И я сделал первое, что пришло мне в голову.
Сказку про спящую красавицу все читали. Так что следующий мой шаг был вполне разумным, особенно если глядеть на него со стороны русского менталитета и народного метода, с помощью которого решается большая часть проблем под названием «авось».
В общем, я резко наклонился и поцеловал ее в губы. И в следующее же мгновений поверил и во все сказки, и в красавиц, которых можно разбудить поцелуем. А главное понял, как наиболее доходчиво, надежно и проверено объяснить то, что так лучше больше не делать. Оказалось, что такой стимул как хороший так и проверенный. Удар сразу четырьмя руками в разные такие нежные и ранимые чести моего тела, может мне надежно и быстро все объяснить.
Хорошо хоть я успел отскочить назад, почему–то примерно такой реакции и ожидая. И лишь вскользь получив по скуле и куда–то в область ребер.
«А ведь хотел сделать доброе дело. Помочь человеку. А нет, креату, вроде. Может у них религией делать хорошие дела запрещено?» — думал я, посматривая на пришедшую в себя девушку, смотрящую на меня уже не равнодушными и холодными ничего не выражающими глазами.
Правда, ничего хорошего в ее взоре и сейчас не было. Угадывалось, в нем как минимум желание чего–нибудь мне оторвать и куда–нибудь забить, ну или что–то похожее, но, по сути, недалеко ушедшее от моей мысли. Но хоть на растение она перестала быть похожа. А потому отсев от нее подальше и потирая скулу к которой она успела приложиться (и почему это я не смог войти в боевой транс сейчас?), я сказал.
— Ну, хотя бы ожила и то хорошо.
А потом, посидев еще немного помолчав, продолжил.
— Церемониться после такого милого и необычайно дружеского знакомства, думаю, теперь нет особого смысла, да и разводить простые разговоры мне особо не хочется, так что видимо нам остается просто сесть и; по возможности мирно, ну по крайне мере не поубивав друг друга, ты
поняла намек, поговорить.
Опять не дождавшись от (нее никакой реакции, я решил сначала разъяснить ей суть моего предложения, чтобы больше не было никаких возможных вопросов, ответ, на который в ее понимании может быть вполне однозначен. Одна из ее острых железяк в моем сердце.
Начал я с представления себя любимого, так как не помнил, чтобы хоть раз называл Энаке свое имя.
— Добрый день, еще раз. Меня зовут Дим. Я хотел предложить вам работу, — мне казалось, что эти слова должны были ее успокоить, если она меня с кем–то спутала или что–то неверно поняла из моего звонка ей и нашего предыдущего разговора. Однако наоборот, почему–то после моих слов ее необычайно красивые ярко синие глаза с нечеловеческой слегка желтоватой радужкой, как у кого–то хищника, сузились.
«Что–то ее не вдохновляют мои слова о работе. Может, она ей не нужна?» — дошла до меня запоздалая мысль.
И поэтому я решил уточнить.
— Тебе ведь нужна работа?
Энака кивнула головой, но глаза от этого не стали ничуть добрее или радушнее. Все так же продолжали смотреть на меня с хищным ожиданием.
— Ну, вот и замечательно, — не стал заморачиваться я, рано или поздно все выясниться, а то так я никогда до конца не дойду, — Так вот, я хотел предложить тебе работу, но видел, что по своей основной профессии, телохранителя, ты работать не можешь. Но этого и не нужно. У меня к тебе другое предложение.
Да, что–то она как–то очень уж неправильно реагирует на мои слова о предложении для нее.
Сначала она потрогала свои губы, потом ее глаза опять сощурились. В них начала плескаться, ярость и жажда смерти, я так думаю, что моей смерти, а рука все непроизвольно стала нащупывать что–то у нее на поясе. Решив не тянуть и убедится в том, что ее не устраивает как таковая работа на меня, может у них какое–то табу, не работать на людей, например, или еще что–то.
Я быстро выпалил.
— Мне не нужен телохранитель.
В меня полетел невесть откуда взявшийся стилет. Уклоняясь от него и еще быстрее говорю я.
— Я хотел предложить тебе должность директора по безопасности в нашей конторе. Если против просто скажи, не нужно меня убивать.
И ожидаю, нового нападения или атаки, но девушка опять превратилась в статую, но на этот раз с удивленным и несколько глуповатым выражением на лице.
— Ээээ. Там. Не засыпай опять, а то я знаю, как тебя из ступора выводить. Ты учти, способ мне понравился, — припугнул я девушку.
Но ничего такого проделывать не пришлось, она сразу очнулась, как только зазвучал мой голос.
— Жаль, — прокомментировал я, — а то я хотел еще раз в волшебного принца сыграть.
Она посмотрела на меня, потом опять невзначай коснулась своих губ и наконец, впервые, за все время ответила.
— Я не поняла твоих слов.
— Ну, принца принялся объяснять я, — у нас есть поверие, что если девушка засыпает, то если ее поцелует сказочный принц…
Дальше я рассказать не успел. Энака прервала мой рассказ своим вопросом.
— Я не об этом. Что ты сказал по поводу работы?
— Ах. Это. Да все просто. Телохранитель нам не нужен. Но ты подходишь на роль директора по безопасности к нам в фирму, а поэтому я хотел бы с тобою поговорить на эту тему.
— Спасибо, — как–то невпопад очень тихо произнесла девушка, скрестила обе руки на груди и склонила голову в небольшом наклоне.
— Пожалуйста, — ответил я, а потом спросил, — А за что спасибо?
Немного помолчав она ответила.
— Ты дал мне возможность отомстить.
И уже более уверенно и спокойно добавила.
— И не убивать тебя. Хотя это странно. Ты и так уже должен быть мертв. Как такое возможно? — будто у себя старалась спросить девушка, — Ничего не помню. Я же напала на тебя. И следующее воспоминание, я у тебя на руках. Что было в промежутке между двумя этими событиями, не помню совершенно. Ты почему–то выжил.
— Судя по твоему поведению, — в ответ сказала мне девушка, — не очень ты к этому стремишься.
И Энака потрогала в очередные раз свои губы кончиками пальцев.
Да дался ей этот поцелуй. Да если бы я знал, что так все обернется. То все равно бы ее поцеловал. Усмехнулся я и посмотрел на нее задумчивым взглядом.
Тряхнула головой девушка, будто стряхивая с себя какие–то воспоминания и спросила.
— Так что произошло?
— Ты вошла в комнату и практически мгновенно, даже не сделав и двух шагов, отключилась. Я подскочил к тебе и подхватил на руки, а потом вышел в зал. Где Тро и Колин пристали ко мне с подобными вопросами.
Энака разглядывала меня пару мгновений, а затем произнесла.
— Правды мне, я так понимаю, не услышать. Я не помню, что произошло в тот момент, когда я вошла, то бросок кинжала я прекрасно помню. Тут меньше трёх метров. Я не могла промахнуться. А ситуация такова. Что ты все еще живой сидишь здесь, а он вон торчит в стене позади тебя.