Читать интересную книгу Пропащий (СИ) - Ильин Андрей Юрьевич

У Данилы похолодело в груди, мысли суматошно взметнулись и шухнули в стороны — он попал! Он чертов попаданец! Он ходячий кусок колбасы для любого здешнего обитателя и вся его дальнейшая жизнь будет длиться ровно столько, сколько летит этот ящериный квадрокоптер. Потом кончится топливо и машина брякнется в джунгли. А может, не кончится? Может, у летающего драндулета ядерный двигатель? Ходят же по льдам атомные ледоколы круглый год!

— Ты дурак, Данила, — со вздохом произносит он. — Ты жил дураком и помрешь дураком. Какие, на хрен, атомные ледоколы в джунглях!

Солнце скрывалось за горизонтом быстрее, чем летел квадрокоптер. Темный ковер джунглей уже сливался с таким же темным небом, незнакомые звезды светили ярче и помигивали, словно насмехаясь над существом из другого мира. «Может, с пилотом поговорить? — в отчаянии подумал Данила. — Он вроде понимает. Только вот о чем? Он же чертов ящер, он сварит меня и сожрет без…»

Без чего сожрет его ящер пилот Данила додумать не успел. На приборной доске внезапно вспыхнул красный свет, бешено замигала какая-то лампочка, визгливо взвыла сирена. Пилот вскрикивает дурным голосом, резко уводит штурвал вправо. Данила падает, больно ударившись спиной о какой-то выступ в стене. Перед лицом мелькают ремни, Данила инстинктивно хватается. Пилот сдвигает штурвал влево и на себя, квадрокоптер почти ложиться на бок и идет с набором высоты. Оглушительно воют турбины, по кабине летают шлем убитого первого пилота, его труп размазывает по стенам кровь и куски мяса. Данила пару раз крепко прикладывается головой об стену, вокруг шеи обматывается крепежный ремень, ноги застревают в какой-то выемке. Полузадушенно хрипя, он видит в боковое окно, как к ним на большой скорости приближается маленькое яркое пятно. Оно маневрирует, выделывает заковыристые пируэты в ночном воздухе и меняет цвет с рыжего на голубоватый. Затем исчезает из виду и в следующее мгновение квадрокоптер сотрясает удар. Стихает надсадный вой турбин, машина заваливается набок и устремляется к земле. Пилот отчаянно пытается выровнять летательный аппарат, суматошно передвигая рычаги регулировки тяги, но машина слушается плохо и все равно идет со снижением. Второй удар сотрясает квадрокоптер, вспышка яркого света снаружи озаряет салон, машина переворачивается и боком устремляется к земле. «Нас сбили! — понял Данила. — Но кто? В здешних джунглях живут партизаны? Да еще с переносными зенитными комплексами»?

Пилот с неимоверным усилием все же выравнивает машину и переводит ее на пологую траекторию снижения. Но скорость слишком велика, да и внизу не посадочная площадка, а густой лес. Шансов ноль — осознал Данила. Через пару секунд все его проблемы будут решены раз и навсегда. Чуя, что вот-вот последует удар, от которого уже не очнешься, он кричит изо всех сил и бьется в путах…

Глава 4

Данила очнулся, словно из окна выпал — острая боль пробила тело, прохладный ветер дунул в лицо, мерзко крякнула какая-то пичужка. Наверно, детеныш петродактиля. Они же тут вместо кур, вспомнил Данила. Ходит поблизости, какашки динозавров расклевывает. Тело постепенно обрело чувствительность, Данила повозился, пошевелил пальцами, напряг и распустил мышцы — а он цел, оказывается! Ведь квадрокоптер, лишившись двух турбин, падал почти отвесно, шансов выжить никаких, но он невредим. Радость пополам с тревогой наполнила грудь, заставив сильнее биться сердце. «Где я и что со мной? — стал размышлять Данила. — Лежу в джунглях на мягкой траве? Ерунда, подо мной матрас и укрыт я простыней. Значит, это местная больница … в джунглях!? А-а, я очнулся! Точно, я же упал в колодец, потерял сознание, меня нашли спасатели и доставили в больницу. Вот я пришел в себя, сейчас открою глаза и убедюсь … убежусь … блин, уверую что ли? — ладно, я на Земле и нет никаких петродактилей».

