Читать интересную книгу Занавес. Последнее дело Пуаро - Агата Кристи

Бойд Каррингтон не преминул пошутить:

– И тем не менее его жена, по-видимому, заняла позицию, откуда она может наблюдать за своим мужем. Думаю, она ревнует.

– Вы слишком много знаете, сэр Уильям! – в восторге от его добродушного подтрунивания воскликнула сестра Крейвен и с сожалением добавила: – Ну что же, наверно, мне нужно пойти и принести миссис Франклин молоко.

Она нехотя удалилась, а Бойд Каррингтон, глядя ей вслед, заметил:

– Красивая девушка. Какие у нее чудесные волосы и зубы. Великолепный образец женской красоты и здоровья. Должно быть, невеселая это жизнь – все время ухаживать за больными людьми. Такая девушка заслуживает лучшей участи.

– Ну что же, – ответил я. – Полагаю, когда-нибудь она выйдет замуж.

– Надо думать.

Он вздохнул – и мне пришло в голову, что он думает о своей покойной жене. Затем Бойд Каррингтон сказал:

– Не хотите поехать со мной в Нэттон и посмотреть дом?

– С удовольствием. Только сначала узнаю, не нужен ли я Пуаро.

Я нашел Пуаро на веранде. Он был тепло укутан. Мой друг поддержал мое намерение поехать.

– Ну конечно, Гастингс, поезжайте. Думаю, это очень красивая усадьба. Вы непременно должны ее увидеть.

– Мне бы хотелось. Но как же я вас брошу?

– Мой верный друг! Нет, нет, поезжайте с сэром Уильямом. Очаровательный человек, не так ли?

– Первоклассный, – откликнулся я с жаром.

Пуаро улыбнулся:

– О да. Я так и думал, что он в вашем вкусе.

Глава 8

Я получил огромное удовольствие от этой поездки.

Погода была прекрасная – настоящий летний день. К тому же я наслаждался обществом этого человека.

Бойд Каррингтон обладал личным обаянием и к тому же приобрел богатейший жизненный опыт, повидав множество интересных мест. Это делало его прекрасным собеседником. Он рассказывал мне истории из тех времен, когда служил в Индии, а также интригующие подробности о племенах Восточной Африки. Я был так захвачен интересной беседой, что совсем забыл о своих горестях, связанных с Джудит, и серьезных тревогах, вызванных откровениями Пуаро.

Мне также нравилось то, как Бойд Каррингтон отзывался о моем друге. Он питал к Пуаро глубокое почтение – и к его работе, и к его характеру. Огорченный нынешним плохим состоянием здоровья Пуаро, Бойд Каррингтон не повторял пустых слов жалости. По-видимому, он считал, что человек, проживший жизнь так, как Пуаро, уже щедро вознагражден судьбой, и воспоминания дают моему другу удовлетворение и поддерживают его чувство собственного достоинства.

– К тому же, – сказал Бойд Каррингтон, – бьюсь об заклад, его ум так же остер, как и прежде.

– Да, это действительно так, – с жаром согласился я.

– Самая большая ошибка – это считать, что, если у человека не ходят ноги, у него перестает варить котелок. Ничего подобного. Старость гораздо меньше воздействует на мозг, чем вы думаете. Черт возьми, я бы не рискнул совершить убийство под носом у Эркюля Пуаро – даже теперь.

– Он бы до вас добрался, если бы вы это сделали, – ответил я, усмехнувшись.

– Бьюсь об заклад, добрался бы. Правда, – добавил баронет с горестным видом, – у меня в любом случае не получилось бы ничего путного. Знаете, я не умею планировать. Слишком нетерпелив. Если бы я совершил убийство, то только под влиянием минуты.

– Пожалуй, такое преступление труднее всего раскрыть.

– Не думаю. Я бы сильно наследил. Ну что же, к счастью, у меня нет криминальных наклонностей. Единственный, кого я, пожалуй, мог бы убить, – это шантажист. Шантаж – самая подлая вещь на свете. Я всегда считал, что шантажистов нужно убивать. А как вы думаете?

Я признался, что в некоторой степени сочувствую его точке зрения.

Затем мы занялись осмотром усадьбы и нововведений в ней – к нам навстречу уже спешил молодой архитектор.

Архитектура Нэттона была главным образом эпохи Тюдоров, лишь одно крыло было добавлено позже. Здесь ничего не модернизировали и не меняли со времен сороковых годов девятнадцатого века, когда были оборудованы две примитивные ванные комнаты.

Бойд Каррингтон рассказал, что его дядя был до некоторой степени отшельником, не очень-то жаловавшим людей. В огромном доме он использовал под жилье только небольшую его часть. Бойда Каррингтона с братом дядюшка терпел, и они проводили здесь школьные каникулы. Тогда сэр Эверард еще не стал таким затворником, как впоследствии.

Старик никогда не был женат, за свою жизнь он израсходовал всего одну десятую фамильного состояния. Поэтому, когда был уплачен налог на наследство, нынешний баронет оказался очень богатым человеком.

