– Даю тебе десять фунтов, только не оставляй меня одного, – выпалил Колин.
Пенелопа возмущенно ахнула:
– Что за глупости…
– Двадцать.
– По рукам! – с улыбкой согласилась Пенелопа не потому, что нуждалась в деньгах, просто было удивительно приятно получить их от Колина. – Леди Данбери! – воскликнула она, поспешив навстречу пожилой даме. – Как я рада вас видеть!
– Никто не рад меня видеть, – отрезала та, – кроме, может быть, моего племянника, да и то я часто сомневаюсь в этом. Но все равно спасибо.
Колин не произнес ни слова, однако леди Данбери повернулась к нему, задев его ногу своей тростью.
– Я одобряю ваш выбор партнерши для танцев, – заявила она. – Мне эта малышка всегда нравилась. У нее больше мозгов, чем у всей ее семейки, вместе взятой.
Пенелопа открыла рот, чтобы защитить хотя бы свою младшую сестру, но леди Данбери опередила ее, гаркнув:
– Ха! – И после секундной паузы добавила: – Как я погляжу, вам нечего возразить.
– Всегда рад видеть вас, леди Данбери, – сказал Колин, одарив ее улыбкой, которую он обычно адресовал оперным певичкам.
– Бойкий парнишка, – заметила леди Данбери, обращаясь к Пенелопе. – Вам следует присматривать за ним.
– Вряд ли мне представится такая возможность, – сказала Пенелопа, – потому что его почти не бывает в стране.
– Видите! – гаркнула леди Данбери. – Я же говорила, что она смышленая девчушка.
– И опять, – галантно отозвался Колин, – мне нечего возразить.
Старая дама одобрительно улыбнулась:
– Похоже, что и вы с годами поумнели, Бриджертон.
– Существует мнение, что я обладал проблесками ума и в юности.
– Хм. Проблесками? Возможно.
Колин бросил ироничный взгляд на Пенелопу, которая с трудом сдерживала смех.
– Мы, женщины, должны поддерживать друг друга, – изрекла леди Данбери, ни к кому конкретно не обращаясь, – потому что ни от кого другого этого не дождешься.
Колин решил, что с него достаточно.
– Кажется, я вижу мою матушку.
– Не пытайтесь сбежать, – заявила леди Данбери, – все равно не получится. К тому же я точно знаю, что вы не можете видеть свою мать. Она занимается какой-то безголовой девицей, умудрившейся оторвать подол платья. – Леди Данбери повернулась к Пенелопе, у которой от усилий сдержать смех на глазах выступили слезы: – Сколько он вам заплатил, чтобы вы не оставляли его наедине со мной?
Пенелопа прыснула.
– Прошу прощения, – ахнула она, в ужасе зажав рот ладонью.
– Ничего, ничего, не стесняйся, – буркнул Колин. – Ты мне очень помогла.
– Можешь не давать мне двадцать фунтов, – сказала она.
– Я и не собирался.
– Только двадцать? – осведомилась леди Данбери. – Хм. Я полагала, что стою не меньше двадцати пяти.
Колин пожал плечами.
– Я всего лишь третий сын. И постоянно нуждаюсь в деньгах.
– Ха! У вас в карманах больше звонкой монеты, чем у нескольких графов, вместе взятых, – заявила леди Данбери. – Ну, может, не графов, – добавила она после некоторого раздумья, – но нескольких виконтов или баронов – это уж точно.
Колин вкрадчиво улыбнулся:
– Я всегда полагал, что считать деньги в чужом кармане – дурной тон.
Леди Данбери пренебрежительно хмыкнула:
– Возможно, но в моем возрасте человек может делать почти все, что пожелает.
– Интересно, – задумчиво произнесла Пенелопа, – а чего нельзя делать в вашем возрасте?
Леди Данбери повернулась к ней:
– Прошу прощения?
– Вы сказали, что можете делать почти все, что пожелаете.
Леди Данбери недоверчиво уставилась на нее, затем ее губы дрогнули в улыбке. Колин обнаружил, что тоже улыбается.
– Определенно она мне нравится, – сказала леди Данбери, ткнув пальцем в Пенелопу, словно та была статуэткой, выставленной на продажу. – Я вам говорила, что она мне нравится?
– Неоднократно, – отозвался Колин.
Леди Данбери повернулась к Пенелопе и заявила с самым серьезным видом:
– Думаю, мне не сошло бы с рук убийство, но это, пожалуй, все.
Пенелопа и Колин дружно расхохотались.
– Эй, – сказала леди Данбери, – что это вас так развеселило?
– Ничего, – выдохнула сквозь смех Пенелопа.
Колин был не способен даже на это.
– Что значит – ничего? – упорствовала леди Данбери. – Я не отстану от вас, пока вы не объясните мне, в чем дело. Все равно выйдет по-моему, можете мне поверить.
Пенелопа утерла слезы, выступившие на глазах.
– Я только что сказала ему, – она качнула головой в сторону Колина, – что он способен выйти сухим из воды, даже совершив убийство.
– Вот как? – задумчиво протянула леди Данбери, постукивая тростью по полу, как кто-нибудь другой почесывал бы подбородок, размышляя над сложной проблемой. – А знаете, возможно, вы правы. В Лондоне еще не было более обаятельного мужчины.
Колин выгнул бровь.
– Почему-то я не уверен, что мне сделали комплимент, леди Данбери.
– Конечно, комплимент, дурья вы башка.
Колин подмигнул Пенелопе.
– А вот это точно комплимент.
Леди Данбери широко улыбнулась.
– Я ответственно заявляю, – провозгласила она, – что мне еще ни разу не было так весело в этом сезоне.
– Рад услужить, – сказал Колин с галантным поклоном.
– Это был на редкость скучный год, вы не находите? – обратилась леди Данбери к Пенелопе.
Та кивнула.
– В прошлом году тоже было скучновато.
– Но не так, как в этом, – настаивала леди Данбери.
– Только не спрашивайте меня, – поспешно сказал Колин. – Меня не было в стране.
– Хм. Уж не хотите ли вы сказать, что ваше отсутствие явилось причиной нашей скуки?
– Я даже не мог бы мечтать об этом, – заверил ее Колин с обезоруживающей улыбкой. – Но если подобная мысль пришла вам в голову, очевидно, в ней есть некоторый смысл.
– Хм. Какова бы ни была причина, я умирала со скуки. Колин взглянул на Пенелопу, которая подозрительно притихла, видимо, сдерживая смех.
– Хейвуд! – воскликнула вдруг леди Данбери, поманив к себе проходившего мимо джентльмена средних лет. – Вы согласны со мной?
На лице лорда Хейвуда мелькнуло паническое выражение, но, сообразив, что сбежать не удастся, он подошел ближе.
– Я взял себе за правило всегда соглашаться с вами.
Леди Данбери повернулась к Пенелопе и поинтересовалась:
– Это плод моего воображения, или мужчины действительно поумнели?
В ответ Пенелопа только уклончиво пожала плечами, и Колин решил, что она и в самом деле мудрая девушка.
Хейвуд, часто моргая голубыми глазками, утопавшими в мясистых щеках, спросил:
– А с чем, собственно, я согласился на этот раз?
– С тем, что этот сезон ужасно скучный, – любезно подсказала Пенелопа.