Читать интересную книгу Так полон или пуст? Почему все мы – неисправимые оптимисты - Тали Шарот

Райли не пообещал третьего чемпионства. Финал следующего сезона стал матч-реваншем между «Лос-Анджелес Лейкерс» и «Детройт Пистонс». И в 1989 году серию до четырех побед выиграла команда «Пистонс», после чего Карим Абдул-Джаббар в возрасте сорока двух лет объявил о своем уходе из спорта. А если бы Райли дал обещание? Была бы за «Лейкерс» третья победа подряд? Этого мы никогда не узнаем.

Прогноз или причина?

Существует много факторов, которые привели «Лейкерс» к победе над «Пистонс» в 1988 году и проигрышу им через год. Однако очень заманчиво предположить, что гарантия Райли в сезоне 1987/88 года и отсутствие такого обещания в следующем сезоне сыграли ключевую роль в том, какие результаты показала команда.

Гарантия Райли повторить чемпионство – классический пример самоисполняющегося пророчества, прогноза, который сам становится причиной своего исполнения. Нет сомнений, что Пэт Райли имел серьезные основания считать свою команду способной выиграть следующий чемпионат, когда репортер спрашивал его об этом после финала 1987 года. «Лейкерс» только что победила, ее игроков объявили лучшими. Таким образом, они, конечно, имели прекрасные шансы стать чемпионами во второй раз. Однако утверждение Райли, выражавшее непоколебимый оптимизм, запустило процесс, который заметно повысил эти шансы. «Гарантия чемпионства – лучшее, что когда-либо сделал Пэт. Он настроил наши мозги. Работать больше, быть лучше. Только так мы можем повторить успех. Мы пришли в лагерь с мыслью, что собираемся победить снова, и сейчас думаем точно так же», – сказал игрок «Лейкерс» Байрон Скотт в 1988 году[92].

Вера в то, что цель не только достижима, но и очень вероятна, заставляет людей энергично работать, чтобы добиться желаемого результата. В случае Райли он сделал больше, чем просто спрогнозировал повторение успеха: он гарантировал победу. Пообещав второе чемпионство, тренер возложил на себя и своих игроков дополнительное бремя. «Лейкерс» не могла разочаровать своих болельщиков, которые ждали победы. Игроки должны были подтвердить, что их тренер прав. Поэтому Мэджику, Кариму и другим членам команды нужно было тренироваться более напряженно, чем обычно, и стать лучше, чем раньше, чтобы претворить обещание Пэта Райли в жизнь.

Смысл самоисполняющегося пророчества состоит в том, что оно – не предсказание будущего события, а его основа. Поймите меня правильно: прогнозирование, что ваша команда выиграет чемпионат, не обязательно сделает ее чемпионом. Оно не имеет магической силы. Не все спортсмены, воображающие свой успех, действительно вернутся домой с чемпионским кубком или золотой медалью. Результат будут определять разные факторы, и соперник может испытывать не меньшую уверенность в себе. Однако предсказание влияет на ход событий, потому что поведение людей больше зависит от субъективного восприятия происходящего, чем от самой объективной реальности. Соответственно, вера в положительный исход дела повысит вероятность желаемого результата.

Термин самоисполняющееся пророчество (self-fulfilling prophecy) ввел в научный обиход социолог Роберт Мертон в 1948 году. По Мертону, «самоисполняющееся пророчество – это первоначально ложное определение ситуации, порождающее новое поведение, которое воплощает изначально ложное представление в реальность. Обманчивая правдоподобность самоисполняющегося пророчества увековечивает власть ошибки. Поэтому “пророк” будет приводить цепь реальных событий в качестве доказательства того, что он был прав с самого начала»[93].

Давайте проанализируем самоисполняющееся пророчество Райли в терминах Мертона. Утверждение тренера, что игроки «Лейкерс» обязательно выиграют чемпионат в следующем году, в момент произнесения было ложным, потому что ни одно событие не предрешено заранее. Поскольку будущее всегда неопределенно, никто не может точно знать, что произойдет. Таким образом, суждение Райли являлось «ложным определением ситуации». Однако, «породив новое поведение» (усиленные тренировки и отсутствие компромиссов), утверждение привело к повторному чемпионству и «воплотило ложное представление в реальность». После исполнения гарантии Райли мог поверить в свою изначальную правоту, поскольку «…“пророк” будет приводить цепь реальных событий в качестве доказательства того, что он был прав с самого начала». Но именно пророчество само по себе увеличило шансы на благоприятный исход.

