— Нам туда, — Зутер потянул парня за рукав, — только осторожно, смотри там крутые ступени.
Пара шагов и Зорин оказался у края. Вцепился в перила. И стал осторожно шлепать за Зутером по узкой, как кишка лестнице. Глаза привыкли к свету.
Они спускались в хорошо освещенную пещеру. В ее центре какие-то странные волосатые существа возились с ящиками. Что-то куда-то грузили, перекладывали. Странно ухали.
С последней ступеньки Ник спрыгнул и только открыл рот спросить у Зутера, а что это за твари, раздался странный звук.
— Пызьдынь, пызьдинь, — хлюпала жидкая зеленая субстанция рядом с его левой ногой.
Тут же раздался окрик:
— Эй, ты! Поосторожнее! Хлипик этого не любит! Если он рассердится, то тебе не сдобровать! — из-под низкого свода вынырнула красная многоногая тварь с высоким гребнем из пушистых перьев, прошлепала мимо, одарив Ника презрительным взглядом вполне человеческих глаз на птичьей голове.
Ник отпрыгнул в сторону с криком:
— Что это такое?
Зутер обернулся:
— Хлипик, отвали, — обратился он явно не к Нику, — Сейчас не до тебя. А, привет Герри.
Весь покрытый перьями, абсолютно весь, красный Герри, разметая павлиньим хвостом пыль, гордо кивнул в ответ на приветствие Зутера, но не остановился.
«И как он в них не путается?» — изумился Ник, глядя как ловко полуптиц полупаук управляется со своими конечностями и исчезает в тени другого низкого свода.
— Пызьдынь, пызьдынь, — зеленая лужа потянулась к ногам Ника.
— Я сказал тебе, отвали Хлипик, — Зутер легонечко пнул зелень ногой, — Лучше скажи, где Тью сейчас?
— Туздынь, туздынь, туздынь, — Хлипик поменял репертуар.
Появившийся маленький отросток, похожий на зеленый палец, поманил и потыкал в сторону входа в еще один туннель. Потом потерял к нашим друзьям интерес и пополз к волосатикам, которые продолжали дружно тасовать большие черные ящики.
— Пойдем, — поманил Зутер Ника за собой.
Зорин подобрал полы плаща и поспешил за ним. Ему хотелось побыстрее и подальше убраться от странных существ. Он и не подозревал, что такие бывают в природе.
В туннеле было темнее, но все же достаточно света чтоб не спотыкаться. Ник практически доставал до круглого свода макушкой.
«Ну, кто так строит, кто так низко строит?» — вряд ли стоило пенять вслух.
— Зутер, а это кто были? — не удержался и спросил он, приноравливаясь к быстрому шагу спутника.
— Зеленый — Хлипик, красный — Герри. Волосатые, а они сами по себе, — Зутер махнул рукой, — Ты давай двигайся быстрее, а то скоро Дельта мерзнуть начнет.
— Нет, ты не понял! Я спросил про то, кто они вообще такие? В смысле, что за существа?
— Глеомы, — ответил освежеванный, — Все мы здесь глеомы.
— Кто? Кто? — не понял Ник, — А это, что еще за твари такие?
Мимо них с тихим шелестом пронеслись три огромные, ярко-синие змеи. Да так быстро, что Зорин не успел испугаться.
— Мари, Клементина и Сарра, — прокомментировал Зутер, — Ты их не бойся, они девчонки нормальные, без придури.
Ник только хотел спросить, какие из семиметровых змей девчонки, Зутер втолкнул его в маленькую тележку, типа древних вагонеток, захлопнул дверку, громко крикнул:
— Держись! — и помахал рукой, пока, мол.
Колеса скрежетнули, как не смазанные. Постепенно набирая ход, тележка тронулась с места. Сначала медленно, хорошо Ник успел умастить зад на деревянную скамью и вцепиться в ручку перед собой. А потом, как завертелось все вокруг. Только свист ветра в ушах, да стук колес. Его несло по туннелю с огромной скоростью. Серые стены сливались, взгляду не за что было зацепиться.
«И как я отсюда смоюсь?!»
Он судорожно цеплялся за ручку.
«Вывалюсь, по стенкам размажет!»
Картинка перед внутренним взором нарисовалась — загляденье. Кровавые ошметки по стенам и остатки мозгов капающие с потолка. Ника затошнило. Он стиснул зубы и старательно заглатывал подступивший к горлу ком обратно.
«Не думать, не думать», — повторял он себе.
У пробитой в камне колеи среди невообразимых существ разных видов и самых диких расцветок Лерра спорила с невысоким созданием. Фиолетовая топала ногами, размахивала руками, а стоявший напротив нее человечек спокойно слушал. Его черные глаза-пуговки контрастировали с пухлым розовощеким лицом. Алые губы доброжелательно улыбались, но короткие ручки в перетяжечках были скрещены на груди.
