Читать интересную книгу Киев для романтиков - Виктор Киркевич

Cкульптура героев фильма «За двумя зайцами» – Свирида Петровича Голохвастова и Прони Прокоповны.

1999 г.

Ко входу в храм с боку улицы ведет крутая чугунная лестница. У многих в памяти остался главный герой фильма «За двумя зайцами» С. П. Голохвастов в великолепном исполнении Олега Борисова. Эта роль принесла ему всенародное признание. Поэтому он покинул Киев, где играл ведущие роли в театре им. Леси Украинки, и переехал в Москву. В финальной сцене фильма по пьесе М. Старицкого незадачливого жениха Свирида Голохвастова спускают с лестницы. Тут внизу и была поставлена городская скульптура со знакомыми персонажами. Так как Андреевскую церковь всегда любили, то появление этой бронзовой парочки – Голохвастова на коленях, делающего предложение Проне Прокоповне, стало привычным местом фотографирования пародирующей их молодежи, для которых эти фигуры полны «амурных предположений». Незамужняя должна потереть изображение жука ниже спины незадачливого жениха, а если есть партнер, то достаточно подержать за руку Проню. Для кавалеров – подержаться за колечко на ее правой руке.

К сожалению, вынужден констатировать, что Андреевский спуск – это место, где, не выезжая в Брюссель, можно всюду увидеть «писающих мальчиков». Нет, не потому что такие бесшабашные: много пива – туалетов нет!

На Андреевском спуске мужчина спрашивает:

– Где здесь туалет?

– А вам зачем?

Как подарок читателям расскажу о спрятанной аллее Влюбленных. Если свернуть с Андреевского спуска в нужном месте, то можно попасть на очень интересную аллею. Что здесь действительно удивляет, так это небольшое количество людей. А все из-за того, что попасть сюда можно, лишь зайдя во двор, через дом, по адресу Андреевский спуск, 28-а или по лестнице, которая находится между Историческим музеем и началом Пейзажной аллеи. Это только на руку романтикам, которые хотят уединиться. Красивая и уютная аллея просто создана для прогулок влюбленных, а прекрасный вид на киевские холмы не оставит никого равнодушным к этому месту. Если же вы придете сюда ближе к вечеру, то сможете провести время в свете красивых ажурных фонарей. А расположение аллеи позволит вам вернуться на Андреевский спуск или же по деревянной лестнице подняться на Пейзажную аллею. Собрав все достоинства воедино, можно предположить, что это одно из самых романтичных мест Киева.

Под самой церковью сквер, разбитый в конце ХІХ в., где на деньги киевского промышленника Кокорева построили беседку с ажурной металлической решеткой. Именно в этом скверике нужно немножко посидеть, отдохнуть, набраться сил, чтобы послушать рассказ, так как дальше, как писали в старых газетах, будет «еще интереснее». Оттуда хорошо просматривается большой пятиэтажный дом, который из-за своих объемных куполов и обилия псевдорусского декора получил название «Терем-теремок». Жители дома с пеной у рта доказывали, что автор его не кто иной, как Васнецов. Им мало кто верил, зная, что здание построено по проекту М. Вишневского. В этом доме проживал и покончил с собой известный писатель Г. Тютюнник, о чем можно узнать, прочитав надпись на памятной доске.

Лишь в Музее одной улицы, где экспозиция рассказывает обо всех жителях Андреевского спуска и куда нужно обязательно наведаться, можно услышать и о других жителях этого дома, похожего на пряник. Так выяснилось, что в этом доме жили выдающиеся лингвисты – украинец Павел Житецкий и сириец Тауфик Кезма, который любил работать во флигеле с деревянным верхом. В начале ХХ в. как христианин (в Сирии немало таких) Кезма приехал в Киев для обучения в Киевской духовной академии. Оставшись навсегда жить тут, приняв подданство Российской империи, сириец стал помощником проректора Киевского университета. В советское время за то, что он был старостой Андреевской церкви, его освобождают от профессорской должности. Это нанесло большой ущерб лингвистике, так как Кезма был крупным ученым, прекрасным знатоком восточных языков. В соседнем доме № 21 писал фундаментальные научные исследования, в основном о Киево-Печерской лавре, протоиерей Ф. И. Титов.

Уже в сквере обращают внимание на скульптуру апостола Андрея, указывающего рукой на Киевские горы. Это восстановленная работа выдающегося скульптора Ивана Кавалеридзе, мастерская-музей которого находится в доме № 21.