Самоисполняющееся пророчество – очень мощный феномен. Ожидания, как показали исследования, очевидным образом оказывают влияние на все, от образования, расовых проблем и финансовых рынков до здоровья, материального благосостояния и даже преждевременной смерти человека. Одно самоисполняющееся пророчество превратило немецкого жеребца в чародея математики.

Межличностные ожидания

4 сентября 1904 года The New York Times опубликовала статью под заголовком «Удивительный немецкий скакун: может почти все, только не говорит» (Berlin’s Wonderful Horse: He Can Do Almost Everything but Talk)[94]. Удивительным скакуном являлся немецкий жеребец по кличке Ганс, впоследствии известный как Умный Ганс. Владелец коня Вильгельм фон Остин был школьным учителем. Выйдя на пенсию, он решил учить свою лошадь математике и немецкому языку. Фон Остин считал, что, используя привычные ему школьные методики, он может обучить кого угодно, даже лошадь. В течение четырех лет фон Остин вставал перед классной доской и учил Ганса читать, составлять слова по буквам, считать, указывать даты, определять время и так далее. Ганс обычно отвечал на вопросы, постукивая передним правым копытом. Например, решая сложную математическую задачу, скакун стучал столько раз, сколько составлял правильный ответ. Слова Ганс составлял по сходной системе: фон Остин писал на доске алфавит и конь особой последовательностью ударов указывал каждую букву. Жеребец узнавал людей и называл по буквам их имена, не ошибаясь в сложном немецком написании.

Это изумило как экспертов, так и обывателей. The New York Times писала, что «изложенные в статье факты – не плод воображения, они основаны на достоверных наблюдениях, которые может подтвердить… научное и военное руководство»[95]. Неужели лошадь на самом деле в состоянии складывать и умножать числа, правильно определять время и указывать буквы? Может, ее просто научили хитроумным трюкам, как тренируют животных в цирке? Люди по всему миру были заинтригованы и желали получить ответ: правда ли, что Ганс обладает незаурядными умственными способностями?

2 октября 1904 года, почти через месяц после первой публикации, в The New York Times вышло продолжение статьи: «И снова Умный Ганс: экспертная комиссия пришла к заключению, что эта лошадь действительно мыслит» (Clever Hans Again: Expert Commission Decides That the Horse Actually Reasons)[96]. В состав комиссии входили врачи-ветеринары, зоологи, физиологи и цирковые дрессировщики. Все они единодушно решили: Ганса не дрессировали для выполнения цирковых трюков, его обучали, как учат детей в школе. Казалось, что лошадь просто очень умна. Ганс давал правильные ответы, даже когда его спрашивал не хозяин, а другой человек. Конь отвечал на вопросы по предметам, которым его не обучали. Соответственно, был сделан вывод, что, если животных учить, как людей, они и думать будут, как люди.

Комиссия передала собранные данные физиологу Оскару Пфунгсту. Этот ученый, однако, сомневался в обоснованности вердикта комиссии и решил сам проверить «одаренную» лошадь. В серьезном исследовании Пфунгста обнаружилось, что Ганс мог правильно ответить практически на любой вопрос при определенных условиях: 1) если тот, кто спрашивал, сам знал ответ и 2) если конь видел того, кто задает вопрос. При наличии этих двух условий Ганс не ошибался в 89 % случаев. Но, когда выполнялось только одно условие из двух, процент правильных ответов снижался до 16. В чем же было дело?

После долгих и глубоких размышлений Пфунгст решил, что на самом деле Ганс реагирует на непроизвольные движения тела человека, задающего вопрос. Лошадь спрашивали, и она начинала постукивать копытом. Когда количество ударов приближалось к правильному ответу, человек невольно напрягался. При последнем ожидаемом ударе Ганса лицо человека расслаблялось и менялось положение его тела, и это «подсказывало» коню, что пора заканчивать стучать. Он так и поступал. Другими словами, Ганс не знал ответов на вопросы. Он не решал сложных математических задач, не отличал января от декабря, понедельника от четверга. За четыре года утомительных тренировок Ганс научился только реагировать на «подсказки» тела хозяина таким образом, чтобы сделать его счастливым. Для жеребца это солидное достижение.

Поскольку фон Остин верил, что может обучить Ганса немецкому языку и математике, и считал, что конь сможет правильно отвечать на словесные вопросы, ожидания хозяина повлияли на лошадь. Правда, Ганс не выполнял задания так, как думал его хозяин. Он не вспоминал информацию, которой его учил фон Остин. Ганс скорее натренировался (неосознанно) прекращать удары копытом в ответ на определенные движения тела стоящего перед ним человека. Тем не менее конечный результат был один и тот же: жеребец давал правильные ответы – те, которых ждал от него фон Остин.