Мимо пронеслась тележка. Два десятка пар глаз с интересом проводили ее взглядом. Дальше на крутом подъеме она резко сбросила скорость, одолеть подъем не смогла, медленно скатилась обратно и остановилась рядом с Леррой и амуром-переростком.
— Слушай, — шумела Лерра, — Ирон сказал, подарить тебе. Так забирай! Нам он сто сезонов не нужен! Сам выясняй, кто он и откуда взялся. Хоть сожри!
— Дура ты, что ли? Мы ж людьми не питаемся! — низкий с хрипотцой голос мог принадлежать человеку.
Ник с трудом разогнул одеревеневшие пальцы. В голове кружилось, тошнило. Он дернул дверку на себя, не соображая, что та открывается наружу. Она естественно не поддалась. Вылезти хотелось отчаянно. Тогда он встал и перевалился через край. Дрожащие ноги подогнулись. Ник растянулся рядом со спорщиками. Они на секунду замолкли. А потом Лерра пнула его ногой в бок:
— На ловца и зверь бежит. Принимай подарок.
Тут пустой желудок Ника не выдержал и его вывернуло наизнанку прямо у ног лысого херувима. Желчь перемешалась с пылью.
— Хорош, нечего сказать, — Лерра покачала головой, — Герой, гроза террористов.
— На себя посмотри, — пробурчал Ник, вытирая губы рукавом, — Тебе только лежачих бить!
Окружающие громко рассмеялись. Лерра недовольно фыркнула, но пререкаться не стала. Ник поднялся и стал яростно отряхиваться. Это позабавило присутствующих здесь еще сильнее и вызвало новый взрыв смеха.
Ник со злостью окинул взглядом два десятка уродцев, как он их про себя назвал, и прошипел:
— Что смешного? На себя бы глянули, то же мне взрыв на фабрике красок! А ты что так пялишься, херувим недоделанный? Штаны, где забыл? — это он уже обратил внимание на коротышку, — Смотрю, крылья тебе уже обломали, волосья повыдергивали. Могу добавить, фонарями долго отсвечивать будешь.
— Чего это он?
Все это выглядело так смешно, что обстановка разрядилась. Лерра давясь смехом пожала плечами и отошла на шаг:
— Нервничает. Не часто его дарят, наверно.
— А ты вообще помолчала бы, — добавил в сердцах, — Дура сиреневая! Ты вообще мне чуть ухо не отрезала!
— Ну не отрезала же. Сам дурак! И не ори тут, не дома находишься!
— И вообще, я — не подарок! Я свободный человек, и мне домой надо! Так, что везите меня обратно, и положите туда, откуда взяли.
— Ага, сейчас! Только спектрал поглажу! Действер-недоучка!
— Действер? — изумился странный амур, — Че и знак настоящий есть?
Он подпрыгнул на коротеньких ножках. Лерра кивнула.
— Покажи!
— Идите вы! И вообще даже смертников кормят! А я жрать и пить хочу!
— Покажи!
— Отстань! — Ник отмахнулся от коротышки.
Существо надуло алые губки и сделало странный жест. Лерра кивнула. Девушка двигалась очень быстро, и через такт Ник лежал носом в пыли, скрученный не по-женски сильными руками, а лысик присел рядом на корточки. Он ловко задрал широкий рукав плаща и ковырнул пальцем без ногтя запястье парня.
— А вот и он, — знак на запястье налился цветом и резкая боль стрельнула в плечо.
— А! — заорал Ник изо всех сил дергаясь, — Больно уроды!
— Тише, тише, — коротышка погладил Зорина по голове, — Я свон, свон Тью. А ты кто?
— Пустите, уроды! — орал он, — Задолбали, придурки недоделанные!
— Успокойся, не дергайся и отпустим, — тот затих.
Потом свон обратился к Лерре:
— Я его беру. Интересный объект.
После этих слов окружающие существа, все эти волосатики, пушистики, зубастики потеряли интерес к происходящему. Пара, похожих на Леррку ушлепала на своих двоих, остальные стали: кто расползаться, кто даже разлетаться, видимо по своим делам. Некоторые просто в воздухе растворились. Платформа опустела. Остались иже херувим, Лерра верхом на Нике и Ник мордой в пыли.
Девушка слезла с парня. Ник подскочил и стал отплевываться.
— Идиоты! Тьфу, ты!
— Так звать тебя как?
— Ник, тьфу, тьфу, — в рот налезло столько мелкой гадости, что он никак не мог отплеваться.
— Пошли, теперь ты будешь жить с нами, — свон похлопал себя по пухлой груди.
— То есть? — Ник обомлел, — Как жить? В каком смысле?
Он попятился обратно к тележке.
— Я не хочу! — Ник смотрел на голого лишенного всего мужского коротышку в ужасе.
Он представил, как к нему пристают подобные твари, трогают, липнут. Жуть какая!
— Пошли!