Ну-ну, конечно! Тем не менее, это заставило меня собраться. Я не упущу свой шанс. Если Лана на самом деле наказывает лишь за дело, да и, насколько успел на себе ощутить, не особо жестоко, даже почти не повреждая кожу, согласен стоять вот так вот перед ней раком и пусть использует, как ей хочется. Лучшей хозяйки у меня на данный момент еще не было. Может, я сейчас вновь жестоко ошибаюсь, но как же хочется верить…
Ожидаемой боли не было, хотя поначалу и было несколько неприятно. А в какой-то момент понял, что мне это даже начинает нравиться. Мое тело неоднозначно отзывалось на происходящее, да и сладострастные стоны Ланы разливались приятным теплом внутри. И на самом деле подошел достаточно близко к черте, когда девушка прижалась ко мне, приходя в себя после пережитого оргазма.
Испытал острое разочарование, осознав, что у меня все же была возможность кончить, но для этого не хватило самой малости. Едва слышно выдохнул, ожидая, что Лана сейчас слезет с меня и, возможно, придумает что-то еще в качестве наказания, ведь кодовой фразы о его завершении так и не прозвучало.
Но тут тонкие девичьи пальчики скользнули к моему члену, нежно, но уверено обхватили его и начали совершать характерные движения. При этом Лана продолжила двигать бедрами, вторгаясь в мое тело. Вот только сейчас это приносило совсем иное удовольствие.
Кажется, я совсем потерял контроль над своим телом, да и вообще уже мало что соображал, приближаясь к заветной цели. И да! Вот оно! То, ради чего согласен еще не раз выдержать все то, что со мной сегодня проделали, и даже больше.
При этом был готов к тому, что действительно нарвался на еще одно наказание за то, что двигался без приказа, стремясь быстрее достичь оргазма. Но нет, мне даже намекнули, что оставят себе.
От этих сладких воспоминаний по моему телу вновь пробежала дрожь удовольствия. Но вместе с тем, все больше нарастало беспокойство. Уже прошло довольно много времени с тех пор, как Лана покинула свою спальню, отправившись выпрашивать меня себе. Может, она передумала? Или ее отговорили, указав на мои недостатки, которых немало, если сравнивать меня с идеальным рабом? В конце концов, Лана из уважаемой семьи, учится в столичном университете, может позволить себе приобрести для личного пользования раба из элитного питомника. Зачем ей я? И все же, продолжал надеяться.
Внезапно дверь в спальню распахнулась. За доли секунды я успел опуститься на колени у кровати, но это был всего лишь Джош.
— Госпожа Лана приказала тебе идти к себе. Свое решение сообщит завтра. Так что будь готов, что вызовет тебя с самого утра, — быстро сообщил он и, больше не глядя на меня, покинул комнату.
Я же остался стоять в растерянности. И что это значит? На сегодня она развлеклась и ей пока не до меня? Или просто решила развлечься, заставив меня терзаться сомнениями и ложной надеждой прежде, чем продать?
Тяжело вздохнув, я быстро оделся и, подхватив сережку, которую так и не придумал куда приткнуть, покинул комнату своей, надеюсь, хозяйки.
9 глава
Свою комнату я делил с Джошем и Стивом. Джош уже около десяти лет находился в этом доме, а то и больше, и был знаком с повадками всех хозяев и их друзей, из-за чего считал себя идеальным рабом и не торопился делиться секретами с остальными. Это позволяло ему реже нарываться на наказания и вести себя так, словно он стоит выше над другими рабами. С ним я так и не нашел общий язык, в отличие от второго соседа. Впрочем, больно надо.
Стив же в этом доме чуть меньше двух лет и официально принадлежал, вроде как, старшей дочери хозяйки, но та, почему-то, не торопилась забирать его окончательно себе, предпочитая брать «поиграть» на несколько дней, а потом возвращать «на место».
