– Да говорите уже напрямую. Что такого ужасного меня там ждёт?
Женщина посмотрела на меня долгим внимательным взглядом, в котором опять плескалось неприкрытое сожаление, после чего ответила:
– Там, Петя, тебя будут ждать десятки потных, разгорячённых, одетых только в короткую спортивную форму женщин. Половина из которых – это наглые, дерзкие и самоуверенные сотрудницы нашей охраны. Они любят бахвалиться своей физической формой, своими телами, задираться и устраивать соревнования. И тут ты. Один. Среди них. Они же тебя заклюют, не дадут проходу своими скабрезными, донельзя пошлыми шуточками! А то и руки распустят! Знаешь, какие они голодные до таких сладких мальчиков, как ты? – она вздохнула. – И ничего нельзя поделать – давно доказано, что во время физических нагрузок у женщины пробуждается сильное влечение к противоположному полу. Это физиология.
Захаровна нежно коснулась моих волос и с сочувствием погладила.
Вот только сочувствие мне было совершенно не нужно, потому как от нарисованной словами мамки картинки у меня натурально потекли слюни, едва удалось удержаться от немедленной эрекции. Большую мотивацию пойти в спортзал она вряд ли смогла бы придумать.
Постаравшись внешне сохранить невозмутимость, я поинтересовался:
– Думаете, они меня прямо там?..
– Что ты? – всполошилась Захаровна. – Нет конечно же, с этим строго, – однако через секунду вздохнула снова. – Но проходу точно не дадут.
– И ладно, – махнул я беспечно рукой. – Не съедят же.
Женщина больше не сказала ничего, только покачала чуть осуждающе головой, а затем я пошёл собираться в спортзал. Как таковой чисто спортивной формы у меня не имелось, но комплект для летних прогулок в саду, состоящий из свободного кроя мягких, пригодных для растяжки и махов ногами штанов и такой же мягкой курточки на молнии, подошёл как нельзя лучше. Под куртку я надел одну из маек, в которых по вечерам гонял в гареме, и бодро выбежал обратно к мамке.
Не нашлось разве что кроссовок, поэтому я решил, что на первый раз буду заниматься босиком, сняв обычную обувь.
– Готов! – отрапортовал бодро.
Молча кивнув и не пытаясь больше отговоривать, Раиса Захаровна повела меня за собой.
Ходил ли я в спортзал в той жизни? Ну-у, пытался. Но что-нибудь всё время мешало. Так что занимался по-серенькому, дома, с собственным весом. Приседы, подтягивания, отжимания. Но здесь спортзал стал ещё одним местом, куда можно свалить из гарема, и за эту возможность я был готов цепляться всеми частями тела.
Характерное позвякивание металла я услышал уже на подходе и, оказавшись у двери, коротко кивнул, обернувшись к мамке.
– Спасибо, госпожа Раиса, дальше я сам.
А затем решительно распахнул дверь, заходя внутрь.
Меня заметили не сразу, вернее, не сразу обратили внимание, и я смог спокойно окинуть взглядом помещение. Оценить, так сказать, и как кто занимается, и на чём.
Тут присутствовала вся атрибутика классической тренажёрки за исключением того, что тягали железо не здоровенные мужики в татухах и майках-алкоголичках, а крепко сбитые дамочки в коротеньких шортиках и... гм… тоже майках-алкоголичках. Я, признаться, ожидал увидеть топики и поддерживающие грудь лифчики, но, похоже, ошибся.
Или… В следующий миг я залип, так как одна из девах, никого не стесняясь, скинула майку, оголив достойные буфера, и спокойно натянула как раз что-то такое, утягивающе-поддерживающее, после чего, вдев ладони в шингарды, принялась деловито месить здоровенную грушу. Или это называется “мешок”? Я, признаться, в классификации спортивных снарядов был не силён. Но тем не менее, от хлёстких и быстрых ударов тот мотало из стороны в сторону, словно тряпичный.
Зеркальная стена во всю длину зала также присутствовала, дабы качающиеся гражданки могли любоваться проступающим рельефом своих тел. Кстати говоря, прямо-таки перекачанных я не заметил – “бройлерных куриц” среди дам не наблюдалось. И это прекрасно, а то видел я как-то в прошлой жизни “бапп”, что переборщили с анаболиками. До сих пор как вспомню, так вздрогну.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
В следующий миг кто-то громко и удивлённо присвистнул, и лязг железа начал стихать, а на мне стали скрещиваться взгляды замирающих девушек.
