Читать интересную книгу 1941. Победный парад Гитлера. Правда об Уманском побоище - Валентин Рунов

Но здесь начинается самое странное. В связи с тем, что мобилизационный план в последующем неоднократно изменялся и уточнялся, в войска постоянно шли не утвержденные окончательно директивы, и войсковые штабы их не успевали отрабатывать. Частые изменения директивных документов привели также к тому, что многие из них просто не отрабатывались. Были и другие причины задержки в отработке мобилизационных документов. Так, известно, что заседание Военного совета Западного Особого военного округа состоялось с опозданием по сравнению с календарными сроками на двадцать суток, а директива в войска была направлена только 26 марта 1941 года. Этой директивой срок разработки мобилизационного плана округа отодвигался до 15 июня 1941 года.

Но разработать и утвердить мобилизационный план – только часть дела. Нужно было обеспечить его выполнение, а здесь дело обстояло неважно. Работники военкоматов приграничных округов плохо знали мобилизационные возможности своих районов, в результате чего многие дефицитные специалисты не могли своевременно прибыть в войска. ВВС округов также имели низкую боевую готовность. Не лучшим было и состояние механизированных корпусов. Отмечалась плохая боевая готовность сил и средств ПВО. Так, в частности, комиссия управления ПВО во главе с генерал-полковником Г.М. Штерном по итогам проверки указывала: «Боевая готовность 3-й и 4-й дивизий ПВО Киевского Особого военного округа находится в неудовлетворительном состоянии. Части ПВО Киева к ночной обороне почти не готовятся… Боевая подготовка 4-й дивизии ПВО, а также системы ПВО Львова в целом находится в неудовлетворительном состоянии».

Таким образом, планы мобилизации Киевского Особого военного округа к июню 1941 года требовали не только доработки, но и уточнения многих важных вопросов. По ряду положений они не были согласованы с планами конкретных армий и плохо увязаны с возможностями военкоматов.

Еще хуже обстояло дело с разработкой оперативного плана действий советских войск в случае войны на Западе. Г.К. Жуков, назначенный начальником Генерального штаба РККА с должности командующего войсками Киевского Особого военного округа, как видно, полностью поддерживал идею о подготовке противником главного удара на Украине. По крайней мере в своих мемуарах он признается, что при переработке оперативного плана в феврале-апреле 1941 года Генеральный штаб по-прежнему исходил из того, что главный удар немцев будет нанесен на Украине. На основании этого Георгий Константинович высказал ряд существенных замечаний по Плану развертывания, отработанному его предшественниками. Так М.В. Захаров пишет: «С назначением генерала армии Г.К. Жукова начальником Генерального штаба план стратегического развертывания весной 1941 года вновь стал предметом обсуждения и уточнения».

Доработка Плана прикрытия государственной границы осуществлялась в феврале-апреле 1941 года при участии Генерального штаба и руководящего состава штабов военных округов (командующий, начальник штаба, член Военного совета, начальник оперативного отдела). В стенах Генерального штаба этой работой занимались начальник оперативного отдела Н.Ф. Ватутин и его заместитель А.М. Василевский.

Генерал-лейтенанту Николаю Федоровичу Ватутину в то время только исполнилось 40 лет, из которых половину он отдал службе в РККА. Начал ее красноармейцем в конце Гражданской войны, получил некоторый боевой опыт в погоне за остатками крестьянских отрядов атамана Н.И. Махно. Затем начал учиться. В 1922 году он окончил Полтавскую пехотную школу, в 1924 году – Киевскую высшую военную школу, в 1929 году – Военную академию имени М.В. Фрунзе. В 1936 году Ватутин оказался в числе первого набора только что созданной Военной академии Генерального штаба. Но окончить ее не удалось. Через год ему приказали прекратить учебу и закончить это военно-учебное заведение досрочно. В связи с массовыми репрессиями в РККА в срочном порядке нужны были люди для замещения «вакантных» должностей. Николай Федорович был назначен на должность заместителя начальника штаба Сибирского военного округа, а вскоре после этого – начальником штаба Киевского военного округа. В 1939 году Н.Ф. Ватутин, практически не имевший опыта планирования крупных войсковых операций, становится начальником Оперативного управления и заместителем начальника Генерального штаба РККА.

Примерно такую же штабную подготовку имел и первый заместитель начальника Оперативного управления Генерального штаба генерал-майор А.М. Василевский.

Александр Михайлович Василевский до революции получил неплохое общее и начальное военное образование. Родившись в семье священника, он в 1909 году закончил духовное училище, а летом 1914 года – предпоследний курс семинарии. Но стать священником ему помешала Первая мировая война. С ее началом он был призван на военную службу и направлен в Московское Алексеевское военное училище, ускоренный курс которого окончил в мае 1915 года. На фронте Василевский командовал ротой, батальоном, дослужился до звания штабс-капитана.

