Кампус гудел от сплетен. Полиция сообщила несколько деталей, и теперь все притворялись, что что-то знают. Самое смешное, что только Джесси действительно кое-что знала о неопознанном хорошо одетом блондине, труп которого вчера обнаружили на территории кампуса, и только она ничего не говорила.
И не собиралась.
Вчера вечером Джесси включила телевизор и обнаружила, что местные каналы новостей транслируют репортаж об убийстве мужчины, которого она вчера считала плодом своего воображения. Джесси еще долго изумленно смотрела на экран, после того как новости закончились.
Полиция расследовала убийство блондина. При нем не оказалось документов, поэтому полицейским пришлось расспрашивать всех, кто мог его видеть и что-то о нем знать.
А это порождало вопросы: если все остальные тоже видят блондина, значит, она не сумасшедшая?
Или это означает только, что блондин был реален, а вот мужчина в зеркале и все прочее ей привиделось?
Или это значит, что она сошла с ума и теперь ей мерещатся программы новостей, которые сумасшедшим (хотя, пришлось ей признать, очень четким и удивительно связным) образом пытаются доказать ей реальность ее бреда?
Да уж. Хорошие вопросы.
Джесси долго над этим размышляла и на рассвете наконец смогла успокоиться, приняв решение: она будет использовать методы научного анализа.
Она соберет все доступные факты и, только когда у нее на руках окажется вся информация, которую можно отыскать, станет сопоставлять детали в самом строгом порядке, которого сможет достичь. Никаких больше мыслей о сумасшествии до тех пор, пока не закончится расследование.
Очень важно поговорить с профессором Кини. Ей нужно задать ему ряд вопросов о реликвии. К примеру, откуда взялось это зеркало?
Возможно, это вовсе и не реликвия, подумала Джесси, взвешивая такую возможность, а, например, поделка для розыгрышей или прибор для спецэффектов, как в «Звездных вратах» или программе о научной фантастике. Вполне возможно, что в зеркале спрятано настоящее произведение искусства. К нему могут быть прикручены всякие там аудио/видео-штуки. А все это вместе складывается в очень тонкую, невероятно четкую проекцию на зеркальный экран.
Что… не вполне объясняет взаимодействие нападавшего и человека в зеркале, но, эй, она же просто рассматривает версии, обдумывает и отбрасывает.
Версия: возможно, зеркало… э-э-э… проклято.
Эта мысль заставила Джесси почувствовать себя полной идиоткой. Такая мысль не нравилась ее внутреннему аналитику.
И все же лучше быть идиоткой, чем «безумным зеркальщиком».
Вчера Джесси позвонила профессору, воспользовавшись прямой линией в его палату, с которой он отправил ей миллион сообщений, но тот не ответил. Утром она первым делом попыталась дозвониться снова, но ей опять не повезло. Наверное, Кини еще спал.
В конце концов, Джесси была прагматиком. Она не добилась бы в жизни успеха, если бы подчинялась капризам. Она была девушкой, которая работала с тем, что есть. И после долгих размышлений Джесси решила, что не считает себя сумасшедшей. Все было совершенно нормально, за исключением идиотской кутерьмы с зеркалом.
Может, стоило все же его разбить, раздраженно подумала она. И конец проблемам. Верно?
Не обязательно. Если она действительно сумасшедшая, ее иллюзорный бог секса просто переселится в другой неодушевленный предмет (ей тут же пришло на ум несколько забавных идей, особенно по поводу ящика стола возле ее кровати). А если она не сумасшедшая, то, возможно, уничтожит один из самых ценных артефактов.
— Похоже, я зашла в тупик.
Джесси раздраженно сдула челку с глаз.
Ей пришлось тщательно перетряхнуть рюкзак, чтобы найти мобильный. Достав телефон, Джесси посмотрела на экран. Никаких сообщений. Она надеялась, что профессор перезвонит ей прежде, чем она застрянет на занятиях.
Теперь слишком поздно. Джесси выключила телефон, сунула его обратно, схватила со стойки свой кофе, заплатила и торопливо вышла.
До 16:45 у нее занятия, одно за другим. Но потом она сразу же отправится в больницу.
17:52 p.m.
В час пик скоростное шоссе Дэна Райана было похоже на круг дантового ада.
