груди Хеймдаля… впрочем, это он и был. Охнув, Вера ударила по выключателю, и яркий свет тотчас же сделал его едва видимым. Но сияние больше не волновало Веру. Она так и застыла посреди ванной комнаты, моргая от яркого света, наблюдая шокирующую и одновременно восхитительную картину.
В наполненной доверху ванной, абсолютно голый, лежал Хеймдаль. Акриловая посудина оказалась маловата для его исполинского роста, и мужчина решил эту проблему довольно просто — раскинув руки и закинув сильные мускулистые ноги на бортики ванной.
Вера охнула. Смартфон выпал из ее пальцев, и слава богу, что не на плитку, а на коврик с длинным ворсом, иначе разбился бы. Первый порыв — отвернуться и кинуться к двери — был довольно быстро нокаутирован, когда глаза Веры застыли на теле красавца из чужого мира.
Его костюм и так не скрывал прекрасно сложенного тренированного тела, Вера еще вчера дорисовала в своем воображении то, что было скрыто под одеждой. Но увидеть Хейма полностью голым в реале несколько отличалось от ночных фантазий.
Сердце бешено забилось, а тело как будто парализовало. Словно под гипнозом, девушка смотрела на его широкую грудь, торс, скрытый под водой, едва заметную дорожку светлых волос, которая больше не скрывалась под красными леггенсами. Вера потрясённо вздохнула, когда увидела, что именно они скрывали.
Даже в спокойном состоянии его член поражал своим размером. Подобного Вере еще видеть не приходилось, хотя, разве у нее был столь большой опыт? Чувствуя, как в голову ударяет жаркой волной, а щеки предательски краснеют, Вера стянула на груди отвороты халата, словно опасаясь, что Хейм заметит биение ее сердца и догадается об истинных мыслях. Понимала, что надо бы отвернуться, или отвести взгляд, но ничего не могла поделать: смотрела, как его орудие увеличивается в размерах и поднимается под водой, не замечая, что мужчина с любопытством и незлой иронией следит за ее замешательством.
— Возможно, ты хочешь вымыть мне спину?
— О! — только и выпалила Вера, пятясь к раковине, опустив глаза в пол. Хейм же приподнялся на локтях, в его голубых глазах появились лукавые искры прирождённого обольстителя:
— Не вздумай соглашаться, как бы тебе этого ни хотелось.
Вера попыталась отвернуться к раковине, но не сумела: взгляд мужчины не отпускал, держал, словно на невидимом поводке. Понимая, что выглядит, как стыдливая дура, Вера вскинула голову.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Боишься, что не выполнишь свой долг — не прикасаться к провидице?
Хейм приподнял бровь, тем самым демонстрируя, что разгадал маневр девушки — защититься, нападая:
— Да нет, просто ты с воплем побежишь прочь, если я затащу тебя в воду. Не бойся, окуни руку.
— Ну уж нет! — проклиная себя за неуместную вспышку желания, возразила Вера.