едем сдавать анализы. Ребенок должен быть здоров – это главное условие. Так что не особо увлекайся алкоголем. У тебя с ним проблемы, кстати
Он снова тот Игнат, которого я знаю. Злой, желчный, нервный.
Откидываюсь на подушке, слушая, как тикают старинные напольные часы.
Бежать. Точно, нужно снова валить. Я ведь не зря скрывалась долгих три года. Они ведь и вправду заставят меня родить этого ребенка, от ненавистного мне Игната. В этом доме все сумасшедшие, как я сразу не догадалась. Вскочив с кровати заметалась по комнате. В стенном шкафу была спортивная сумка, я видела исследуя свои владения. Как маленькая девочка восторгалась изобилию. А это оказался замок синей бороды, а не дворец маленькой принцессы. Денег, которые я нашла в куче дорогущего белья мне хватит на первое время. Интересно, зачем я спрятала купюры среди своих трусиков, и почему никто их не нашел за время моего отсутствия? Спустя десять минут, я тенью выскользнула из спальни, чувствуя тяжесть сумки на плече. Подавив желание бежать, заскользила по коридору, слушая звенящую тишину.
- Далеко собралась? – звук мягкого голоса, как выстрел, как удар между лопаток.
Глава 9
Глава 9
- Ты за этим меня дернул? – женщина брезгливо поморщилась, не сводя взгляда серых глаз с пьяного мужчины,- Петя, я всю ночь за рулем провела только для того, чтобы услышать твой пьяный бред?
- Это не бред, дура. Девчонка другая, я на сто процентов уверен. И притащил ее Игнат. Я не сомневаюсь – специально. Аля, там свои игры, понимаешь? У них там свои игры, но боюсь мы с тобой лишимся голов. Когда паны дерутся, сама знаешь у кого чубы трещат.
Петр Алексеевич Зуев, расфокусировано мазнул глазами по своей давней знакомой. Да уж, жизнь порой вытворяет странные антраша. И эта стерва, бывшая акушерка роддома, спрятанного в маленьком районном центре, вдруг ставшая не последним человеком в министерстве здравоохранения необъятной страны. И Петр – владелец личной огромной клиники. И все эти блага были даны им не добрым боженькой сверху, а вполне земным, всемогущим человеком, который так же, росчерком пера может спустить их с небес на землю.
- Я все проверю. А ты проспись, а то сам же и сболтнешь лишнего. Пьяные мужики хуже баб языками треплют,- жестко сказала Альбина, поднимаясь с мягкого кресла. Ей тоже ситуация не нравилась.
Альбина Викторовна вышла на улицу и жадно затянулась. Промозглый холод моментально проник под дурацкую меховую жилетку. Да уж, это она погорячилась, напялив на себя идиотскую доху. Петька подлец выдернул ее с отпуска, из объятий горячего мальчишки которого она наконец то смогла вывезти к морю. Вырвалась, чтобы через три дня вернуться, оставив недовольного любовника куковать в дорогущем номере отеля на первой линии. Она устала. Перелет, а потом еще и езда по вечным пробкам, не прекращающимся даже по ночам вымотала ее до предела, но сейчас она забыла об усталости. Жесткой, шагающей по головам бабе было страшно. Аля снова затянулась, прикрыв глаза. Тогда, двадцать пять лет назад тоже было холодно, и летел с неба ледяной дождь, тут же оседающий на болтающихся за окном ЦРБ, провисших проводах уродливой наледью, заставляющей мигать в отделении лампочки.
1 апреля 1994 года
- Это, что шутка? – Петр посмотрел на испуганную акушерку, ворвавшуюся в его кабинет, как раз когда он только начал устраиваться на клеенчатой кушетке. Не повезло. Ночное дежурство, обещавшее быть достаточно тихим, преподносило сегодня сюрприз за сюрпризом.- Чего тебе, Аля. Я устал, как раб на галерах. Ты же опытная, думаю справишься. Что там опять? Мастит у Новиковой из восьмой? Она меня уже задолбала, честно говоря, своими сиськами. Сначала не может нормально сцеживаться, потом голову мне морочит. Я что ли ее доить должен? – едва справляясь со злостью. Повысил тон Зуев.
- Петь, там ...- Альбина была напугана, он понял это по ее расширившимся, как у кошки в момент опасности, зрачкам. А еще понял, что поспать сегодня точно не удастся. Встал, накинул брошенный на спинку несвежий уже халат и почти бегом понесся за акушеркой в смотровую. Едва не свалившись об махрящийся уродливыми лоскутами доисторический линолеум.
То, что у них проблемы Петя понял сразу. И проблемы огромные. Едва окинув стоящего посреди коридора, наряженного в дурацкий бордового цвета пиджак, мужика, держащего на руках бесцветную, почти прозрачную женщину, огромный живот которой возвышался над ее телом, словно фантастическая пирамида.
- Что смотришь? – прорычал хозяин жизни. Петька его узнал сразу, и внутренне содрогнувшись, молился всем богам теперь, глядя на струи крови стекающие по белым женским ногам. – Давай, спаси мою девочку, лепила. Озолочу.
- Преэклампсия,- пискнула Альбинка. А то он и сам не понял. Не слепой. – Мы не сможем.
- Мать спасать будем, — буркнул Петр, — разворачивай операционную.
- Ты не понял.- красные, налитые кровью глаза уставились на врача, от чего сердце Петра ухнуло вниз, как на американских горках.- Мне нужна моя дочь, а не эта курица, не способная даже выносить младенца.
- У нас нет возможностей, мы обычный роддом, не перинатальный центр,- промямлил Зуев, но наткнулся на стену непонимания. Баба все равно умрет, и младенец тоже. Надо просто отвести от себя эту беду,- вам надо в областной центр, там помогут.
- Ты же ведь знаешь, что я ее не довезу,- вкрадчивый голос Вяземского вернул его к реальности. – Давай быстро.
Альбина почувствовала, как истлевшая прямо до фильтра сигарета обожгла озябшие пальцы, и отбросив окурок, прикурила другую. Страшно. Да сейчас ей было очень страшно, но еще страшнее было тогда, когда обезумевший Вяземский уставил на них с Петром, пляшущий в нетвердых руках, пистолет. Надо отдать Петьке должное, он быстро взял себя в руки и спокойно посмотрев на безумного мужика, произнес.
- Сделаем все возможное. Но в операционную, уж извините, я вас не пущу, если хотите получить ребенка и жену в целости и сохранности.