Данила размыкает веки, свет солнечного дня врывается внутрь радостным потоком, потолок светится снежной белизной. Лицо расплывается счастливой улыбкой, глаза искрятся восторгом — хоть в больнице, да на Земле! — сердце ломится прочь из груди. Ну надо же, как мало иной раз нужно для счастья — всего-то ухнуть в вонючий колодец, разбить голову и очнуться в больничной палате! А вы карьера, деньги … что вы вообще понимаете в жизни?

Опять раздалось противное кряканье, к которому прибавился наглый стук по стеклу. Данила со стоном и кряхтением потягивается, зевает во всю пасть, широко распахивает счастливые глаза … и застывает в таком виде. Он лежит на грубо сколоченной койке, под задницей холщовый матрас, на пузе топорщится покрывало, испещренное подозрительными коричневыми пятнами. Стены выложены булыжниками, щели небрежно замазаны глиной, низкий потолок сияет дырой, сквозь которую вливается солнечный свет. Справа грубо сделанная дверь на кованых — кованых, блин! — петлях. А слева небольшое окошко, за мутным стеклом видна уродливая башка мелкого птеродактиля, который пялится на Данилу и щелкает зубастым клювом, время от времени тычась узким лобиком в стекло.

— Аху…ть! — потрясенно произносит Данила. — Нет, я в коме! Я в коме, из которой меня никак не выведут! Я коматозник!!! — визгливо орет он.

Падает ниц и лежит, ничего не соображая. Ураган мыслей носится, будто смерч, смешивая, но не взбалтывая мозги и сотрясая нервную систему. Потом погода в голове меняется и остается только одна вялая, полудохлая мыслишка — он по-прежнему на проклятой планете разумных ящеров. Разбившийся квадрокоптер нашли спасатели по радиосигналу аварийного маяка. Пилота повысили в звании и наградили какой нибудь «звездой отважного». Ну, а его, жалкого человечишку, подлечат, подкормят и пустят на паштет. Данила бредет к окну, намереваясь прогнать надоедливую тварь. Замечает, что абсолютно гол и бос. Плевать! Каменный пол холодит ступни, по телу бегут мурашки, мочевой пузырь настойчиво просит избавления от излишка влаги. Данила прижимается лбом к стеклу, веки опускаются сами собой. Так и стоит неподвижный, голый и донельзя расстроенный. Птеродактиль радостно каркает и долбит по стеклу, как сумасшедший дятел. Стук отзывается в голове противной болью, Данила с ругательством отступает на шаг, с ненавистью глядя на кожаную дуру. Внимание привлекает пейзаж. За мельтешащей башкой птеродактиля видна папоротниковая чаща, хвощи в три обхвата, словно корабельные сосны, тянутся к небу, а прямо возле дома расположилась многодетная семья грибов, коричневых и красных, похожих на любопытных человечков в больших шляпах. «Рай грибника, — подумал Данила. — Вот бы зажарить их вместе с птеродактилем. Задолбал уже стуком!»

Тихо скрипнула дверь, послышалось негромкое покашливание.

— Вежливый ящер? — скривился Данила. — Что-то новенькое!

Неохотно оборачивается, взгляд полон иронии и злости, на лице гримаса отвращения.

— Какого черта!? — невольно вырвалось у него.

На пороге стоит человек … нет, существо, очень похожее очертаниями на человека, то есть голова, две руки, две ноги, нормальное туловище. Но телосложение какое-то чудное. Локтевые сгибы, голени, шея и кисти рук сильно заужены. Лица не видно, на голове так называемый «глухой» шлем, то есть с опущенным забралом. Как у мотоциклиста! Фигура вроде мужская, но чересчур узкая талия. Нормальный рос под метр восемьдесят, «руки-крюки» и весь, буквально с головы до ног, укрыт пластинами какой-то странной неметаллической брони.

— Ты кто? — ошеломленно спрашивает Данила.

Незнакомец наклоняет голову вправо влево, будто прислушиваясь к незнакомым словам. А может, шею разминает? Щас как кинется!

— Вам не следует ни о чем беспокоиться, — преувеличенно четко и фонетически правильно выговаривает неизвестный. — Вы в безопасности.

— Ты как-то говоришь не по-людски, — скривился Данила. — Робот, что ли?

— Нет, я не робот. Наши переводчики еще не полностью синхронизированы, поэтому перевод получается немного машинным.

— Ах, переводчики! Ну да, как я забыл. Так кто ты?

— Вас не смущает, что вы голый? — вежливо интересуется незнакомец.