Однажды в полдень, в стойбище возник переполох. Орду захватило единственное чувство — страх. Стена утеса была усыпана людьми, все пристально вглядывались и указывали на северо-восток. Я не знал, что это было, но тем не менее вскарабкался в свою высокую маленькую пещеру, ни разу не оглянувшись, чтобы посмотреть в чем дело. Потом, за рекой, вдали на северо-востоке, я впервые увидел загадочные дымы. Это было самое большое животное, которое я когда-либо видел. Мне показалось, что это гигантская змея, вставшая на дыбы, поднимающая голову выше деревьев и раскачивающаяся взад и вперед. И все же, так или иначе, из поведения соплеменников, мне показалось, что дым сам по себе не представлял опасности. Казалось, они боялись этого как предвестника чего-то еще. Чего они ожидали, я не мог себе представить. А они не могли объяснить. Все же я должен был это скоро узнать, и это должно было быть чем-то более ужасным, чем желто-коричневый, чем старый Саблезуб и даже змеи, хотя казалось, что ничего более ужасного существовать не может.
ГЛАВА VII
Сломанный Зуб был еще одним мальчиком предоставленным самому себе.
Его мать жила в пещерах, но вслед за ним родились еще двое детей и его прогнали, чтобы он сам заботился о себе. Мы наблюдали за этим представлением на протяжении нескольких дней, и оно не доставляло нам ни малейшего удовольствия. Сломанный Зуб не хотел покидать семью, и, каждый раз, когда его мать уходила из пещеры, он снова прокрадывался в нее. Когда она возвращалась и находила его там, ее гнев был неописуем. Половина орды с удовольствием наблюдала за происходящим. Сначала, из глубины пещеры раздавались ее крики и брань. Затем доносились звуки трепки, которую задавала ему мать и вопли Сломанного Зуба. Одновременно с этим к хору присоединяли свои голоса двое младших детей. И наконец, подобно извержению маленького вулкана, наружу вылетал Сломанный Зуб.
Через несколько дней он был изгнан окончательно. Он оплакивал свою участь, не привлекая ничьего внимания в центре площадки, в течение по крайней мере получаса, а потом пришел жить ко мне и Вислоухому. Наша пещера была маленькая, но, потеснившись, нашлось место для троих. У меня не осталось воспоминаний о последующих ночевках Сломанного Зуба, так что все, наверное, случилось на следующий день.
Это произошло в середине дня. Утром мы съели наш запас моркови, и затем, став беспечными, играя, забрели далеко к высоким деревьям. Я не могу понять как Вислоухий преодолел свою обычную осторожность, наверное из-за игры. Мы долго играли в древесные пятнашки. Вот это были пятнашки! Мы совершали десяти- и пятнадцатифутовые прыжки с дерева на дерева как ни в чем не бывало. Спрыгнуть с двадцати или двадцати пяти футов на землю для нас не составляло никакого труда. Я просто боюсь сказать с какой огромной высоты мы прыгали. Став старше и тяжелее, нам приходилось быть более осторожными в своих прыжках, но в том возрасте наши тела были легкими и пружинистыми как струны, и мы могли вытворять все что угодно.
Сломанный Зуб показал замечательное проворство в игре. Он водил реже любого из нас, и в ходе игры изобрел одно такое трудное движение — «проскальзывание», что ни Вислоухий, ни я не смогли его повторить. По правде говоря, мы просто боялись это сделать.
Когда водили мы, Сломанный Зуб всегда добегал до конца высокой ветки дерева. От нее до земли было не меньше семидесяти футов, и она могла подломиться в любой момент. А приблизительно в двадцати футах ниже, и в пятнадцати в сторону была толстая ветвь другого дерева.
Когда мы выбегали на ветку, Сломанный Зуб, стоя перед нами, начинал раскачиваться. Это, естественно, препятствовало нашему продвижение, но дело было не только в этом. Раскачиваясь, он готовился к прыжку вниз спиной. Он раскачивался, готовясь к прыжку который задумал. Как только мы приближались к нему, он отпускал ветку. Колеблющаяся ветка была подобна трамплину. Она подбрасывала его, и в полете он переворачивался лицом к той ветке, к которой подлетал. Эта ветка, здорово сгибалась под его весом, и иногда слышался зловещий треск, но она ни разу не сломалось, а в листве мы каждый раз видели лицо торжествующе ухмыляющегося над нами Сломанного Зуба.
Была моя очередь водить, когда Сломанный Зуб попытался сделать это в последний раз. Он ухватился за конец ветки и начал раскачиваться, а я подкрадывался к нему, когда внезапно раздался глухой предупреждающий крик Вислоухого. Я посмотрел вниз и увидел его, сидящего на нижней ветке дерева, прижавшись к стволу. Инстинктивно я приник к толстой ветке. Сломанный Зуб перестал раскачиваться, но ветка продолжала качаться, и он подпрыгивал на ней вверх и вниз вместе с шелестящими листьями.
Я услышал треск сухой ветки, и, посмотрев вниз, увидел своего первого Человека Огня. Он крался ползком по земле, поглядывая на дерево. Сначала я подумал, что это какой-то зверь, потому что вокруг груди и на плечах у него был кусок рваной медвежьей шкуры. А потом я увидел его руки и ноги, и разглядел его внимательнее. Он был очень похож на нас, За исключением того, что он был менее волосат и его ноги были меньше похожи на руки, чем наши. Вообще, он и его люди, как я позже узнал, были гораздо менее волосаты, чем мы, хотя мы, в свою очередь, были в той же мере менее волосаты, чем Древесные Люди. Как только я посмотрел на него, я сразу все понял. Это был ужас с северо-востока, знаком которого был таинственный дым. Все же я был озадачен. Несомненно, он не представлял из себя ничего особенного, во всяком случае он был не тот, кого следовало бояться. Он не казался достойным противником Красноглазому или любому из наших сильных мужчин. Он был стар, высох от старческой худобы, и волосы на его лице были седые. Еще он сильно хромал на одну ногу. Не было никаких сомнений в том, что он не смог бы догнать нас ни на земле, ни на деревьях. Он никогда не поймал бы нас.
Но он держал что-то в руке, нечто такое, чего я никогда раньше не видел. Это были лук и стрела. Но тогда лук и стрела не имели для меня никакого значения. Откуда мне было знать, что в этом куске согнутого дерева притаилась смерть? Но Вислоухий знал. Он, несомненно, видел Людей Огня прежде и знал кое-что об их повадках. Человек Огня глядел на него и кружил вокруг дерева. А Вислоухий тоже кружил, перебираясь с ветки на ветку и всегда оставляя между собой и Человеком Огня ствол дерева.
Пришелец внезапно бросился в другую сторону. Захваченный врасплох Вислоухий, торопливо попытался последовать его примеру, но не успел скрыться под защиту ствола после того как Человек Огня спустил тетиву.
Я видел как стрела взвилась вверх, пролетела мимо Вислоухого, ударилась о ветку и упала вниз. От восхищения увиденным я стал подпрыгивать на своем насесте. Это была игра! Человек Огня кидал чем-то в Вислоухого также, как мы иногда бросали чем-нибудь друг в друга.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});