Читать интересную книгу Забавы высших сил - Марина Серова

– Ну да, ну да. Понимаю, – поморщил он свой тонкий нос.

– А кроме звука удара, вас тогда никакие другие звуки не насторожили? Визг тормозов, например? Ведь должен же был водитель резко затормозить, если надвигался на человека. Реакция ведь чаще одна на такие ситуации.

– Хм… Кстати, нет. Точно нет! Может, я поэтому так халатно и отнесся к этому? Да и вскриков никаких не было. Машина, между прочим, в арку въехала на малой скорости. А вдруг его специально сбили? – осененный догадкой, посмотрел на меня Борисов. – Уж слишком быстро все произошло. Как по плану. Вот если человека сбил, да еще и в темном дворе, как наш, все-таки, наверное, выйдешь из машины и посмотришь, что к чему. Так?

– Или сбил, испугался и деру дал, – выдвинула я свою гипотезу.

– Черт его знает, – дернул он плечом. – Но вот теперь, когда я все так хорошо вспомнил, мне кажется, не все тут чисто. Это я вам как шофер с почти тридцатилетним стажем говорю. Если бы водитель ехал быстро, то понятно. Но этот, при его-то скорости, сильно бы не ударил. Да и затормозить вполне успел. И уж никак не насмерть! А у вас какие догадки?

При этих словах Борисов неожиданно хлопнул меня по коленке и засмеялся. Таких фамильярностей я от него если и ожидала, то не в данный момент. Он, конечно, бабник. Сразу видно. Недаром его теща разговаривала со мной, как с очередной любовницей. Но тут уж пошел перебор.

– Догадываюсь, что это лишнее, – строго ответила я, кивнув на свою коленку.

– Да ладно. Чего такого? Поехали, расслабимся? – И он снова потянулся к моей ноге.

Резким ударом ребра ладони я отбила его руку и мило улыбнулась:

– В другой раз, Вовик.

– Ого! Как злобно ты ко мне. А я-то думал, что помог тебе. И где благодарность? – еще с надеждой в голосе спросил он, потирая ушибленное запястье.

– А вы зайдите в Октябрьский отдел полиции, вам там орден выдадут. Или согласен на медаль?

– О, образованная. Твардовского читаешь.

– Читала. В школе еще. Ладно, будем прощаться, господин Борисов.

– Жаль, жаль, – обиженно пробасил он. – Тогда, извините, не понял, зачем надо было меня на улицу вызывать? Зашли бы домой.

– Теща у вас больно злая, – быстро нашлась я, что ответить на его вполне логичный вопрос, – спокойно не поговорили бы.

– А я вот к тебе вышел только потому, что голос твой понравился. Из ванной прямо. Тепленький, чистенький. Подумай, красавица. Не пожалеешь, обещаю.

– Я подумаю, – пообещала и я, чувствуя, что меня сейчас стошнит от него.

Эти пятидесятилетние ловеласы, у которых рвет крышу к этому возрасту, мне попадались довольно часто. Выглядят они все жалко и отвратительно, независимо от статуса. А тем более такие, как Борисов. Сдал свою квартирушку для пополнения семейного бюджета по настоянию супруги, поселился совместно с тещей и теперь ищет утешений на стороне, поскольку считает себя незаслуженно непонятым, неоцененным и недолюбленным. Разве что молодые девушки и поймут, и полюбят, и оценят. Особенно если их в ресторанчик сводить или в баню. А дальше – история со Светланой. Читайте вышеописанное. Как же все это скучно и однообразно. Вот поэтому я до сих пор не связала себя узами брака. Для этого я себя слишком люблю и уважаю. Не для того себя растила, кормила и лелеяла!

– Ну, ты звони, если надумаешь, – подмигнул Борисов, вышел из моей машины и демонстративно легкой походкой юноши отправился к своей «Ниве»-джипу.

Мне даже не захотелось оставить ему номер своего телефона на тот случай, если чего еще вспомнит. Но, надо сказать, я раздобыла важную информацию. Спасибо тебе, шофер с почти тридцатилетним стажем. Тут у нас с тобой мысли совпадают. Дело нечисто. А белой «девяткой» владеет Марина Каравайцева. Возможно, зря я отнеслась к ней без должного внимания. Значит, завтра первым делом встречусь с ней. А сегодня… Я посмотрела на часы. У-у. Разве что позвонить Анастасии Валентиновне и отчитаться о проделанной работе. Клиент все-таки должен знать, за что платит.

Сначала я позвонила на ее домашний телефон, но когда мне никто не ответил, вспомнила, что она сегодня должна быть у своего умирающего друга Александра Степановича. Пришлось набрать туда. Трубку подняла сама Костромская, произнеся робкое «алло».

– Добрый вечер, Анастасия Валентиновна. Иванова.

– А, Татьяна Александровна, здравствуйте. Сейчас, минутку. Я на кухню выйду, – шепотом заговорила она. – Саша только уснул.

Ну хоть радиотелефоном она умеет пользоваться, подумала я, слыша ее шаркающие шаги. Вроде и не старая женщина, а впечатление, что ей за восемьдесят. Видно, жизнь побила нещадно. Но чаще всего люди сами в том виноваты. Не так детей воспитывают, не в тех влюбляются, не туда работать идут, лезут не в свои истории. А потом недоумевают – за что? Только люди – не компьютеры, чтобы все сразу верно рассчитать. К сожалению. Или к счастью?