Джесси беспомощно застряла в потоке машин, которые то ехали, то останавливались, причем останавливались гораздо чаще, чем ехали, — настолько чаще, что последние полчаса она выполняла домашнее задание. Вдруг зазвонил телефон.
Джесси отложила стопку заметок, пробралась вперед на целые восемнадцать дюймов, вытащила телефон и ответила, надеясь, что это профессор. Но это оказался Марк Трюдо.
У нее на языке сразу же завертелось категорическое заявление, что она ни за что не возьмет даже одной работы на проверку, но все слова были забыты, когда Марк обрушил на нее новость: полиция только что уведомила его о смерти профессора Кини.
Джесси задрожала, вцепившись в рулевое колесо, и со всхлипом выдохнула.
— И представь себе, Джесс, его убили, — возбужденно продолжал Марк, совершенно не обращая внимания на то, что она плачет. Мужчины иногда ведут себя очень бестактно.
Смутно осознав, что поток машин снова движется, Джесси вытерла лицо рукавом и сняла ногу с педали тормоза.
— Копы сказали, что Кини, похоже, впутался в какое-то темное дело, Джесс. Сказали, что он недавно снял много денег со своего пенсионного счета и заложил дом. Думаю, у него был участок земли где-то в Джорджии и он его продал. Копы понятия не имеют, зачем ему внезапно понадобилось столько денег.
Слишком поздно сообразив, что автомобиль, едущий перед ней, снова остановился, Джесси ударила по тормозам, и ее машина замерла в дюйме от бампера того, кто ехал впереди. Ехавший за ней водитель раздраженно засигналил. Не просто загудел, он лег на руль, сопровождая вой клаксона соответствующими жестами.
— Ага, — огрызнулась Джесси сквозь слезы, показывая в зеркало заднего вида ответную «любезность», — словно это я виновата в том, что мы снова застряли в пробке. Смирись, парень.
Проблемы с движением были в конце списка, в котором перечислялось все, что ее беспокоило. Джесси закрыла глаза.
Полиция могла и не знать, зачем профессору понадобились деньги, но Джесси в этом не сомневалась.
Кажется, зеркало являлось подлинной реликвией и, скорее всего, — это Джесси заключила из того, какая сумма понадобилась профессору, — пришло прямиком с черного рынка.
Кини явно был замешан в каком-то темном деле.
— …задушили гарротой, — продолжал Марк. — Представляешь, гарротой. Никто ими больше не пользуется, верно? Кому это понадобилось?
Джесси зажала ладонью микрофон и уставилась на поток машин.
— Что же происходит? — прошептала она.
Марк продолжал говорить, но для нее это был просто отдаленный шум.
«Мы с профессором сегодня вечером уже закончили», — сказал тогда блондин. И она не обратила внимания на эту фразу, слишком занятая собственными проблемами.
А теперь Кини мертв.
Поправка, подумала Джесси. Время смерти 18:15, понедельник — профессор был мертв еще до того, как она отправилась к нему в кабинет за книгами.
— Только представь. — Марк все еще болтал. — Эллис, заведующая нашей кафедрой, говорит мне, что я должен заменять профессора до конца семестра. Ну что это за фигня? Словно они не могут нанять…
— Ох, повзрослей, Марк, — прошипела Джесси, нажимая на «отбой».
Выбравшись наконец из десятого круга ада, Джесси срезала путь по боковым улицам и направилась обратно к кампусу.
Ее мысли путались. И среди них не было ни одной четкой, так что толку от размышлений было мало.
Ей нужно снова увидеть зеркало.
Зачем — Джесси не имела ни малейшего понятия.
Просто она думала только об этом. Она не могла заставить себя вернуться домой. В таком состоянии, как сейчас, дома она просто полезет на стену. Ей не нужно ехать в больницу, там больше некого проведывать. У нее было несколько близких друзей, но они работали так же, как и она, и внезапно свалиться им на голову было не лучшей идеей. Да и что она могла им сказать? «Привет, Джинджер, как дела? Кстати, я сошла сума. Моя жизнь превращается в подобие фильма об Индиане Джонсе. Меня окружают таинственные реликвии, иностранные убийцы и необычайные аудиовизуальные спецэффекты».