Читать интересную книгу Прикосновение смерти - Элмор Леонард

— Вы не повинуетесь суду! — прервал его судья, поднимаясь со своего кожаного, с высокой спинкой кресла. — И будете возвращены под стражу судебного пристава!

— Я требую суда присяжных, — заявил Марри. — Бог мне поможет на другом суде. Это мое право, и я знаю об этом.

Август Марри расцепил за спиной руки и прижал их к бокам.

Судья вдруг вскинул голову, а полицейский сержант вскочил, хватаясь за револьвер в кобуре.

— Собираетесь стрелять в них? — усмехнулся Марри.

Двадцать членов Общества Святого Духа стояли молча во весь рост, развернув баннеры, где было написано красным по белому: «Долой поругание!»

— Ну, вперед! — кивнул Марри полицейскому сержанту. — Стреляйте в них!

6

Пожилая седоволосая женщина в желтой безрукавке принесла Линн завтрак в семь тридцать утра.

— Как ваши дела? — спросила она. — Меня зовут Эдит, я как бы ваша старшая сестра.

— Старшая сестра? — Линн вскинула брови.

— Все дело в том, дорогая, что я являюсь членом Общественной организации по оказанию помощи детям из неблагополучных семей. Члены нашей организации выступают в роли старших «братьев» или «сестер» этих детей, а также оказывают помощь различным благотворительным организациям, например этому реабилитационному центру.

— Я разве в центре? — спросила Линн, озираясь.

— Вы что же, не помните, как попали сюда?

Линн сидела на односпальной кровати, полагая как раз, что попала именно в сиротский приют, а не в больницу. В своем воображении она представляла белые стены, но здесь стены были бледно-зелеными и нуждались в покраске. Две свободные кровати в комнате были заправлены и накрыты выцветшими покрывалами. Зарешеченное окошко придавало комнате и вовсе унылый вид.

— Через пару дней, когда ваш организм очистится от алкоголя, вас переведут в четырехместную палату, — сказала Эдит, перехватив ее взгляд. — Я вам тут все покажу, принесу все, что вам нужно. Но я не вижу нигде вашего чемодана…

— Стало быть, я в центре, — произнесла Линн в раздумье, стараясь произносить слова невнятно.

Голова у нее была вполне ясной, хотя в висках стучало и ее немного подташнивало. Один раз в жизни, много лет назад, она испытала похмелье и после этого не употребляла спиртного в течение нескольких месяцев.

— Понимаете, мы сидели в баре с моим другом, выпивали, конечно, и разговаривали о том, как мне избавиться от этой пагубной привычки, — продолжила она.

Линн не накрасила ресницы, не подрумянила щеки — лишь мазнула ярко-красной помадой по губам. Билл Хилл сказал, что яркие губы подчеркнут ее бледный вид, когда они уходили из квартиры примерно в три часа ночи, оставив в ней несколько пустых бутылок «Спуманте». Хихикая, она сказала ему, что следует заявиться в центр голехонькой, чтобы оживить это место. Прощаясь, он сказал ей:

— Постарайся, чтобы тебя стошнило.

— Ваш друг сделал для вас доброе дело, — вздохнула Эдит. — Вы выглядите сейчас не так уж плохо — только глаза немного припухшие.

Врач спросил ее, давно ли она пьет. Линн ответила, что около десяти лет. Потом добавила, что выпивает примерно четыре литра вина в день и носит с собой в сумочке фляжку с водкой, на всякий случай. На врача, похоже, ее слова не произвели никакого впечатления.

Медсестра, которая брала у нее кровь на анализ, спросила, регулярно ли она питается.

— Как придется! — Линн повела плечами.

Медсестра заметила, что в общем-то она выглядит неплохо.

Оказывается, неплохо… Еще бы! По сравнению с другими женщинами, находящимися здесь на излечении, с их бледными, с кровоподтеками лицами, с кругами под глазами и сальными волосами, она выглядит просто королевой.

Красивая консультант-нарколог, сидя за своим столом и не вынимая сигареты изо рта — к концу дня Линн пришла к выводу, что здесь многие выкуривают по две пачки в день, — спросила, помнит ли она о том, как сюда попала. Линн пробормотала что-то невнятное в ответ.

— У вас бывают провалы в памяти?

— Иногда.

— На протяжении каких-то периодов или временно, как минувшей ночью?

— По-всякому…

— Вы считаете себя алкоголиком?

— Приходится, если я пью как лошадь.

Нарколог заметила, что количество выпитого не является критерием алкоголизма. Критерий — это зависимость. Первый шаг на пути излечения состоит в том, чтобы осознать, что она не в состоянии самостоятельно преодолеть зависимость, то есть тягу к алкоголю, далее ей здесь помогут выработать совершенно новое отношение к своей зависимости.

— Каким образом?

— Ну, во-первых, киносеансы на тему алкоголизма, во-вторых, беседы с алкоголиками, излечившимися от недуга, а затем групповые встречи со специалистами два раза в день. Программа рассчитана на семнадцать недель.

Семнадцать недель… Ничего себе!

Нарколог поинтересовалась, не подвержена ли она приступам дурного настроения, не испытывает ли чувство тревоги. А это ей зачем? Линн насторожилась. Может, она ее в чем-то подозревает? Когда зазвонил телефон и консультант-нарколог, взяв трубку, подошла к окну и повернулась спиной к Линн, она прочитала на странице блокнота, лежавшего на столе: «Естественно, но как-то уклончиво… Подспудное чувство вины… Внешний вид удовлетворительный».

Когда консультант вернулась к столу, Линн спросила, можно ли ей позвонить своей приятельнице. Консультант объяснила, что ей необходимо сконцентрироваться на актуальной проблеме и не отвлекаться на посторонние темы, поэтому у Линн не будет никаких контактов вне центра в первые пять недель.

— Никаких контактов с внешним миром вообще? — Линн сделала большие глаза.

— Вы имеете право уйти отсюда в любое время, но, если остаетесь здесь, следует выполнять наши правила.

— А пока жизнь под замком, да?

— Вроде того. Наша задача — оградить вас от друзей, родственников, со всеми их лучшими побуждениями, а также от ваших прежних проблем. А держать вас взаперти мы не собираемся, — отчеканила консультант.

Линн почувствовала себя лучше, но постаралась не показывать этого.

Она рассматривала распятие на стене. Гипсовый Иисус на лакированном кресте… Судороги тела, вызванные болью, искаженное лицо… Трагично, конечно, но разве это так уж необходимо? Лучше бы просто крест…

Линн перевела взгляд на фотографию, увеличенную до размеров картины. Какая-то комната, захламленная старыми газетами и какой-то рухлядью… Похоже, это вестибюль какого-то здания, предназначенного на слом, где обычно ютятся уличные бродяги.

— Наш центр раньше был таким? — обратилась Линн к мужчине, сидевшему рядом с ней за столиком.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});