Читать интересную книгу Контакт с бездной - Амелия Сиринити

Если быть откровенно честной с собой, то не знаю. С одной стороны - деньги есть деньги, а на кону не стоят мои родственники, друзья, знакомые. На кону лишь государство, мелкие подачки в виде нищенской зарплаты от него, а когда состарюсь, подкинет жалкую пенсию и скажет, живи, мол, как хочешь. С другой же стороны, я здесь выросла, здесь училась, и все в этой Москве свое, родное, близкое. И дело не в патриотизме, не в безграничной любви к трёхцветному флагу, не в вере во власть, обещания президента и парламента, не в слепой уверенности в том, что эта страна самая лучшая в мире. Те, кто так считает, устраивают войны, революции, майданы. Не лучшая, далеко не лучшая, но от этого не менее родная. Родное здесь все - и вон тот дворик за окном, и пробка на соседней улице, и вонючий подъезд хрущевки Виталика, и параноидальная соседка Наташа. Как говорят, везде хорошо, а родина одна, и возможность стать её врагом вызывает подсознательное отвращение.

Наверное, они, те, кто охотятся за информацией, подозревают, что предавать родину я не собираюсь или убедить в этом меня будет чрезвычайно сложно. Поэтому не выходят на контакт. А может, просто пойти в наше отделение, признаться, что я скопировала файлы, рассказать обо всем произошедшем? Пусть вызывают ФСБ, и им то же самое скажу. И что они мне сделают? Казнят за то, что в моей куртке оказалась карта, а я взяла да и посмотрела её содержимое? Не в Северной Корее живем вроде и не в СССР, да и при СССР, думаю, разные байки про чекистов были смесью государственной пропаганды и фольклора. Там, в спецслужбах, тоже люди сидят, а не звери.

Еще больше захотелось спать, голова кружилась, но я понимала, что вряд ли смогу уснуть. Захотелось курить. Я нашла сумочку, в ней нащупала свой мячик, сжала его в руке. Может, все-таки позвонить нашим?

Взяла телефон, прошла в комнату, села на кровать. Всмотрелась в экран мобильника, часы которого показывали полвосьмого. Люди как раз возвращаются с работы, на город постепенно опускается вечер, в окнах соседних домов зажигаются огни.

Буська мяукнула и прыгнула мне на колени.

- Ну что, чучундра ты малая, нажралась?

Она тихо замурлыкала в ответ, словно поняла, что я сказала, и спешила меня за это отблагодарить.

- Хочешь, чтоб тебя погладили? За ушком почесали?

В ответ она разлеглась на моих коленях и приготовилась к приятностям.

Я погладила Буську по её мягкой шерстке и в ответ услышала довольное мурлыканье. Говорят, это самый приятный звук для человеческого уха. Что же, наверное, оно так и есть. По крайней мере, это хорошее успокаивающее. Я откинулась на кровать, и комната вокруг меня начала вращаться кругом.

Устала я. Не столько физически, сколько морально. Обычное движение рукой или ногой, даже пальцем, казалось, требовало неимоверных усилий. Но уснуть не давало чувство опасности. Тот, кто приходил в мою квартиру, вполне может захотеть вернуться, а я даже не представляю, как он вскрыл замок, не оставив ни малейшего следа, и как он убедил Наташу, что это была я. Может, гипноз? Может, эта музыка способна не только делать человека умнее или усиливать его рефлексы, а еще и наводить видения? Заставлять людей верить в то, чего на самом деле нет? Да и, по словам Наташи, Буська шипела на ту, вторую, ненастоящую меня. Человека в таких вопросах можно ввести в заблуждение, но вот животное не обманешь. Кошка распознает хозяина где угодно, идентифицирует его из тысячи.

В гипноз, конечно, я мало верю, но чего только не бывает в мире? Наука развивается с каждым днем, сегодня занимаются клонированием человека, а завтра смотри, и к Альфе Центавра полетят,

На лестничной площадке послышались чьи-то шаги, и я сразу же вспомнила про пистолет. Если услышу, что кто-то открывает дверь, - буду стрелять. Но, кажется, это был кто-то из соседей.

А что, если?..

От этой мысли затрепетало в груди, а кошка, наверное, почувствовав мое волнение, замурлыкала громче.

Ключ от моей квартиры есть у меня, у мамы и у Наташи. Что, если она привела сюда того человека? Если он ей заплатил, а та и согласилась? А потом, непонятно зачем, придумала байку с двойником?

Да ну, не может быть. Наташа хоть и немного чокнутая параноичка, но на подобную подлость не способна.

Нет, не она это. Не она.

Может, зайти завтра к Стасу да посоветоваться, что с этим всем делать? Он парень хороший, если рассказать ему как есть, вряд ли побежит куда-нибудь доносить или жаловаться. Скорее, поможет решить, что с этим всем делать. Возможно, так и сделаю. Сегодня я уже ничего предпринять не могу, и нужно было бы хоть немного поспать.