В мае 1919 года Александр Михайлович был призван в РККА. В июне он во главе специально созданного отряда из 100 человек направляется на борьбу с кулачеством. Потом отряд влился в Красную Армию, где Василевский командовал ротой, батальоном, был помощником командира полка.

После окончания Гражданской войны А.М. Василевский занимал должность начальника штаба бригады. В 1924 году он был назначен начальником школы младших командиров 48-й стрелковой дивизии. Затем после окончания высших стрелково-тактических курсов «Выстрел» он назначается командиром, в начале 1931 года – помощником начальника отдела боевой подготовки Приволжского военного округа.

Когда в Москве летом 1936 года открылась Военная академия Генерального штаба, полковник А.М. Василевский стал ее слушателем, но проучился всего год и также был досрочно выпущен из этого высшего военно-учебного заведения. В октябре 1937 года он назначается начальником отделения Генерального штаба РККА, а в мае 1940 года занимает должность первого заместителя начальника Оперативного управления Генерального штаба.

После переноса государственной границы СССР осенью 1939 года на 200–250 километров на запад перед Генеральным штабом, а прежде всего, перед его Оперативным отделом встала нелегкая задача по разработке стратегического плана военных действий советских войск в случае войны на вновь приобретенных территориях.

А.М. Василевский по этому вопросу в своей книге «Дело всей жизни» пишет:

«Оперативное управление вносило коррективы в разработанный в течение осени и зимы 1940 года оперативный план сосредоточения и развертывания Вооруженных Сил для отражения нападения врага с запада. План предусматривал, что военные действия начнутся с отражения ударов нападающего врага; что удары его сразу же разыграются в виде крупных воздушных сражений, с попыток противника обезвредить наши аэродромы, ослабить войска, и особенно танковые группировки, подорвать тыловые войсковые объекты, нанести ущерб железнодорожным станциям и прифронтовым городам. С нашей стороны предусматривалась необходимость силами всей авиации сорвать попытки врага завоевать господство в воздухе и, в свою очередь, нанести по нему решительный удар с воздуха.

Одновременно ожидалось нападение на наши границы наземных войск с крупными танковыми группировками, во время которых наши стрелковые войска и укрепленные районы приграничных военных округов совместно с пограничными войсками обязаны будут сдерживать первый натиск, а механизированные корпуса, опираясь на противотанковые рубежи, своими контрударами вместе со стрелковыми войсками должны будут ликвидировать вклинившиеся в нашу оборону группировки и создать благоприятную обстановку для перехода советских войск в решительное наступление. Предполагалось также, что наши войска вступят в войну во всех случаях полностью изготовившимися и в составе предусмотренных планом группировок, что отмобилизование и сосредоточение войск будет произведено заблаговременно.

Предусматривалось, что войска эшелонов прикрытия к началу действий врага, будучи полностью укомплектованными по штату военного времени, развернутся на подготовленных оборонительных рубежах вдоль границы и вместе с укрепленными районами и пограничными войсками смогут, в случае крайней необходимости, прикрыть отмобилизование войск вторых эшелонов приграничных округов, которым по мобилизационному плану отводилось для этого от нескольких часов до одних суток».

И только в конце апреля 1941 года уточненный вариант плана подписывают нарком обороны С.К. Тимошенко, начальник Генерального штаба Г.К. Жуков и его разработчик генерал-майор А.М. Василевский.

Но и этот документ, как видно, имел ряд недостатков. Поэтому 15 мая 1941 года Председателю Совета Народных Комиссаров были предложены новые Соображения по плану стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза, разработанные по приказу начальника Генерального штаба Г.К. Жукова. В них Георгий Константинович предупреждал о том, что «Германия в настоящее время держит свою армию отмобилизованной, с развернутыми тылами, и имеет возможность предупредить нас в развертывании и нанести внезапный удар». Вследствие этого Г.К. Жуков предлагал «ни в коем случае не давать инициативы действий германскому командованию, упредить противника в развертывании и атаковать германскую армию в тот момент, когда она будет находиться в стадии развертывания и не успеет еще организовать фронт и взаимодействие войск». Для достижения этой цели предлагалось разбить германскую армию восточнее р. Висла и на краковском направлении выйти на рубеж рек Нарев, Висла и овладеть районом Катовице. Для этого предлагалось главный удар силами Юго-Западного фронта нанести в направлении Краков, Катовице, отрезать Германию от ее южных союзников, а вспомогательный удар левым крылом Западного фронта – в направлении на Варшаву, Дембоин с целью сковывания варшавской группировки и овладеть Варшавой, а также содействовать Юго-Западному фронту в разгроме люблинской группировки. В это же время планировалось, при благоприятной обстановке, быть готовым к нанесению ударов против Румынии.