Мы вернулись в купе, Биргир достал планшет, извинившись, что нужно ответить на чьё-то письмо, я снова взял «Мифы и сказания Норге». Хотя мысли, конечно, были далеки от преданий родины. Ждёт ли меня Полина? Действительно ли я ей понравился? Пройдёт ли всё, как задумано? Сработает ли отеческое ироничное благословение Гуннара, которым он наградил меня перед выходом из кабинета?
Внутри начала подниматься горячая волна, сердце застучало быстрее. Хотя рано, очень рано. И надо бы поспать, а не думать о всяком. Наречённый с кругами под глазами и примятой физиономией вряд ли обрадует такую, как Полина.
Я вздохнул и открыл книгу. Взгляд заскользил по строкам:
— Жених… Жених летит за невестой! Жених летит за невестой!
Глава 5. Деревня Пожидаево
Украина, г. Херсон
Он сделал шаг вперед и остановился. Высокий, мускулистый, замечательно смотрящийся в белой футболке с голубыми косыми полосами, синих джинсах и простых кроссовках. Чемодан держит на удивление легко, будто это игрушка. Впрочем, с такими-то мышцами! Нет, он не выглядит качком, проводящим свободные часы только в спортзале, но будто идёт какая-то волна силы, заставляющая поверить: этот сможет всё! И дом построить, и дерево посадить, и жену на руках от этого дома к дереву носить. Круглосуточно. Пока ей не надоест.
И лицо, такое же мужественное и симпатичное, как на фотографиях. Что хоть и немного удивило, но позволило расслабленно выдохнуть. Подсознательно я опасалась, что приедет кто-то маленький, лысенький и запыхавшийся. Улыбнется во все свои три зуба и скажет, что сидел на сайте с профиля сына. Тогда будет возможность поскорее его спровадить в далекую и снежную Норвегию.
Я отогнала трусливые мысли, улыбнулась и шагнула к Арне. В его янтарно-карих глазах, кажется, до этого тоже промелькнула настороженность. Наверное, бедняга ожидал, что вместо меня приедет бабуля с клюкой. Или же напрягло семейство позади? Но они все стараются делать вид, что оказались тут случайно и даже мимо шли. Ещё бы улыбались не так кровожадно, вообще б хорошо было!
Рукопожатие оказалось крепким. Мне импонировало, что Арне не разыгрывает из себя джентльмена и дамского угодника. После Кабычинского с его кобелиными замашками кого угодно будет настораживать лишний поцелуй и попытка подержать за ручку. Впрочем, Арне оттуда, где феминизм расправил крылья и женщины считаются равными партнёрами. С моей профессией и мировоззрением это как раз то, что надо.
— Добро пожаловать, Арне, — произнесла я — и тут же поняла, что понятия не имею, что делать дальше. — Как добрался?
— Хорошо, — тем не менее ответил он, то ли и правда не заметив моей растерянности, то ли просто вежливо сделав вид, что не видит её. — У вас очень красиво. Правда, рассмотреть удалось совсем чуть-чуть, но я впечатлён.
Хм, мне кажется или он по скайпу говорил с более явным акцентом? Тренировался, что ли?
— У нас есть, чем впечатлиться, — подтвердил оказавшийся рядом папа, протягивающий Арне руку для пожатия. — Константин, отец Полины. А эти двое — её родные брат и сестра, Алексей и Виктория.
— Арне, — улыбнулся бедный норвежец, отвечая на рукопожатие.
Хотя по тому, как он с интересом смотрит на мою родню, а потом переводит взгляд на меня, не сказать, что прямо бедный. Наоборот — ему страшно любопытно.
— Я крайне польщён, что вы меня так встречаете, — сказал он. — Но вижу, что ещё кое-кого не хватает.
— Если ты про Веронику… то есть маму нашего семейства, то она появится попозже. Ей пришлось срочно выехать к клиентке.
— Она же у вас фотограф? — вежливо спросил Арне и покосился на меня. — Полина кое-что рассказывала.
Взгляд получился неожиданно тёплым, что я невольно улыбнулась.
— Значит, остальное ты увидишь собственными глазами, — ни капли не смутился папа. — Ну, идём. А то так и будем стоять, пока нас не сомнет волна прибывших.
