Пункт о договоре о взаимопомощи был в меморандуме опущен, его место заняло дополнение к пакту о ненападении, упомянутое в пункте 5.
По этому меморандуму были проведены краткие переговоры, во время которых члены финской делегации пытались получить разъяснения по отдельным пунктам.
В заключение произошел обмен мнениями.
Паасикиви. Мы должны представлять все вопросы такого рода парламенту для его одобрения. Более того, почти все вопросы, затронутые в этом меморандуме, должны рассматриваться как вопросы конституциональной важности, что требует решения их квалифицированным большинством в пять шестых голосов.
Сталин. Вы наверняка будете иметь поддержку девяноста пяти процентов.
Паасикиви. Сдача в аренду полуострова Ханко и уступка территории на Карельском перешейке являются исключительно трудными вопросами.
Сталин. На самом деле это не так страшно. Посмотрите на действия Гитлера. Граница в районе Познани проходила, по его мнению, слишком близко от Берлина, и он отодвинул ее на триста километров.
Паасикиви. Мы хотим продолжать жить в мире, оставаясь в стороне от всех конфликтов.
Сталин. Это невозможно.
Паасикиви. Каким образом ваши предложения согласуются с вашим знаменитым лозунгом: «Чужой земли мы не хотим ни пяди, но и своей вершка не отдадим»?
Сталин. Я скажу вам. В Польше мы не захватывали иностранную территорию. И теперь речь идет только об обмене. Так что мы ждем вас обратно двадцатого или двадцать первого.
Молотов. Мы подпишем соглашение двадцать первого, а на следующий день устроим обед по этому поводу.
Паасикиви. Когда мы вернемся, зависит от правительства.
Встреча закончилась в 22.00.
Финские участники переговоров отправились в обратный путь на следующий день, 15 октября, и прибыли в Хельсинки 16 октября.
Требования Москвы рассматриваются в Хельсинки
В тот же самый день, 16 октября, в Государственном совете было организовано совещание в узком кругу для обсуждения требований, выдвинутых правительством СССР. Присутствовали члены Совета премьерминистр Кайяндер, министр иностранных дел Эркко, министр обороны Ньюкканен и я в качестве члена комиссии кабинета министров по внешнеполитическим вопросам, определяющего направление этих переговоров. Военные были представлены маршалом Маннергеймом, главнокомандующим вооруженных сил генераллейтенантом Остерманом и начальником Генерального штаба генераллейтенантом Ошем. Также участвовали послы Паасикиви и ИрьёКоскинен и полковник Паасонен.
В начале совещания Паасикиви представил со своими комментариями меморандум, переданный советской стороной. Предстояло обсудить три конкретных вопроса, на которые надо ответить «да» или «нет» либо выдвинуть компромиссные предложения, поскольку следующий раз необходимо дать наш окончательный ответ.
Министр иностранных дел Эркко решительно возражал против дальнейших уступок. Ханко ни в коем случае не должен сдаваться в аренду, а граница на Карельском перешейке не должна передвигаться. Уступка островов может быть рассмотрена.
Министр обороны Ньюкканен разделил позицию Эркко. Парламент, сказал он, никогда не примет требования Советского Союза.
Посол ИрьёКоскинен полагал, что, если мы удовлетворим разумные оборонные требования правительства СССР, как это сделали другие, война не вспыхнет.
Премьер – министр Кайяндер спросил, могут ли маршал Маннергейм и Генеральный штаб подготовить встречные требования. Маршал Маннергейм заметил, что если Россия удовлетворится границей в семидесяти километрах от Ленинграда, то военные смогут разработать контрпредложения. Если признать, что тяжеловооруженные великие державы имеют право предъявлять обоснованные требования о корректировке линии границы, то есть основание предполагать, что СССР удовлетворится приобретением крепости Ино, которая так же важна, как и Ханко. Располагая батареями береговой артиллерии Ино и Красной Горки на противоположном берегу, можно перекрыть доступ к Кронштадту. Между Ханко и Ино разница в том, что перекрытие Финского залива на его входе выгоднее для русских. В отношении Ханко и Карельского перешейка он разделил позицию Эркко.
Генерал Ош заметил, что существующая линия границы является кратчайшей из возможных и очень выгодна для нас с точки зрения военной географии. Если граница будет передвинута так, как это предлагают русские, длина ее удвоится и приграничный район предоставит возможному агрессору куда более выгодные условия для нападения. Всю оборонительную линию Финляндии придется передвинуть глубже, а значительная часть наших укреплений, которая еще не завершена, останется по другую сторону границы.
Я сказал, что вполне разделяю мнение военных о том, что защита финского побережья не является заботой СССР. Что касается Финского залива, здесь дело обстоит иначе. Острова в восточной части залива, находящиеся в ста пятидесяти километрах от Ленинграда, должны способствовать его безопасности. Поэтому можно вести о них разговор, а также обсудить уступку Ино, полосы земли вокруг крепости, незначительную корректировку линии границы на Карельском перешейке. Народ Финляндии безусловно поймет, если мы начнем переговоры об этом на основе, которую я предложил. Вопрос о Ханко, напротив, обсуждению не подлежит.
Ирьё – Коскинен заметил, что было бы весьма важным выяснить позицию Швеции. Окажет ли Швеция нам эффективную помощь, если мы попадем в трудную ситуацию? Он высказал мнение, что подобная декларация могла бы иметь значительный вес для Москвы.
Паасикиви заметил, что по зондажу, проведенному от нашего имени через представителей Скандинавских стран, такое впечатление не складывается.
Премьер – министр Кайяндер не высказал собственного мнения, посвятив себя руководству дискуссией.
Мы решили подождать до разработки возможных контрпредложений нашими военными.
На следующий день не удалось продолжить обсуждение, поскольку на 18 и 19 октября было назначено совещание глав государств Скандинавских стран в Стокгольме. Президент Каллио вместе с министром Эркко принимали участие в этом «конгрессе королей» от имени Финляндии. Это совещание глав государств – трех королей и одного президента – было прекрасно организовано. Нет необходимости много говорить о его плодах. Финская делегация отправилась в Стокгольм, намереваясь обсудить на этих переговорах позицию Финляндии. Это не было предварительно согласовано в Хельсинки, поэтому никакой информации не было после возвращения финских представителей. Много позже мне случилось узнать от шведского премьер – министра Ханссона, что этот предмет был затронут в разговоре с ним. Эркко спросил его, можно ли ожидать помощи от Швеции. Он получил отрицательный ответ. К сожалению, финский кабинет министров ничего не узнал о позиции Швеции до того, как переговоры возобновились. Когда Эркко задали вопрос об отношении Швеции на заседании парламентской комиссии по внешнеполитическим вопросам, он дал осторожный ответ. Ясный ответ мог повлиять на точку зрения парламента.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});