Ненормально. Так не должно быть. Но я игнорирую огонек, отключая голову. В кои-то веки не хочу думать. Не хочу анализировать, планировать, рассчитывать. Хочу лишь отдаться моменту и почувствовать себя живой. Настоящей. Нужной.
Его прикосновения кажутся мне сном. Наверное, все так и есть, и я задремала в номере отеля, напившись до поросячьего визга, иначе откуда такие галлюцинации? Такие реальные, что могу поклясться – я ощущаю его ладони на своей обнаженной коже. Его губы скользят, оставляя после себя влажную дорожку.
Выгибаюсь, подставляя себя под ласку. Как же долго я не чувствовала ничего подобного.
Долго. Слишком долго…
– Только скажи, и я остановлюсь, – шепчет его голос, и мой сон начинает дрожать как рябь на воде, в которую кидают камень.
Качаю головой, гоня прочь его голос. Мне не нужны сомнения. Хватит уже все обдумывать. Пока я хочу лишь наслаждаться моментом. Протягиваю руки, обвиваю его шею, подставляю себя для его рта. Пусть займется делом и не будет мне мешать получать удовольствие.
И он замолкает. Поцелуи вновь околдовывают меня, и я уже сама раздеваю его, стягивая одежду и разбрасывая ее по комнате. Потом. Обо всем можно подумать потом. А пока пусть наши тела сливаются в танце страсти.
– Нет, – тяжело дышит. – Мы должны остановиться.
Черт! Я едва не кричу, открывая глаза. Он это специально, да? Свирепо смотрю на него, чуть ли не прожигая в нем дыры. Он приподнимается, я же развожу ноги, показывая всю себя. Уже готовую. Уже трепещущую в предвкушении финального акта. Но, кажется, кое-кому не хватает дерзости закончить то, во что сам же влез.
– Тогда проваливай, – шепчу, ощущая, как страсть, смешавшись с яростью, дурманит мозги. Мне слишком хорошо и слишком нестерпимо, чтобы все заканчивать вот так. И все еще хмельно в голове, поэтому я больше не смотрю на него. Кладу руку на свой живот, спускаюсь чуть ниже и развожу половые губы.
Я, если честно, без понятия, что происходит в этот момент в моей голове, или что творится в его, но мне так нужно найти эту чертову точку и выпустить пар, что готова довести себя до конца даже при наблюдателе. Не медлю. Провожу пальцем по клитору, после погружаю два пальца в себя. Смачиваю их смазкой и вновь возвращаю к набухшей от желания горошине. Тру, давлю, трогаю, делаю все, чтобы достичь финала как можно быстрее, но неожиданно ахаю, когда мою руку накрывает его ладонь.
Я открываю глаза и смотрю на него. Тону в его страсти, которую он больше не прячет.
– Притормози, – шепчет и, немного наклонившись, ласкает меня, а второй ладонью водит по тугому стволу.
Он хочет. Как же сильно он желает этого и уже не прячет от меня свои мысли.
Хоть в чем-то он честен со мной.
Хоть с кем-то я настоящая.
Еще шире развожу колени, приглашая уже закончить то, что неизбежно. Он все понимает. Он видит мою страсть, одержимость моментом, и это сносит нам головы. Он прижимается ко мне, вбивается резким толчком, я вскрикиваю и обвиваю его руками и ногами. Будто не хочу отпускать. Не хочу потерять момент. Мне так сладко и жадно, так мощно и мокро, что я шепчу, кричу и едва ли не плачу, когда первая вспышка отнимает зрение, ослепив.
А после, когда мне кажется, что все закончилось, он удваивает скорость и мощность, и уже я поддаю бедрами, желая, чтобы эта безумная пляска тел никогда не останавливалась. Новая вспышка, и я вся мокрая и ватная. Легкая судорога проходит по мышцам, острые ногти оставляют следы на его спине.
Уже запоминаю всё отрывками, какими-то яркими картинками.
Засыпаю.
Наверное, я проваливаюсь в сон, потому что когда прихожу в себя, чувствую его разгоряченное тело рядом. И ощущение кого-то, кто только что был во мне и все еще способен продолжать сводить с ума, и теперь уже я веду партнера, приглашая в новый танец. Сбрасываю простыню, забираюсь на него, без прелюдий насаживаюсь на все еще мощный ствол и отплясываю как дикарка. Толчки лихорадочны, резки. Нет никакой системы, плана, обмана. Есть только момент, и он восхитителен.
– Еще… Еще… – шепчу, чувствуя, как он помогает, подхватывая под бедра и толкаясь в меня.
Словить три оргазма кажется целью недостижимой, но она реальна. Потому что новый взрыв сносит меня, и я падаю на его грудь, уже ничего не чувствуя. Только то, что обессилена, счастлива и чертовски мокрая.
Когда я вновь прихожу в себя, уже светает. Понимаю это по полумраку в комнате и светлым оконным проемам, не скрытым тяжелыми портьерами. Поморгав, наконец-то нормально открываю глаза, быстро вспоминаю, где я нахожусь, а главное, с кем, и чувствую, как стыд краской приливает к лицу. И это происходит со мной! Уму непостижимо, чтобы такое могло меня смутить, но факт есть факт.
Я изменила своему мужу.
И чем я лучше? Нет, ничем.
Но отчего-то стыд совсем не такой, какой должен быть. Мне стыдно за другое. За то, как набралась дешевым пойлом, от которого трещит голова, или оттого, что творила после, бесстыдно трогая себя на глазах у практически незнакомого мужчины. Вот за это мне паршиво. Как-то неправильно все получилось…
Хотя, кажется, мне все понравилось. По крайней мере, после того, когда он наконец-то перестал упираться как баран и позволил этому случиться.
Верчу головой в надежде, что Артем все еще здесь. Оказаться наедине с собой после бурной ночи такое себе удовольствие. Замечаю темный силуэт на краю кровати и мысленно выдыхаю.
Он не ушел. Он остался со мной.
– Уже проснулась, – произносит мужчина, видимо, заметив, как я зашевелилась под смятыми простынями.
– Да, – с губ срывается кряхтение. – Воды.
Тихий смешок разрывает повисшую тишину, а через миг в моих руках уже оказывается бутылка минералки.
– Держи, – произносит Артем, наклонившись ко мне.
Он одет, волосы блестят от влаги, на щеках легкая щетина.
Он уйдет. Очень скоро я останусь наедине со своим стыдом.
Но пока Артем здесь, а живительная влага еще ближе, я беру минералку и отправляю в себя добрую половину, пока наконец не чувствую, что жажда отступает.
– А обезболивающего у тебя не найдется?
Артем отрицательно качает головой, продолжая снисходительно улыбаться. Он-то выпил меньше меня, ему не так плохо.
– Жаль.
Возвращаю ему бутылку и сползаю обратно на подушку. Голова начинает кружиться.
– Мне не помешает еще чуть-чуть поспать.
– Оставайся сколько хочешь, – соглашается Артем. – Номер оплачен до вечера следующего дня.
Переворачиваюсь набок, чтобы лучше было видно Артема. Мой случайный любовник. Как же все странно получилось. До