Пока Уилл и Джордж продолжали осыпать ее вопросами, я погуглил варианты этого случая с пистолетом в федеральном банке. «Мужчина стреляет из пистолета в банке», «Заявление о неоспаривании обвинения подсудимого, случай в федеральном банке», «Мужчина, стреляя, ранит себя в банке».
До сих пор, ничего.
- Мисс Эверхарт, есть ли юристы, с которых вы бы хотели брать пример для вашей собственной карьеры? - спросил Джордж.
- Да, на самом деле, - сказала она. - Я всегда восхищалась карьерой Лиама Хендерсона.
- Лиам Хендерсон? - Я поднял бровь. - Кто это? - Обычно, респондент называет федерального судью, известного прокурора или хорошо знакомого окружного прокурора. Но неизвестного? Никогда.
- Ну, он вошел в историю как самый молодой юрист, который раскрыл правительственный заговор и он...
Я перестал обращать внимание на ее ответ. Я просто думал о другой формулировке фразы для Гугла.
- Интересный выбор, мисс Эверхарт, - сказал Уилл. - Есть ли у вас текущие наставники по юридической профессии кроме членов вашей семьи?
- Да, есть.
- Вы в тесном контакте с этим наставником? Если это так, как часто?
- Мы говорим почти каждый день, поэтому я хотела бы думать, что мы близки.
Почему этот случай не выплыл? Если это был выстрел в федеральном банке, то он должен быть во всех газетах...
- Сможет ли ваш наставник поговорить с нами или отправить письмо по поводу вашей характеристики? - Уилл определенно был впечатлен этой женщиной, и она, скорее всего, уже получила эту работу. Второй цикл вопросов, которые он еще не спросил, на самом деле не были важны.
- Я уверена, что могу попросить его сделать это, если так необходимо, - сказала она, когда я начал новый веб-поиск.
- Отлично. Итак, расскажите нам последний совет, который вам дал ваш наставник?
Я посмотрел на часы. Как только сегодняшнее собеседование закончится, я собирался позвонить Алиссе по поводу этого случая. Может быть, она уклонилась от некоторых деталей, чтобы продолжить дальше скрывать свою личность.
- Когда я сказала ему, что нервничаю перед сегодняшним собеседованием, - тихо сказала мисс Эверхарт, - он сказал мне, будь что будет, ничего не поделаешь.
Все внутри моей головы сразу взорвалось.
- Он до сих пор так считает? - Джордж схватился за грудь, смеясь. - Это звучит так, как сказал бы наш Эндрю! - Он похлопал меня по плечу. - Не так ли, Эндрю?
- Да. - Я сузил глаза в направлении мисс Эверхарт. - Это звучит точно так же, как сказал бы я...
Она заправила свободную прядь волос за ухо. - Я обязательно скажу своему наставнику, что кому-то на самом деле нравится его странное чувство юмора.
- Обязательно скажите. - Я смотрел, как она отвечала с легкостью на следующие вопросы, как едва моргали ее большие голубые глаза, когда вопросы стали жестче. И чем больше я слышал ее разговор, тем больше слышал знакомого в ее речи, я должен был заставить себя не упустить это.
Одно совпадение было нормально, но два? Это было чертовски непостижимо моему пониманию.
Пока они спрашивали об ее любимых вдохновляющих цитатах, я прокрутил вниз в адресной книге на телефоне до номера Алисы, и набрал его. Я точно знал, что она никогда не ставила телефон на беззвучный по непонятной причине, и я должен был знать, то, что я думал, было правдой, или это мой разум играл злую шутку со мной.
Я мог видеть гудки на экране моего телефона, видеть секунды, пока они прошли, и когда он зазвонил три раза, я испустил огромный вздох облегчения. Но потом, звук колоколов наполнил комнату.
- Простите. - Щеки мисс Эверхарт порозовели, и она взяла сумочку. - У меня есть странная привычка никогда не ставить телефон на беззвучный режим... Я намеревалась оставить его в машине. - Она вытащила телефон, слегка улыбаясь, смотря на экран, а затем она отклонила звонок.
ЧТО. ЗА. ХЕРНЯ!
- Такое происходит все время, - засмеялся Уилл. – Мы все время в движении, и должны быть на подхвате. Это хорошо, что он затих, так мы можем приступить к последним вопросам. У тебя есть что-нибудь, Эндрю?
Я посмотрел на «Алиссу». Я был смущен, обозлен и, к сожалению, внезапно возбудился.
- Эндрю?
- Нет, - сказал я, заметив, что она снова покраснела. - Мне абсолютно нечего сказать.
Уилл и Джордж оба встали и улыбнулись, протянули руки для пожатия, но я остался сидеть.
Я не мог поверить в это дерьмо.
Она не была зеленоглазая и рыжеволосая, как она сказала по телефону, далека от лицензированного юриста и она была чертовой лгуньей...
- Мистер Гамильтон? - Она стояла передо мной с протянутой рукой. - Спасибо за собеседование, которое вы провели у меня сегодня. Было, безусловно, приятно с вами познакомится.
- И мне тоже. - Я пожал ей руку, стараясь изо всех сил игнорировать гладкую мягкость ее прикосновения. - Удачи.
Она кивнула, попрощалась с нами еще раз, а затем вышла из комнаты.
Пока Уилл и Джордж обсуждали, как были впечатлены ее собеседованием, я заставил себя просмотреть ее досье.
С двойной специальностью студентка в Дьюке: юриспруденция и балет. Идеальный средний балл 4.0. Недавно получила роль в Лебедином озере, а также вошла в лучшую десятку в своем классе. В ее папке было десять рекомендательных писем - все от безупречных юристов, было даже одно от недавно назначенного помощника окружного прокурора.
Как бы поразительны не были ее личные достижения, была ее дата рождения, которая въелась мне в мозг больше всего. Ей было двадцать два.
Двадцать чертовых два года.
И даже не смотря, на то, что она была самой опытной из всех студентов, она даже не была студентом выпускного класса.
Она была студентом предпоследнего класса...
***
Я проигнорировал сегодня сообщение Алиссы, которое читалось как: «Если у тебя еще одно неудачное свидание сегодня вечером, позвони мне, когда увидишь это сообщение».
Я был слишком зол, чтобы сказать ей что-нибудь. После всех часов, которые мы потратили по телефону, все то время, когда я говорил ей, что ненавидел лжецов, она солгала мне.
Неоднократно.
Я хотел бы не голосовать за ее взятие на стажировку, но не мог заставить себя сделать это. После того, как мы закончили с последним собеседованием дня, решение на главный выбор было единогласным: Обри Эверхарт.
Тем не менее, в то время как они детально взвесили все за и против других претендентов, я сидел там, в оцепенении, злым на себя, что раньше не увидел насквозь всю ложь Обри.
В течение шести месяцев, что мы говорили, она всегда задавала вопросы, которые были немного просты, вопросы, которые иногда заставляли меня удивляться, но я никогда не думал дважды об этом. Она несколько раз упоминала Университет Дьюка, но она никогда не говорила об этом долго, и всегда создавала впечатление, как если бы уже окончила там учебу. Но ее постоянные разговоры о том, как она хочет получить одобрение от своих родителей, и имела противоречивые чувства по поводу выбора балетной карьеры или юриспруденции, должны были стать явным очевидным поводом, чтобы все сразу понять о ней.