– Привет! – громко произнёс я, стараясь улыбаться как можно дружелюбней. Ведь главное что? Наладить первичный контакт, конечно.
– Ну привет, красавец, – поприветствовала меня ближайшая дама, вставая из-за какого-то тренажёра, на котором сводила и разводила ноги, подымая солидную пачку металлических пластин. – И каким ветром к нам? Или дверью ошибся?
– Да нет, – ответил я, разглядывая мускулистую красавицу с капельками пота на тёмной коже, с разгорячённым, покрасневшим лицом, которое она утёрла висящим на шее полотенцем, – не ошибся. Тоже хочу позаниматься.
– Чем? – удивлённо вопросила всё та же.
– Чем и вы, – сказал я, глядя, как брови девушки взлетают вверх.
А затем весь зал дружно заржал.
– Что-то я тебя не припомню, – отсмеявшись, продолжила незнакомка. – Ты откуда, новенький что ли?
– Он из гарема, – сообщил вдруг сбоку знакомый голос, и я увидел подходящую к нам ту самую охранницу, что водила меня в библиотеку.
– Новенький-новенький, месяц тут, – покивал головой, подтверждая. – Привет, Илана, – помахал девушке рукой. – Покажешь мне тут всё?
Теперь взгляды остальных скрестились на Семёновой.
– Знаешь его?
Похоже, начавшая разговор гёрла была тут местной крутой, потому как чувствовалось, что вот так требовать и задавать вопросы у неё выходит абсолютно привычно, и другие ,что характерно, вполне спокойно это воспринимают.
– Немного, – чуть смутилась Илана.
– Уже успела? – с лёгким намеком в голосе и этакой ехидной усмешкой на лице чуть кивнула в мою сторону незнакомка.
– Не… – начала было оправдываться Семёнова, но тут уже не стерпел я и буркнул, подходя к Илане:
– Не успела, но скоро успеет, – после чего, дерзко глянув на уперевшую руки в боки местную атаманшу, добавил: – Меня Пётр зовут.
– Марина, – сообщила та в ответ, осматривая меня изучающим взглядом.
– Ай, лять! – воскликнула вдруг ещё одна деваха, засмотревшаяся на нас и уронившая на ногу гантелю, и женский контингент, скинув оцепенение, загудел, словно пчелиный улей.
– Ну так что? – повернулся я к Илане, демонстративно перестав обращать внимание на остальных. – Покажешь мне, где тут что?
– Эм... ну... ладно.
Заметно было, что она до сих пор не знает, как на всё случившееся правильно реагировать. Поэтому я взял инициативу в свои руки и показал на ближайший тренажёр:
– Вот это вот для чего?
– Это? Ну… В общем, садись вот сюда. Да, и ноги под эту штуку запихивай.
Девушка помогла мне подогнать упор, который должен был помочь меня удержать в сидячем положении, затем взяла кривую длинную ручку, что висела на тросе над моей головой, и, подтянув, дала мне за неё уцепиться.
Да только с весом вышел малость перебор. Не рассчитал я дрищёвости этого тела. Стоило Илане отпустить руки, как меня буквально дёрнуло вверх, и я завис в растянутом виде, не в силах не то что подсогнуть руки в локтях, но даже просто вернуть собственную задницу на сидушку. На месте меня удерживали только зажатые упором ноги, которые заклинило между ним и краем сиденья.
Через секунду мои руки разжались, и пачка металлических пластин с грохотом рухнула обратно, а я приземлился на место.
– Упс, – произнесла моя начинающая инструкторша. – Не рассчитали чутка.
Она перецепила стопор, оставляя самый минимальный вес, и подала ручку снова.
– Вот это уже другое дело, – довольно сказал я, легко тягая вес туда-сюда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Илана, однако же, нахмурилась, глядя на меня, и сообщила:
– Нет, так не пойдёт. Это не тренировка, а какая-то… какой-то… – замешкалась она, подбирая эпитет поблагозвучней. Впрочем, так и не определилась, в итоге просто молча переставив стопор на несколько позиций вниз.
Сразу стало тяжелей, и я со скрипом вытянул с десяток раз, после чего выдохся.