Быть может, если бы Кассини продолжал ухаживать за ней, как влюбленный и жаждущий мужчина, он бы добился ее на несколько ночей, но после был бы брошен, как все ее временные любовники. Но Олег был умен, хорошо разбирался в женщинах, а от Грейс Келли он хотел много большего, нежели несколько ночей… Он хотел получить ее сердце.
Поэтому он начал игру. То демонстрировал свою любовь, осыпая Грейс цветами (и только цветами, он не дарил ей драгоценностей), то вдруг словно бы терял к ней интерес, и даже позволял папарацци сфотографировать себя в обществе какой-то другой женщины. Он хотел пробудить в Грейс азарт хищницы, не желающей упускать мужчину, который мог бы ей принадлежать. Расчет оказался верным. Грейс начала свою охоту на Олега Кассини.
«Механическая сторона любви никогда не представляла для меня такого интереса, как предшествующие ей события, — горделиво признавался Олег Кассини. — Искусство соблазнения казалось мне куда более чарующим, нежели конечный результат».
Долгое ожидание оправдало себя. Когда они наконец решились провести вместе ночь, это было не просто удовлетворение физиологических потребностей. Это была настоящая ночь любви.
«Казалось, мы парили, околдованные силой наших ощущений. От нее пахло гортензиями — экзотический и одновременно чистейший из ароматов. В ней было нечто от нежного бледного перламутра, вся она лучилась свежестью и утонченностью: ее кожа, ее духи, ее волосы. Я был на седьмом небе от счастья, ощущая лишь чарующую прелесть этих моментов», — вспоминал Кассини.
Грейс Келли — икона стиля. Страница из модного журнала
С той первой ночи их отношения так и не потеряли высокий накал. Они упивались друг другом. Когда Грейс уезжала на съемки, Олег выкраивал время из своего достаточно напряженного графика, чтобы навестить ее и провести с ней хотя бы одну ночь. В конце концов, он предложил ей руку и сердце.
«Мне бы хотелось устроить свою жизнь с тобой. Я хочу за тебя замуж», — ответила Грейс на его предложение.
Они отметили помолвку шампанским и совместным походом в казино, где Грейс выиграла, и это показалось им добрым предзнаменованием для дальнейшей жизни.
«Это был совершенно волшебный вечер, — с грустью вспоминал Кассини, — и меня переполняли гордость и любовь, я был восхищен ею до глубины души».
Но уже на следующий день Грейс начала обсуждать с ним подробности будущей свадьбы. И среди прочего заявила: «Я хочу сразу же написать домой, чтобы поставить всех в известность. Мама будет на моей стороне, вот увидишь… Правда, с отцом могут возникнуть трудности. Ты не совсем в его духе…»
Знакомство с родителями Грейс прошло для Олега Кассини ничуть не лучше, чем у его предшественников.
— Мистер Кассини, мы не считаем вас достойным руки нашей дочери, — заявила ему Ма Келли от имени всей семьи. — Мы полагаем, что Грейс обязана во имя себя самой, во имя ее семьи и чести нашего прихода пересмотреть свое решение. Мы выдвигаем требование: шестимесячный испытательный срок. Как нам кажется, вам на протяжении этого времени не следует видеться друг с другом. И тогда Грейс разберется, в чем тут дело: виновата ли Европа, ваши чары или ваши настойчивые домогательства.
Кассини был шокирован. Ему, аристократу, получившему прекрасное воспитание, отказывала в руке своей дочери вульгарная американка! Эта женщина, не имевшая никакого образования, имела наглость осуждать его образ жизни! И Грейс, его любимая Грейс, сидела рядом с матерью с затравленным выражением лица, и не смела даже слова сказать… Однако Олег слишком любил Грейс, чтобы так просто отступиться. Он согласился на оскорбительный для него испытательный срок.
Спустя месяц он получил через Грейс приглашение погостить в летнем домике семейства Келли в Оушн-Сити. Кассини подумал, что это признак того, что семья готова его принять. Он ошибся…
В качестве спальни Кассини предложили что-то вроде закутка, расположенного в паре метров от спальни супругов Келли. Что особенно важно — в пределах из слышимости.
«Я словно угодил в мышеловку, — вспоминал модельер. — Все мои движения ночью прекрасно прослушивались».
Еще больше изумило его, что мужская половина семейства, Джек и Келл, отказывались с ним знакомиться и разговаривать. Олег для них словно бы не существовал.
«Они действительно не проронили ни слова, — рассказывал Кассини, — даже в ответ на вопросы. В какой-то момент, когда мы с Грейс купались, она сказала: «Попробуй поговорить с моим отцом». Но каждый раз, когда я предпринимал попытку завязать разговор, он смотрел на меня как на пустое место и не произносил ни слова».
Олег еще не знал, что несмотря на оказанный ему нелюбезный прием, сам по себе факт приглашения можно было считать прогрессом. Когда Джек Келли впервые услышал о том, что очередной претендент на руку Грейс приедет к ним на уик-энд, он орал так, что дрожали стены: «Этот модельеришка, этот жалкий итальяшка, макаронник! Пусть он только посмеет переступить порог нашего дома!»
Грейс и Жан-Пьер Омон на аттракционах
Олег Кассини был не таким робким, как Дон Ричардсон. В молодости, во Франции, ему случалось даже драться на дуэли за свою честь. Терпеть хамские выпады семейки неотесанных выскочек он не желал. И его возмущало поведение Грейс, которая ни разу за него не вступилась. Казалось, молчанием она поддерживала своих родных.
Да, собственно говоря, так оно и было. Выбирая между семьей и любовью, Грейс Келли всегда выбирала семью. И всегда надеялась, что любимый как-то сумеет расположить к себе ее родственников.
Впрочем, в случае с Кассини она решилась на бунт. На очень робкий бунт: когда влюбленные вернулись в Нью-Йорк, Грейс осмелилась нарушить установленный родителями шестимесячный испытательный срок, и снова стала любовницей Олега. И пришел момент, когда она заявила: «Какая мне разница, что думают мои родители. Я не могу без тебя. Как бы то ни было, давай поженимся».
Кассини начал придумывать модель свадебного платья, в которое он собирался нарядить свою прекрасную невесту, но спустя несколько дней после того, как Грейс сделала свое судьбоносное заявление, она прислала ему письмо:
«Дорогой! Мне не терпится снова увидеть тебя, особенно теперь, когда я твердо решила, что хочу стать твоей женой. Нам еще предстоит многое узнать друг о друге, существует много такого, что ты должен узнать обо мне. Мы должны проявлять к друг другу терпение и медленно продвигаться вперед, не ожидая скорых результатов. Но мы нужны друг другу, а еще должны быть до конца честными, что бы ни случилось. Впервые в жизни я чувствую, что могу взглянуть на любовь и брак глазами взрослого человека. Спасибо тебе. Но за последний год шесть картин опустошили меня духовно и физически, и мне требуется время, чтобы прийти в себя. Прошу тебя, дорогой, постарайся понять меня, и помочь мне. Я с каждым днем люблю тебя все сильнее и надеюсь, что ты испытываешь то же самое. Однажды ты сказал мне, что не смог бы любить меня сильнее, чем сейчас. Это ужасно огорчает меня, ведь я не теряю надежды, что мы будем бесконечно расти и развиваться духовно. Наша любовь к Богу и к друг другу каждый день будет еще теснее сближать нас обоих. Люблю тебя и хочу быть твоей женой. Твоя Грейс».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});