Последние десятилетия советской власти молодые духом киевляне любили посещать дом № 15. Он будил их воображение своими формами традиционного средневекового замка с башнями, галереями, бойницами, конюшнями. С верхних площадок «замка» открываются великолепные виды на Заднепровье. В то «невыездное» время подобные строения эпохи рыцарей можно было увидеть только на картинках или в кино, но чтобы «полазить», возбудить романтическое настроение, существовал только этот – на Андреевском спуске. Виктор Некрасов назвал этот дом «Замок Ричарда Львиное Сердце». В свое время парочки и группы ночных гуляк, часто разогретые вином, любили бродить по романтическому дворику, взбираться на стилизованную лестницу к неудовольствию жильцов, имеющих полное право на отдых. Теперь этот дом давно отселен, третье десятилетие ведется непонятная «реставрация», ставшая легендой: кто хозяин, кому это нужно и когда закончится? С открытием границ наши соотечественники, путешествуя по всей Европе, получили возможность наслаждаться настоящими средневековыми твердынями, особенно на берегах Луары. Тем более в окрестностях Киева появилось немало более высоких непреступных замков с решетками на окнах и мощными каменными стенами. Создается впечатление, что их обитателям привычно смотреть на небо в крупную клетку, находясь за высоким забором. Истинная история этого доходного дома на Андреевском спуске банальна и скучна, но его необычный вид привлек художников, которые устроили в нем мастерские. Среди них можно назвать племянника Т. Шевченко, живописца Фотия Красицкого, искусного акварелиста Григория Дядченко, популярного скульптора Федора Балавенского, художника Ивана Макушенко. В «замке» проникался средневековыми событиями вдумчивый историк Степан Голубев. Его фундаментальное исследование о св. Петре (Могиле) считается основополагающим и непревзойденным трудом о Киеве начала XVII в. На гору Уздыхальницу, где находится этот дом, ведет стилизованная лестница. По существующему преданию, с Уздыхальницы на знаменитую Замковую был перекинут мост, который в тяжелые, ответственные моменты поднимался или сжигался.

Замковая гора имеет несколько названий, на каждом из которых остановимся подробнее. Так, Киселевка получила свое название от воеводы Адама Киселя, который имел резиденцию в Киевском замке и в неблагодарной людской памяти, к сожалению, остался лишь в названии горы. Фроловской гора стала из-за нахождения у подножия старинного женского монастыря Фрола и Савла. О нем позже. Существует мнение, что это летописная Хоревица и название горе досталось от улицы Хоривой. Распространенное наименование горы – Замковая, от бывшего здесь до конца ХVІІ в. Литовского замка. Но археологические раскопки свидетельствуют, что поселения были здесь еще до V в. На Киевских горах найдены следы трипольской культуры конца III тыс. до н. э.

Существует предположение, что до того, как легендарный князь Кий построил на Старокиевской горе свой городок-крепость, положивший начало городу Киеву, его резиденция его была на Замковой горе. В IХ – Х вв. тут было укрепление. Давнее название горы не дошло до наших дней, поэтому условно ее называют Киевица. Можно подняться по лестнице возле дома № 22-б и побродить по горе, где со времен сожжения замка практически ничего не строили. Давайте, романтики, призовем немного воображения и окунемся в бурный XIV в., когда начали возводить первые башни. Киев тогда входил в состав Литовского княжества. Замок в 1482 г. был взят и сожжен ханом Менгли-Гиреем, а живший там воевода Иван Ходкевич уведен в плен, где и скончался. Новый замок был вскоре построен на месте старого «добродеревцями з верху» – жителями Киевского Полесья, слывшими хорошими плотниками. Замок занимал всю вершину горы Киселевки, его стены были срублены из прочного дерева и укреплены столбами. Разделялся он на 133 участка, или «городни». Каждая волость или отдельное лицо, строящее городню, имело право к ее внутренней стороне пристроить постройку для хранения своих пожитков и для собственного проживания во время осады. Над стенами возвышались 15 боевых четырехъярусных шестиугольных башен. Они имели три этажа и на каждом бойницы. В двух башнях находились въездные ворота, северные против Щековицы назывались Воеводина брама, а противоположные, главные ворота – Драбская брама. Драбантами (от нем. Trabant) называли охранников вельмож. Площадка перед этими воротами имела лобное место, где «карали на горло» – так называли усекновение головы. На одной из башен помещались большие часы, которыми гордились горожане. Для наблюдения за ними и для починки было назначено довольно большое жалованье – 15 коп грошей и 5 локтей французского сукна. Его получал один из замковых пушкарей, умеющий обращаться с механизмом. Во внутреннем дворе замка теснились многочисленные постройки: здесь был дом воеводы, ротмистра, командовавшего гарнизоном, 30 казарм, «шпихлер», где хранили порох, ядра, пули, свинец… Главное место занимала «шопа» – место хранения крепостной артиллерии, состоявшей (1545 г.) из 17 пушек и 100 гаковниц. В замке было три церкви, в том числе Св. Николая, и католическая часовня. Особо знатные лица могли иметь свое жилище.