– Да, слушаю, Танечка, – уже громче заговорила Костромская.

– Кое-что есть для вас, Анастасия Валентиновна. Немного пока, но кое-что. Сегодня удалось выяснить, что Аркадия сбила, скорее всего, белая отечественная легковушка. И, вполне возможно, вы правы, полагая, что наезд был не случайным. Но это пока версии. Предстоит еще много работы, – отрапортовала я.

– Так быстро! Какая вы умница! Я ведь знала. Я говорила. А вы – молодец, – кинулась она в похвальбы, словно я уже назвала ей имя убийцы. – Ой, а денежку я вам за сегодня когда отдам? Мне приехать к вам?

– Нет, что вы. Поздно уже.

– Что же я сразу не сообразила? И вы не напомнили, – стала причитать Костромская.

– Вам еще только из-за этого не хватало огорчаться. Не беспокойтесь, Анастасия Валентиновна. Когда будет нужно, я сама заеду.

– Да? Ну ладно. А я вот что думаю, белая отечественная машина ведь у Маринки есть. Я говорила вам.

– Я помню. Не переживайте. Вот завтра как раз и хочу с ней повидаться. Вы адрес зубной клиники, где она работает, знаете? Думаю, без звонка сразу туда. Мне так удобнее.

– Как же, знаю. Меня ведь к ней Аркаша водил пломбу поставить. Это когда они еще вместе были. Клиника на Цветочной, под вывеской «Коронка», напротив кинотеатра. Этого… как его? – силилась вспомнить название «Иллюзион» Каравайцева.

– Я поняла. Спасибо, – успокоила я ее. – И еще вопрос.

– Да?

– Вы сказали, что Каравайцеву первым бросил ваш сын, а Алексей Спесивцев утверждает обратное. То есть Марина бросила Аркадия. Где правда?

– Да что вы его слушаете?! – возмутилась Костромская. – Все мозги пропил и не помнит ничего. Аркаша. Аркаша ее бросил. Он сам мне рассказал. А зачем ему такая, сами подумайте? Вот Лидочка – это другое дело.

– Ну хорошо, – прервала я ее. Она говорила сейчас так, как будто ее сын был жив. – Завтра, надеюсь, все выясню сама.

– Даже не сомневайтесь, Татьяна Александровна. Ну, надо же такое придумать! Маринка бросила Аркашу! – все никак не могла остановиться Костромская. Очевидно, я сильно задела ее материнские чувства. – Это Лешку все бабы бросают. Вот он и один вечно. Он из зависти так вам сказал!

– Спокойной ночи, Анастасия Валентиновна. Завтра я вам еще позвоню. Вы где будете? – остановила я поток ее возмущения.

– Завтра? Завтра дома буду. Мне кота покормить надо и за квартиру заплатить. И вам заплатить надо. Вы заедете или мне самой к вам?

– Это мы решим. Все. Пока.

* * *

Дома, уже лежа в постели, я думала о Марине Каравайцевой. И отходя, так сказать, ко сну, продолжала работать. Чем же так не нравится эта девица маме Аркадия и его другу Спесивцеву? По их же рассказам она мне как раз таки весьма импонировала. Деятельная, устремленная, пусть и манерная. Что плохого в том, что советовала Аркадию продолжить обучение и сменить работу? Наоборот, молодец. Есть тип женщин, которые для своих мужей являются камнем на шее. Тянут их вниз, не давая перспектив развития. Вот сиди на одном месте, а лучше вообще рядом со мной. Ничего не делай, я все сама. А ты только испортишь. Такие мужики чаще спиваются, теряя себя, а жены в итоге заявляют: «Мой дебил ни на что не способен». Такие же, как Марина, в противовес предыдущим – толкатели. Они пытаются выдвинуть мужика вперед. Дают ему веру, что при желании он многого может достичь и ей потом не будет стыдно за него… Или, скорее, за себя, что выбрала именно такого. Энергичного, умного и подающего большие надежды. Другой вопрос, способен ли он впоследствии не только подавать надежды, но и реализовывать их. Заработать, например, на ту же дорогую импортную кровать, какую хотела Марина. И что? Я вот сплю сейчас на кровати итальянского производства. Я от этого «цацей», как выразился Алексей Спесивцев, называться должна? А вот такие, как Спесивцев, и есть ленивые подкаблучники. Да и у Анастасии Валентиновны никаких стремлений, как я понимаю, в жизни не имелось. Потому для них Каравайцева – чуждый элемент, заслуживающий глубокой критики. Аркадию же эта девушка нравилась. Он явно хотел вырваться из тухлого болота, только сам этому сопротивлялся своим бездействием. Якорь воспитания не давал возможности. Поэтому, думаю, именно Марина бросила его. Просто матери он постеснялся это сказать. Но, если даже предположить обратное, то могла ли Марина из-за такой ерунды пойти на убийство? Вряд ли. Если только она уж совсем без ума любила Костромского или просто сумасшедшая. А будут держать в стоматологической клинике чокнутого врача?