жили бок о бок с финноуграми и скандинавами.
К занятиям носителей культуры сопок, по мнению археологов, относятся охота, рыболовство, ремесла, торговля, скотоводство и земледелие, которое в этой культуре постепенно приобретало более совершенные формы: вместо подсечно-огневой системы обработки земли использовались пахота и перелог.
Возникновение культуры сопок причисляют к несколько более позднему времени, чем культуры длинных курганов, — примерно к началу VIII века. На землях к югу и востоку от Ильменя эти две культуры некоторое время сосуществовали, но постепенно «длинные курганы» были вытеснены отсюда «сопками». Археологические данные свидетельствуют, что носители культуры сопок, которых с достаточной уверенностью можно обозначить известным по летописям названием ильменские словене, были пришельцами на этой земле. Прародиной словен долгое время безосновательно считались берега Днепра, но уже в XIX веке, когда учеными было обнаружено сходство этнографических материалов (обычаев, верований, преданий), собранных от потомков ильменских словен, с одной стороны, и жителей польского побережья Балтики, с другой, — было выдвинуто предположение об их генетическом родстве. Впоследствии догадки о том, что ильменские словене (так же, как и близкие им в культурно-этнографическом отношении псковские кривичи) имели глубокие генетические связи со славянами низовьев Вислы и Эльбы, — получили надежные подтверждения. Было замечено большое сходство конструкций жилых домов и оборонительных сооружений древнего населения польского поморья и ильменской земли. Таким же сходством отмечены многие предметы керамики, металлические, костяные и деревянные изделия. Особенности строения черепов из могильников поморских и полабских славян, а также из новгородских сопок говорят о том, что их владельцы принадлежали к одному антропологическому типу, отличному как от других славянских типов, так и от финского и литовского. Анализ языка новгородских берестяных грамот позволил выявить существование новгородско-псковского диалекта древнерусского языка, который более чем по двадцати существенным признакам отличался от южнорусского и представлял собой самостоятельное ответвление от общеславянского праязыка. Вообще, господствовавшее в исторической науке в течение многих лет представление об изначальной этнической однородности восточных славян должно быть подвергнуто коренному пересмотру. Все большее число ученых склоняется к тому, чтобы относить ильменских словен и псковских кривичей, с одной стороны, полян, древлян, радимичей и пр., с другой, к разным этногенетическим ветвям.
Пришедшие с запада к восточному побережью Балтики и Ладожскому озеру славянские племена вошли в глубокое культурное взаимодействие с аборигенами. Ученые говорят об образовании на северо-востоке Европы славяно-финского культурного симбиоза[30], ставшего следующей ступенью в развитии здесь локальной цивилизации.
Немаловажную роль в ее формировании сыграло и присутствие в этих землях скандинавов-викингов.
Викинги — варяги
Северогерманские племена, населявшие Скандинавский полуостров, а также полуостров Ютландия и острова Балтийского моря, отличались в VIII–XI веках необычайной активностью. Их набеги на прибрежные территории Британии и материковой Европы держали местное население в течение нескольких веков в постоянном страхе. Себя эти воины называли «викингами», подвергавшиеся нападениям европейцы называли их «норманнами». Проникли викинги и в восточноевропейские земли, где стали известны под именем «варягов».
Тема скандинавского влияния на развитие цивилизации в Восточной Европе была начиная с середины XVIII века предметом ожесточенных споров между сторонниками и противниками так называемой норманской теории. В этой полемике интерпретация научных фактов приобретала идеологическое звучание, а зачастую и сами факты искажались в угоду идеологии. Если же взглянуть на проблему дискуссии непредвзято, суть ее сводится к утверждению или отрицанию, во-первых, присутствия скандинавских пришельцев в Восточной Европе, во-вторых, их активного участия в формировании культуры и государственности восточных славян.
Серебряная позолоченная подвеска-лунница из скандинавского захоронения в урочище Плакун, Старая Ладога
Что касается присутствия викингов на восточноевропейских землях, населенных финноугорскими и славянскими племенами, то оно с абсолютной убедительностью доказывается материалами археологических раскопок. Вдоль всех крупных рек Восточно-Европейской равнины обнаруживаются курганы с характерными скандинавскими захоронениями. Предметы скандинавского происхождения находят при раскопках древних поселений на пространстве от Балтики до Черного моря. Однако наиболее глубокий след викинги оставили в культуре ладожского региона. Здесь среди археологических находок встречаются предметы, в которых отчетливо заметно сочетание местных и скандинавских черт. Например, вблизи деревни Заозерье в южном Приладожье были найдены характерные для финноугров бронзовые шумящие подвески, прикрепленные к овальным фибулам[31] скандинавского типа, а обнаруженная в одном из курганов урочища Плакун в Старой Ладоге серебряная позолоченная подвеска обладает формой, характерной для славянских изделий, но украшена скандинавским растительным орнаментом из зерни.
Финноугорские бронзовые подвески из кургана № 6, д. Заозерье, Южное Приладожье. Крепились цепочками к скандинавским овальным фибулам
Обменные контакты между северогерманским населением Швеции и племенами, жившими на побережье Финского залива, отмечены археологами еще применительно к V–VI векам. В последующий период контакты эти существенно возрастают, а их зона расширяется и начинает включать места расселения кривичей и ильменских словен. Многие из находок, относящихся к культурам длинных курганов и сопок, имеют скандинавское происхождение или демонстрируют заимствование технологий и традиций от заморских соседей.
Приблизительно в середине VIII века было основано поселение в Старой Ладоге. Находки археологов в нижних слоях староладожского городища свидетельствуют об этнической разнородности его жителей. Как пишет известный археолог А. Н. Кирпичников, «город в низовьях Волхова являлся новым для раннего Средневековья городом-космополитом, где произошла историческая встреча разных племен и народов Европы и Азии, включая славян, финнов, скандинавов. Сюда стекались воины, купцы, ремесленники, путешественники, переселенцы. Пришельцы из разных стран находили здесь приют, жили своими общинами, имели свои кладбища и мольбища, и все вместе образовывали своеобразный разноязыкий Вавилон. Разноэтничные коллективы, обосновавшиеся в Ладоге, отличались предпринимательской совместимостью и межобщинной уживаемостью».
Ладога IX — начала X века представляла собой типичное торгово-ремесленное поселение (протогород), подобное скандинавским викам (от древнегерманского wik — порт, гавань, бухта; слово «викинг», вероятно, произошло от того же корня). К числу наиболее известных виков относят Хедебю в Дании, Скирингссаль в Южной Норвегии, Бирку на озере Меларен в Швеции, Колобжег на южном побережье Балтики и др. Тот же тип поселений представляют Рюриково городище под Новгородом, Гнёздово возле Смоленска, Сарское городище у Ростова и другие археологические объекты. В пестром населении этих протогородов викинги составляли значительную часть; они, по всей видимости, представляли собой силу, которая обеспечивала оборону торгово-ремесленных поселений от внешнего врага и поддерживала в них внутренний порядок и самоуправление. Основными занятиями жителей протогородов считались торговля (зачастую весьма дальняя), ремесла и производства, обслуживающие мореплавание, вооружение,