Предложение было разумным, поэтому мы поспешили к машине. Чемодан Арне определили в багажник. Я изначально хотела сесть на переднее сидение рядом с папой, однако вовремя вспомнила, что невеста тут я и не стала возражать, когда туда юркнула Вика.
Арне усадили между мной и Лёшкой. Последний хоть какая мужская поддержка Арне и гарантия мне, что жених не выпрыгнет из машины на ходу.
Однако стоит признать, что Арне сбегать не спешит. И вообще весьма благодушно настроен. Поэтому, когда мы сели и тронулись, оказался под обстрелом вопросов Вики, Лёшки и папы. Я иногда тоже вставляла вопросы, но большей частью помалкивала и рассматривала его. Ну, красавец же. И пока ведёт себя очень прилично. Может, это попозже окажется, что в нём спрятан внутренний Кабычинский? Или что ещё? Ведь недаром пугают, что сначала они все милые, а потом показывают и характер, и такое, о чем лучше не думать.
— У вас сейчас холодно? — тем временем спрашивал папа, выруливая на шоссе.
— Я бы не сказал, — рассмеялся Арне. — Лето у нас всегда прекрасное, такое теплое — куртку можно даже не застёгивать.
— У нас о куртках надо вспоминать только осенью, — хмыкнула я. — Для лета больше подходит купальник.
— У нас тоже может подойти, — не растерялся Арне, — но тут или надо выбрать время, или закаляться на протяжении года.
Что ж, с чувством юмора у него однозначно лучше, чем у Кабычинского. Да и неугомонные родственники, кажется, восприняли весьма благодушно.
Дорога домой пролетела незаметно. Однако когда мы подъезжали, то поняли: что-то не так. Ворота почему-то были приоткрыты. Мы все быстро переглянулись. Это ещё что такое?
Арне почувствовал, что произошло что-то из ряда вон выходящее, поэтому тут же поинтересовался:
— Что-то произошло?
— Обычно мы запираем ворота, — ровным тоном ответил папа. — Надо бы сейчас разобраться, что произошло.
Мы притормозили и вышли из машины.
Изначально я пожалела, что с собой нет той биты из Америки, в светлом чехольчике. Однако папа так бодро пошагал, что ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. К тому же нас много. И Арне есть, а он… большой! Ну, больше меня, Вики и Лёшки. Рост внушительный, да и мускулы тоже. На такого посмотришь — и ух! Или убежать, или прильнуть. Зависит от ситуации, конечно.
Стоило нам оказаться во дворе, как… нет, ничего необычного. Только Бонапарт, с громким радостным визгом выскочивший из-за дома и кинувшийся нас встречать.
— Что здесь происходит? — начала было я, но мохнатая сволочь восприняла это как сигнал к действию и рванула ко мне, поднимаясь на задние лапы и намереваясь лизнуть в лицо.
— Фу, Бонапарт! Прекрати! — вскрикнула я, уворачиваясь от пса.
Арне издал какой-то звук, нечто среднее между удивленным смешком и сочувственным вздохом. Зря. Не успела я ничего сказать, как Бонапарт с радостным лаем кинулся на гостя, ни капли не смутившись, что видит его в первый раз.
Вообще-то Боня далеко не глуп. Однако почему-то уверен, что тот, кто пришёл с хозяевами, не может им желать зла. Это не значит, конечно, что он не будет следить за прибывшими и решать: достоин тут находится или пора на выход.
Арне от неожиданности покачнулся, однако на ногах устоял. Боня громко гавкнул и завилял хвостом, глядя прямо в глаза норвежца.
— Ты тоже хорош, парень, — неожиданно сказал Арне, и в янтарно-карих глазах появились теплые золотистые искорки.
Поднял руку и потрепал сенбернара за ухом. Тот гортанно зарычал, но ни капли недовольства я не услышала. Наоборот, словно было одобрение, мол, ну проходи, гость, посиди тут немножко. Посмотрим, какой ты.
Дверь дома распахнулась, и оттуда на скорости выбежал… ёжик. Я только моргнула, потеряв дар речи. Остальные тоже.
— Нет, это какое-то безобразие! — донесся бодрый голос. — Стоило мне приехать, так мало, что никого нет дома, ворота не закрываются, ещё и ежи за мной бегают!
На крыльце показалась маленькая и худенькая пожилая женщина в ярко-красном костюме. Седые волосы уложены в высокую прическу, в одной руке половник, в другой — полотенце.