— Смотрите! — изумленно сказала Тина. — Ничего себе!
— Ага, — согласился Стив.
Они смотрели на облако надписей, клубящееся над газонами: разноцветные лозунги наплывали друг на друга, одни частично растаяли, другие ярко пульсировали. Поль не понял, что привлекло внимание Тины.
— Вот этот, видишь, справа вверху? «Свободу Саймону Клиссу!» И кому он нужен…
— Кто такой Саймон Клисс?
— Эксцессер из «Перископа».
О «Перископе», детище Руческела-Сефаргла, Поль знал. Эксцессеры — это была ударная сила Сефаргла, они провоцировали кровавые происшествия, чтобы на месте снимать документальные фильмы. У многих имелся счет к ним, поэтому после того, как Стив выложил в Сеть на Ниаре подробную информацию о «Перископе», большинство эксцессеров было убито. Других арестовали, судили и приговорили к пожизненному заключению. Все это произошло семь лет назад, когда шестнадцатилетний Поль заканчивал колледж и готовился к экзаменам в полицейскую школу.
— Мы с этим Клиссом хорошо знакомы, — пояснила Тина. — Когда меня на Рошегене захватили манокарцы, это он меня подставил. Хотел заснять казнь. Но Стив меня выручил, и сценарий получился немного другой… Ну и влип тогда Клисс со своим фильмом! За неимением лучшего он сделал компромат на одного манокарского администратора, Шидала, а тот сбежал от своих и начал гоняться за Клиссом. И ведь нашел его, хотя конспирация у «Перископа» была очень даже неслабая! Саймон Клисс к тому времени почти свихнулся от наркотика, который Сефаргл давал своим эксцессерам. Тогда считалось, что это конец, но Саймону повезло — ученые как раз создали препарат, чтобы лечить такие зависимости, и опробовали на Клиссе. Его вылечили и засадили в тюрьму, а Шидал ухитрился получить политическое убежище на Ниаре и переквалифицировался в правозащитники.
— Он здесь, между прочим, — сказал Стив. — Зарегистрировался как гость форума. Хочешь на него посмотреть?
— Не отказалась бы. — Тина усмехнулась.
Они прошли через арку в конце аллеи. Ограду заменяло силовое поле — легкое мерцающее марево, отделяющее дизайнерский городок от оккупированных толпами неформалов окрестностей. Силовому полю не обязательно быть видимым, но его обычно делали таким ради удобства восприятия. Около прохода дежурили двое полицейских и трое секьюрити, на вершине арки сияла эмблема форума.
По барабанным перепонкам ударил разноголосый гомон — для тех, кто находился на территории городка, его приглушала аппаратура, расставленная по периметру.
Местонахождение Шидала они определили благодаря присутствию молчаливых манокарцев с плакатиками. «Позор предателю Родины», «Манокар плюет в своих отступников», «Манокарский народ обвиняет гнусного Шидала» и все тому подобное. Эти ребята блуждали в толпе на подступах к небольшому павильону, оцепленному охраной. Сам Шидал сидел в павильоне, около стендов со своими брошюрами и книгами-терминалами. Плотный, строго одетый мужчина с фотогеничной улыбкой. Его улыбка стала стремительно меркнуть, когда он увидел Тину и Стива, но, не успев угаснуть до конца, вернулась на место.
Смесь демонстративного достоинства и скрытого заискивания — так Поль определил его стиль, понаблюдав за ним. Шидал пожаловался на «разгул манокарской реакции, волна которой докатилась даже до Неза» (видимо, имелись в виду личности с плакатиками), потом начал рассказывать о своей непримиримой борьбе с тоталитаризмом во всех его проявлениях и о кампании за освобождение Саймона Клисса. Мол, свои преступления Клисс совершал под влиянием наркотика, а теперь его вылечили, и он не должен отвечать за прошлое. Кое-чего удалось добиться: ниарское правительство обещало рассмотреть вопрос о помиловании.
— Интересно, — оглядев стенды и кое-что пролистав, заметил Стив, — у вас же тут взаимоисключающие вещи! Вот эта брошюра, как я понял, обличает последователей ортодоксального саргаленизма в пользу церкви коргелианцев, а эта — наоборот.
— Так ведь заказывают! — По благообразному лицу Шидала проскочила хитроватая ухмылка человека, знающего, как надо делать дела. — И те и другие заказывают, куда денешься? Вся моя жизнь посвящена борьбе, я денно и нощно не забываю о том, что я защитник всего передового. — Тут Полю показалось, что в глазах у него промелькнуло выражение тоски. — Умный человек нигде не пропадет… А вам не надо кого-нибудь обличить? Для вас — со скидкой!
Поль подумал, что неплохо бы заказать пасквиль на Криса, но непонятно, распространяется ли упомянутая скидка на него, а солидная зарплата полицейского ему больше не светит. Да и Ольга спасибо не скажет. Он не хотел расстраивать Ольгу, он хотел только избавить ее от этой напасти по имени Крис Мерлей. Крис представлялся ему чем-то вроде далекого темного смерча, маячащего на горизонте: пока не опасно, зато тревожит и отравляет существование одним своим видом. Никто больше не разделял его мнения о Крисе.
Они вышли из павильона, взяв на память брошюру Шидала, инструктирующую «Как не стать жертвой тоталитарной организации», и тут Стива вызвали на энергостанцию дизайнерского городка — та виднелась вдали, за травяной равниной с группами ракун. Перед тем как исчезнуть, Стив доставил Тину и Поля на территорию форума.
— Эту энергостанцию то и дело пытаются заминировать, — объяснила Тина. — Террористы словно соревнуются, как на чемпионате. Стив постоянно там дежурит. А Шидал — несчастнейший человек. — Выдав такую характеристику, она рассмеялась.
— Почему? — спросил Поль. — Гнусный тип, похож на кусок гнилого мяса, но что в нем несчастного?
— Он тоталитарист до мозга костей, а вынужден против этого бороться. Да еще Ниарская ассоциация правозащитников следит за тем, чтобы он не откалывал номера в манокарском духе — не давал зуботычин своему пилоту, не хамил персоналу в офисе, не приставал с поучениями к женщинам и детям. Не делать то, чего просит душа, — это для него крайне тяжело! Зато физиономию ему подправили и облагородили, чтобы соответствовал своей роли. А Саймону Клиссу он хочет отомстить, для того и затеял эту кампанию. Пока Клисс в тюрьме, до него не доберешься.
Разговаривая, они дошли до аллеи, где находилась площадка с совместной композицией «Дизайна Лагайм» и «Кристалона». Странная получилась штука… Ольга сказала, что они взяли как основную идею сочетание света и тьмы — что ж, именно это у них и вышло. За «свет» отвечала Ольга, а за «тьму», естественно, Крис.
Поль невольно замедлил шаги. Даже неживое творение Криса действовало на него подавляюще: к небу взметнулись фантастические конструкции из прозрачного темного люминогласа с изливающими холодный свет синими звездами внутри. То ли эти недобрые звезды, то ли переливы оттенков материала гипнотически завораживали; Поль почувствовал слабую тошноту, словно получил удар в солнечное сплетение, и перевел взгляд на Ольгину часть композиции — светлую, подчиненную законам привычной для него гармонии.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});