– Но очень одиноким, – вздохнул он.

Я замолчал. Сочувствие мое было слишком глубоким, чтобы выразить его в словах. Ведь я тоже был одинок. С тех пор как умерла Цинтия, я ощущал, что от меня осталась лишь половина.

Наконец, запинаясь, я поведал ему малую толику того, что чувствовал.

– Ах да, Гастингс, но у вас было то, чего у меня никогда не было.

Он немного помолчал и затем немного сбивчиво рассказал о своей трагедии.

Его красивая молодая жена была очаровательным существом, обладавшим множеством достоинств. Однако у нее была плохая наследственность. Почти все в ее семье умирали от алкоголизма, и она тоже пала жертвой этого заклятия. Всего лишь год спустя после свадьбы его жена не устояла перед соблазном и, раз выпив, стала запойной алкоголичкой, отчего в конце концов и умерла. Бойд Каррингтон не обвинял ее. Он понимал, что ей было не справиться с наследственной болезнью.

После смерти жены он вел одинокую жизнь. Столь печальный опыт отбил у него охоту жениться.

– Одному как-то спокойнее, – просто сказал он.

– Да, мне понятно, что одиночество казалось вам благом, во всяком случае первое время.

– Это была такая трагедия. Я преждевременно состарился и ожесточился. – Он помолчал. – Правда, один раз я испытал очень сильное искушение. Однако она была так молода – я считал, что нечестно связывать ее с разочарованным человеком. Я был слишком стар для нее, почти ребенка – такой хорошенькой, такой невинной.

Бойд Каррингтон внезапно прервал речь и покачал головой.

– Разве не она должна была решать?

– Не знаю, Гастингс. Я думал, нет. Она… она, казалось, любит меня. Но, как я уже говорил, она была так молода. Я всегда буду помнить ее такой, как увидел в последний день того отпуска. Голова немного склонена набок, этот чуть растерянный взгляд, ее маленькая ручка…

Он остановился. Нарисованная им картина показалась мне смутно знакомой, хотя я не мог понять почему.

Голос Бойда Каррингтона, вдруг сделавшийся резким, прервал мои мысли.

– Я был дураком, – сказал он. – Любой человек, упускающий свой шанс, – дурак. И вот теперь я владелец огромного особняка, слишком большого для меня, и рядом нет нежного создания, которое бы сидело во главе моего стола.

Я нашел его несколько старомодную манеру изложения очаровательной. Она вызывала в воображении старинную картину, полную прелести и покоя.

– Где эта леди сейчас? – спросил я.

– О… она замужем, – коротко ответил он. – Видите ли, Гастингс, теперь я – старый холостяк. У меня свои маленькие привычки. Пойдемте посмотрим сад. Он сильно запущен, но по-своему очень хорош.

Мы погуляли по усадьбе, и все увиденное произвело на меня сильное впечатление. Несомненно, Нэттон был прекрасным поместьем, и меня не удивляло, что Бойд Каррингтон им гордится. Он хорошо знал округу и местных жителей, хотя, конечно, среди них были и новые люди.

Бойд Каррингтон знавал полковника Латтрелла в прежние времена. Он выразил надежду, что Стайлз станет давать доходы.

– Бедный старый Тоби Латтрелл очень стеснен в средствах, – сказал он. – Славный парень. Хороший солдат, превосходный стрелок. Мы с ним как-то вместе охотились в Африке. Ах, прекрасная была пора! Конечно, он к тому времени уже женился, но, слава богу, его жена с нами не ездила. Она была хорошенькая, но всегда отличалась деспотизмом. Чего только мужчина не стерпит от женщины! Старый Тоби Латтрелл, который вызывал трепет у подчиненных – он был таким суровым, придирчивым начальником! И вот вам пожалуйста – подбашмачник, кроткий и безответный! Да, у этой женщины, несомненно, язык как бритва. Но у нее есть мозги. Уж если кто и сделает эту усадьбу доходной, так это она. У Латтрелла никогда не было деловой жилки, но миссис Тоби обманет собственную бабушку!

– И при этом она сама любезность, – заметил я.

Это позабавило Бойда Каррингтона.

– Я знаю. Просто мед. Но вы играли с ними в бридж?

Я энергично кивнул.

– Я вообще держусь подальше от женщин, играющих в бридж, – заметил Бойд Каррингтон. – И мой вам совет – поступайте так же.

Я рассказал ему, как неловко мы с Нортоном чувствовали себя в первый вечер моего приезда.

– Совершенно верно. Не знаешь, куда смотреть! – Он добавил: – Приятный парень этот Нортон. Правда, очень тихий. Вечно наблюдает за птицами и все в таком духе. Не любит в них стрелять, как он мне сказал. Удивительно! Никакого охотничьего азарта. Я говорил ему, что он многое теряет. Не понимаю, что за удовольствие – шататься в холод по лесам, разглядывая птиц в бинокль.