Но тот был счастлив и такому отношению. По его словам, она его наказывала не особо часто, хотя ласка от нее перепадала еще реже. Чаще за косяки он получал от старшей госпожи, главной хозяйки дома. Тем не менее, согласен, что это не худший вариант. Со Стивом я еще хоть как-то общался, но старался особо не сближаться. В этом долбанутом мире любая привязанность может обернуться против тебя, а мне и так по жизни досталось.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
С остальными рабами и вовсе разговаривал всего пару раз, когда этого требовала ситуация. Но, не смотря на такое положение дел, в этом доме мне нравилось. Во всяком случае, чувствовал себя не в пример лучше, чем, когда находился во владении иных хозяев. И надо же было так сглупить, поддаться эмоциям и выйти за пределы территории, наивно надеясь, что этого никто не заметит?
Когда мой сосед узнал, что моим наказанием будет заниматься младшая дочь госпожи, он едва ли не заочно меня похоронил. Глядел с непередаваемым сочувствием и ужасом. Не знаю, что она с ним делала, что так перепугала, но когда я вернулся от нее на своих ногах и даже старался особо не морщиться при ходьбе, его удивлению не было границ.
Конечно же, сразу принялся расспрашивать как так получилось, что я выжил. Причем, на самом деле задал такой вопрос. Все интересовался, не перенесли ли мое наказание на другой день, раз я мало того, что живой, но еще и ходить в состоянии. А узнав, что порка была даже не до крови — и вовсе затих, удивленно глядя на меня из своего угла комнаты.
Я не стал особо распространяться ни о самом наказании, ни о последующем обещании либо сделать меня личным рабом, либо продать. Хотя, безусловно, последний вариант очень страшил.
От предложенной Стивом лечебной мази, имеющейся в каждой комнате рабов как раз для таких случаев, пришлось отказаться. Лишь попросил его смазать рубец на спине. Что бы возможная госпожа… Лана… не решила на мой счет, но приказ есть приказ.
Стив попытался еще расспросить о произошедшем в ее спальне, но я не собирался размусоливать эту тему. Поняв это, он переключился на более животрепещущую: о том, как Джош нарвался сегодня на наказание у хозяйки дома и предположения, что с ним сделают завтра утром. Но я даже не стал вникать, чего такого страшного он там сделал. Кажется, каким-то образом испортил личное имущество хозяйки… Меня на данный момент это волновало меньше всего.
Я завалился на свою кровать прямо поверх одеяла, не раздеваясь, на живот. Вообще предпочитаю спать на боку, но в данном случае выбор позы уже не совсем от меня зависит. Все тело болело, особенно задница, горящая огнем, что совсем не удивительно. Да и внутри немного саднило, несмотря на то, что Лана, стоит признать, действительно была аккуратной. Спина практически не беспокоила. Но ей и досталось намного меньше.
Лана… Неожиданно приятно произносить ее имя у себя в голове без опостылевшей приставки «госпожа». Веет от имени некой свежестью, прохладой. Сосредоточившись на этой дурацкой мысли, старался о самой девушке не думать.
Все, что мог испытывать по отношению к ней — это ненависть. Но сложно ненавидеть того, на кого тело отзывается неоднозначным образом, как только вспомню ее раскрасневшиеся щеки, горящие глаза, полураскрытые влажные губы, по которым то и дело пробегает розовый язычок.
Тем забавнее выглядит моя искренняя надежда на то, что Лана оставит меня себе, сделав личным рабом. И ведь понимаю, что миндальничать со мной никто не будет, на своей шкуре предстоит узнать почему же все остальные рабы так сильно ее боятся. А все равно. Кто бы только знал, как мне не хочется вновь попадать на аукцион, проходить через всю эту каторгу вновь, провались оно все в инферно!
Но моя интуиция подсказывала, что Лана для меня действительно лучший вариант. Ей нет никакого дела до общепринятых норм поведения с рабами, она не видит смысла врать, говоря честно все, как есть. Уже одно только это обещает сделать мою жизнь хотя бы интересной. Да и, демоны всех побери, она красивая девушка, которая позволила мне получить удовольствие! И это во время наказания!
Следовательно, хоть изредка, но такое будет происходить еще. Нужно лишь хорошо для этого стараться и терпеть ее причуды. Ну и самое главное, кому нужен раб, сменивший не двух и не трех хозяев? Удивительно, что Лана в принципе заикнулась о том, чтобы взять меня себе. Конечно, решение свое она так и не сказала, вполне вероятно, я зря размечтался, но все же. Надеюсь, развлекаться со мной ей все же понравилось достаточно для того, чтобы не продавать.