Вообще-то после проникновения следовало бы не оставаться здесь. Поехать к Катьке в Южное Бутово или к маме...

Мама. А что, если они, те, кому нужна информация с флэшки, доберутся до неё? Если попробуют воздействовать на меня через родных? От этой мысли задрожали руки.

Я взяла телефон...

А если его кто-то прослушивает...

Так, кажется, у меня где-то была незарегистрированная карта. Только где? В шкафчике комода, если мне не изменяет память. Я быстро нашла карточку, вставила в телефон, пустила вызов.

- Где же ты! Возьми телефон!

С каждым гудком мое сердце билось все сильнее, а мысли становились все более хаотичными.

Не может она в это время быть вне дома. Просто не может. Но из трубки лились только тягучие, длинные гудки. Хотелось сорваться, сесть в машину и пулей мчаться к ней домой в Северное Чертаново.

- Алло, - послышался знакомый голос в трубке, от которого я аж подпрыгнула.

- Мам, ты дома? - спросила я.

- А где мне еще быть? Ты-то как? С чьего номера ты звонишь?

- Мам, послушай меня.

- У тебя какие-то проблемы? - спросила она.

- Нет, нужно, чтобы ты сейчас собралась и уехала к Лене в Дедовск. Это нужно сделать обязательно, - как можно четче говорила я.

- А что случилось? Зачем мне уезжать? - её голос стал нервным, срывающимся. Только бы у мамы второй инфаркт не случился.

- В Москве возможен теракт. Скорее всего - в вашем районе. Нужно, чтоб ты прямо сейчас собралась и уехала из города, - соврала я. - На день-два, не дольше, тебе нужно уехать. И никому ничего не говори. Просто садись и уезжай. Прямо сейчас. Обязательно, мам.

Она на миг призадумалась, а потом явно нервным голосом сказала:

- Да кому здесь мы нужны? Никто сюда не полезет...

- Угроза более чем реальна. Тебе нужно уехать, - перебила её я.

- А как же ты?

- Я не в зоне возможного удара. Мне ничего не грозит. Мам, скажи, что ты сейчас соберешься и уедешь.

- Хорошо, хорошо, - пробубнила она.

- В Дедовск к Лене.

- Я сейчас позвоню и узнаю, примет ли она меня.

- Примет, ничего ей не говори, - сказала я. Еще не хватало устроить всеобщую панику из-за несуществующей угрозы. - Просто садись и езжай. Сестра она тебе или кто?

- Хорошо, я сейчас соберусь.

- Мам, я позвоню тебе через час. Нужно, чтоб к тому времени ты была уже в дороге. У меня нет времени говорить, так что езжай.

- С тобой-то все хорошо будет?

- Мне ничего не грозит. Все, мам, сделай то, что я тебе говорю. Пожалуйста. Мне пора идти.

Я оборвала связь, и на душе у меня немного полегчало, словно кто-то снял с плеч тяжелую ношу. Хоть с мамой ничего не случится. Можно вздохнуть с облегчением. Вставлю-ка свою карточку обратно. Может, Виталик позвонит.

Кошка мяукнула теперь уже где-то возле уха, потерлась своей мягкой шерсткой о мою щеку. Все проблемы - чертовы файлы на диске, чувство вины за смерть бабушки Виталика, проникновение в дом, - с каждым мигом отходили все глубже на задний план. Я почувствовала, что вот-вот усну. Не раздеваясь. Да и черт с ним, первый раз в одежде спать, что ли? Вставать совершенно не хотелось, да и кошка, разместившаяся теперь на моей груди, скорей всего, была против этого.

Тиканье позолоченных часов над головой, казалось, растягивалось с каждой секундой. Вот оно уже превратилось в монотонный гул, а потом пришла темнота.

Все вокруг покрывает яркое фиолетовое сияние. Земля, деревья вокруг, горы, небольшое озерцо в нескольких метрах от меня - все светится, переливается, то меркнет, то снова загорается, мигает светящимися волнами, отдаляется и снова приближается. На миг все белеет, словно покрывается изморозью, а потом иней опять превращается в мягкое фиолетовое свечение. Лучи от земли простираются вверх, словно тянущиеся к солнцу цветы, поблескивают, становятся то короче, то длиннее.

Все вокруг непривычное, неземное. Вроде и посмотришь - деревья как деревья, горы как горы, вода как вода. Но все это кажется живым. По-настоящему живым. Ландшафт то приближается, то отдаляется, с каждым мигом меняет свои очертания и цвет. Лес, который только что был по мою левую руку, оказывается за спиной, озерцо перебирается на место леса, а горы оказываются прямиком перед глазами и, кажется, с каждым мигом сияют все больше. Над ними висит огромное фиолетовое светило. Оно бурлит, шевелится, живет, разбрасывает протуберанцы.

Это восход. Восход в каком-то чужом, неизвестном мире.