яхта, и что она на ней плавает.
– Яхта?! У гувернантки? – изумилась я.
– Да уж, представь себе! Обычные английские гувернантки имеют по яхте каждая!
– Но что она делает в Питере, если у нее яхта в Англии?
– Может, хочет с Россией познакомиться, – предположил Саша. – А может, деньги зарабатывает.
– Да ну, сколько она заработает… Врачи и учителя в России – это …
– Мы же не знаем, сколько они ей платят. Даже мне за такую не пыльную работенку тыщу рублей дали. А уж англичанки считаются лучшими гувернантками в мире. Думаю, эта Мери Поппинс знает, что делает.
Дайверы из Болливуда
– Кто-то заказал частный бот, какой-то богатенький Буратино, – говорит мне Саша, собирая снаряжение. – Взять, что ли фотоаппарат, поснимать дайверов – может, купят кино?
Ожидания оправдались с точностью до наоборот:
Саше запретили даже вытаскивать камеру из рюкзака. Клиентами оказались… звезды Болливуда, Бомбейского Голливуда, значит, актеры индийского кино и музыкального шоу-бизнеса. Им кино и дома надоело. И потом за съемки они сами деньги просят.
Звезды Болливуда заказали огромную трехпалубную яхту «Макарена».
– Мы все приехали к девяти, а клиенты стали собираться только к двенадцати часам,– рассказывает Саша. – Правда, один пузатый подъехал пораньше – проверить, что за яхта. Потом два часа загружались, переезжали на моторке частями к кораблю.
Выяснилось, что яхта совершенно не приспособлена для дайвинга. Нет не только сидений под баллоны, но даже места под снаряжение.
Зато был огромный салон для дискотеки. Вокруг хрусталь, меха, бриллианты, джакузи с видом на океан – прямо на яхте. Туда с баллонами никак нельзя.
– Мы с Боцманом и еще три английских инструктора кое-как со своей снарягой разместились в трюме, а баллоны составили в туалете.
Внешне все они очень красивые, эти актеры Болливуда, дамы в сари, как в кино. Как я понял, это их жены с детьми. Правда, сами мужики сильно смахивают на чурок: толстые, чванливые, а все вместе напоминают цыганский табор.
Наш коллега Пол посмотрел на все это и горестно сказал: «Завтра у меня тоже пятеро индийцев"…
Мы-то ладно, – мы себе в трюме спрятались, – а стюарды с ними набегались… Богатые, знаменитые, самые главные во всем мире и самые умные.
Например, яхта плывет, а ему хочется купаться, и он на полном ходу ласточкой сигает в море! Корабль останавливается, все ждут, пока он наплавается, подъемным краном спускают скутер, чтобы подобрать его из воды.
Пристали на остров Ко Ма. Пол распределил, кто с кем ныряет. Себе он взял одну изнеженную даму, мне достался ее ребенок двенадцати лет.
Дама оказалась проблемная, никак не могла "продуться", уж Пол ее обхаживал и так и сяк. Зато мальчишка бойко носился туда-сюда по дну над кораллами. Это оказался мой единственный дайв, и длился он тридцать пять минут.
На яхте еды не было, только батареи бутылок, орешки, фрукты. Еду им отдельно привезли из ресторана на лодке. Ну, а мы в трюме съели свой рис, который запасли с берега.
– А стулья-то на месте? – интересуюсь я.
"Стулья" у нас – кодовое обозначение денег.
– Еще бы, заплатили раз в пять больше, чем обычно. В целом мне Болливуд понравился.
Брусника в тропиках
Я совершенно забыла про Новый год…
Я так ждала его, недели за две до праздника написала статью «Новый год под пальмой» в “Комсомольскую правду» с видеороликом в придачу, но не заметила, как старый год подошел к концу. А все потому, что без снега – не Новый год.
– …Позвонил Олег, спрашивает, какие у нас планы на Новый год, – сообщает Саша. – А ты вообще в курсе, что сегодня Новый год? – поинтересовался Саша, удивленный моим безмятежным спокойствием.
– Шутишь! Прямо сегодня? – удивляюсь я и вскакиваю из-за компьютера. – Так надо срочно ехать закупаться! Мандаринов, мяса – все закончилось.
Едем в оптовый супермаркет. Саша останавливается у батареи прозрачных пластиковых ведерок с печеньем, которое выглядит, как домашнее, – он большой любитель печеного.
– Совсем недорого, – подсчитываю я.
– Возьму кофейного, – выбирает Саша.
Я подхожу к килограммовой банке с клубничным джемом, я давно на него облизывалась, но не решалась купить. Но ведь сегодня Новый год! И я беру варенье с полки и ставлю в корзину.
– Смотри: сбылась мечта Мальчиша-Плохиша: бочка варенья и корзина печенья! – веселюсь я.
Пока выбираю мандарины и помидоры, вижу, как Саша завис у холодильника, что-то пристрастно крутит в руках.
– Не поверишь: брусника! Откуда она тут взялась? – недоумевает он. – И цена какая-то странная: семьдесят девять бат… Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Мы с братом в прошлом году в Северске ее по двести рублей за литр продавали. Это в три раза дороже, чем здесь. Вон рядом черника – по двести семьдесят девять. Нет, не может быть – это какая-то ошибка, – и Саша подзывает тайца в форменной рубашке с бейджем. – Не могу понять, где они нас кидают!
Таец невозмутимо указывает на ценник в семьдесят девять бат, но Саша все еще не верит.
– На кассе спрошу, – и он кладет в корзину два пакета. – Если не наврали, наберу еще.
…Брусника для нас – больше, чем ягода.
Это как джинсы – больше, чем штаны, так не объяснить, – для тех, кто понимает…
…Клюква, брусника, черника, орех… Сколько тайги и болот исхожено в резиновых сапогах выше колен! Сколько рюкзаков вынесено к таежному полустаночку! Сколько лесных приключений сопровождало этот Сашин нелегкий, но такой дорогой сердцу промысел! А сколько витаминов получили мы в морозные сибирские дни!
Помню, в самый разгар перестройки, заставший нас в консерваторском голодном студенчестве, ванна Сашиной клюквы под общежитским столом спасла нас от весеннего авитаминоза. Скушаешь пиалку – и так становится кисло и весело (прощай, зубная эмаль!)
Не говоря уж о том, что без пяти минут музыковед с интеллигентной бородкой по воскресеньям хаживал на базар с трехлитровой баночкой клюквы – продавать. Как бы мы иначе дожили до своих дипломов (которые потом абсолютно не пригодились в жизни! – но сейчас не об этом). А брусника – это же элитная ягода, еще более полезная, еще более дорогая.
…И вот она лежит себе преспокойно в тайском магазине, по смешной цене!.. Кусочек Родины…
– С брусникой можно и без елки – это приличная моральная компенсация, – говорю я Саше, пока стоим в очереди в кассу.
– Семьдесят девять бат, – как ни в чем не бывало отбивает кассир.
Саша так потрясен, что даже не радуется.
Брусника – в Таиланде – за копейки… Уму непостижимо…