еды в поке-баре. Мне так не терпелось рассказать кому-нибудь о том, как прошел мой день, так что Клэр пришлось согласиться на быстрый секс в соседнем отеле во время обеда, и она даже не получила за это хорошую еду на вынос. — Ты не можешь представлять эту женщину. Ты знаешь Конрада Рота. Ты сильно переживаешь за Конрада Рота. Конрад Рот — человек, который съел твой обед.
Я перебрасывал водоросли в своей миске из угла в угол, позволяя его доводам — всем веским, логическим доводам — скатиться с моей спины. Месть не имела ни рифмы, ни ритма. Это была безжалостная, более сексуальная сестра кармы.
Дни могли быть длинными, но годы были короткими. Конрад Рот формировал и формировал меня таким, каким я был сегодня, а человек, каким я был сегодня, не был тем, с кем он хотел бы пересекаться. Я не мог отказаться от возможности увидеть его снова. Показать ему, что я снова в его родном районе Верхнего Ист-Сайда, ношу его бренды, обедаю в его ресторанах, трахаюсь с теми же нежно воспитанными женщинами, с которыми его драгоценная дочь ходила в школу и называла друзьями. Отбросы земли поднялись из грязи и запачкали его первозданный мир, и он собирался поближе рассмотреть монстра, которого он создал.
Я больше не был Николаем Ивановым, незаконнорожденным сыном Русланы Ивановой.
Я был совершенно новым, блестящим и заново рожденным. Одет в костюмы от Тома Форда, с хитрой улыбкой и отточенными детскими манерами. Такие люди, как Руслана Иванова, никогда не попали бы в чарты мира Кристиана Миллера. Они были невидимы. Реквизит. В моей истории им не было даже короткого абзаца. Даже не предложения. Что-то между скобками — только если они случайно разобьют одну из дорогих ваз в моей гостиной.
— Он меня не узнает, — отрезал я, заметив, что две молодые женщины, которые нас обслуживали, оживленно перешептывались между собой, записывая свои номера телефонов на клочках бумаги.
Лицо Арсена исказилось от отвращения.
— Ты так же неузнаваем, как пирамиды, Кристиан. Гигант ростом шесть футов два дюйма, с отчетливыми бирюзовыми глазами и крючковатым носом.
Не меньше, чем после хука Конрада почти два десятилетия назад.
— Именно. Он помнит тощего паренька, которого видел несколько раз на летних каникулах, пока мне не понадобилось чертово бритье. — Я направил на него свои палочки для еды.
Я лгал. Я не думал, что Конрад Рот меня вообще помнит. Что облегчило дело.
— Ты играешь с огнем, — предупредил Арсен.
— Неважно, во что я играю, лишь бы всегда выигрывать.
— Ладно. Я подшучу над тобой секунду. Допустим, он действительно не узнает твоего несчастного лица и понятия не имеет, кто ты такой, — зачем мучиться? Где удовлетворение?
— Ах. — Я цокнул языком. — Потому что любой другой на моем месте согласился бы на урегулирование и прекратил дело. Я хочу втаптывать его в грязь. Заставить его страдать. Бонусные баллы: он поможет мне стать партнером. Заключить сделку.
Арсен уставился на меня, как на сумасшедшего. Что, признаться, было совсем не лишним. В моих словах было очень мало смысла.
— Пятьдесят тысяч за то, что он тебя узнает.
Я фыркнул от смеха.
— Сто — что не узнает. Я заберу свой чек в понедельник.
Ни за что, черт возьми, Конрад Рот не сможет узнать, кто я такой. Я ускользнул из его поля зрения вскоре после окончания Академии Эндрю Декстера и сменил официальное имя, адрес и номер телефона. Николай Иванов пропал без вести через несколько недель после выпуска, и горстка людей, которым было наплевать на него, считали его мертвым. Ирония не ускользнула от меня. Рот платил за мое образование вплоть до колледжа — хотя вряд ли это можно было назвать благотворительностью, — и впоследствии я использовал полученные знания как оружие против него.
В конце концов, он не стеснялся преследовать меня, даже когда я жил в другом штате.
— Послушай, Конрад Рот узнает тебя. В этом нет никаких «если». — Арсен сверкнул волчьими белыми зубами. Он ненавидел нелогичные вещи. Месть была одной из наименее рациональных вещей в мире. В 99% случаев это только ухудшило ситуацию.
— И? — Я изогнул бровь. — Кого это волнует?
— Твою карьеру, — невозмутимо ответил Арсен. — Твоя карьера небезразлична. Я вижу, что твои дедуктивные рассуждения не работают. Тебя могут лишить лицензии, если он подаст жалобу. Стоит ли из-за этого поединка терять карьеру?
— Во-первых, лишить кого-либо адвокатского статуса не так-то просто. Я не получил степень доктора права в Costco. — Я бросил в рот кусочек эдамаме. — Во-вторых, даже если он узнает меня — чего он не сделает — он не посмеет. У меня слишком много рычагов воздействия на него. Никто не знает, что он сделал со мной.
— Даже если все это правда, — Арсен нарисовал круг палочками в воздухе, — ты все равно не сможешь справиться с этим делом с ясностью, сосредоточенностью или каплей здравомыслия, которое ты явно теряешь с каждой минутой. Тебе не хватает этого всего, когда речь идет о Ротах.
— Пришло время им заплатить за то, что они сделали, — прошипел я.
Одна из женщин, которая нас обслуживала, подошла к нам, покачивая бедрами, как маятник, и швырнула через стойку два телефонных номера вместе с бесплатным пивом.
— Выбирайте сами, мальчики. — Она подмигнула.
— Они? — Арсен поднял темную густую бровь. — Мы сейчас говорим во множественном числе?
Он сунул один из телефонных номеров в карман, хотя я знал, что он не позвонит. Из нас троих Риггс был наиболее склонен к постели с кем-то за пределами своей налоговой группы, за ним следовал я, а Арсен сильно отставал. Он был знатоком высокопоставленных, ультрауспешных женщин и был очень щепетилен во всем: как они на вкус, как пахнут, что носят. Если бы мне пришлось ставить деньги на то, кто из нас троих психопат, я бы поставил на него.
— Ты цепляешься. — Я подошел к мусорному баку и выбросил недоеденный поке.
— А ты отрицаешь. — Арсен последовал за мной. — Ты затаил обиду на четырнадцатилетнюю девочку, Кристиан. Не лучший твой образ.
— Ей уже не четырнадцать. — Я хлопнул ладонями по стеклянной двери и шагнул в мертвую зимнюю ночь, гладкие струи дождя падали на меня с неба. Рев города напомнил мне, что я нахожусь под тем же куском неба, что и она, и, вероятно, всего в нескольких улицах от нее.
Так близко и в то же время так далеко.
Может, она и забыла обо мне, но ее вот-вот познакомят с новой версией мальчика, с которым ей нравилось играть.
Арья Рот уже выросла и собирается заплатить за содеянное.
ГЛАВА 6
Кристиан
Прошлое.
Она возвращалась снова, и снова, и снова, и