Читать интересную книгу Обольщение - Бренда Джойс

Теперь сердце Джулианны неистово колотилось, заходясь от волнения.

Она пристально взглянула на Амелию, но по сестре нельзя было сказать, что она заинтересовалась широкой, искусно вылепленной грудью француза. Он целомудренно подтянул простыни повыше. А когда Амелия направилась к столу, чтобы забрать поднос с едой, Шарль снова взглянул на Джулианну, и его глаза засияли теплым светом.

– Это ваша сестра, полагаю? – спросил раненый.

И прежде чем Джулианна смогла ответить, Амелия обернулась к нему, держа поднос с ужином. Старшая сестра превосходно говорила по-французски, а еще знала испанский и немного немецкий и португальский языки.

– Добрый вечер, месье Морис. Надеюсь, вы чувствуете себя лучше. Я – Амелия Грейстоун.

– Очень рад познакомиться с вами, мисс Грейстоун. Не могу выразить всю благодарность, которую чувствую по отношению к вам и вашей сестре. Я так признателен вам за оказанное гостеприимство и доброту, которую вы проявили при уходе за мной во время выздоровления от тяжелых ран!

Амелия протянула Шарлю поднос.

– Не стоит благодарности. А вы действительно отличаетесь хорошими манерами и красноречием, как утверждала моя сестра. Вы говорите по-английски?

Шарль принял из ее рук поднос. А потом с сильным акцентом произнес на английском:

– Да, говорю.

И снова посмотрел на Джулианну.

Улыбка медленно сбежала с его лица.

– Должно быть, мои уши должны сейчас… гореть?

Джулианна почувствовала, как покраснела.

– Ваша речь превосходна, месье. Я упомянула об этом в разговоре с сестрой. Только и всего.

И Джулианна подумала о том, что его английская речь, хотя и сдобренная сильным акцентом, тоже весьма впечатляет.

Это замечание, похоже, порадовало француза. Переведя взгляд на Амелию, стоявшую у его кровати, Шарль спросил:

– А что еще сестра рассказала вам обо мне?

На лице Амелии мелькнула натянутая, неестественная улыбка.

– Возможно, вам лучше спросить об этом у нее самой. Прошу прощения. – Старшая сестра повернулась к Джулианне: – Маме пора ужинать. Увидимся позже, Джулианна.

И Амелия удалилась.

– Я ей не понравился, – заметил Шарль, снова переходя на французский язык, и в его тоне засквозили смешливые нотки.

Джулианна резко вздрогнула и увидела, как Шарль положил руку на обнаженную мускулистую грудь.

– У Амелии очень строгий, рассудительный характер, месье.

– В самом деле? А я и не заметил.

Джулианна почувствовала, как часть сковавшей ее напряженности улетучилась.

– А вы, месье, в прекрасном настроении.

– Да и как может быть иначе? Я проспал несколько часов, а сейчас нахожусь в компании красивой женщины – моей собственной сестры милосердия.

И он в который раз одарил ее долгим взглядом.

Джулианна вмиг почувствовала, как тяжело перевернулось сердце в груди. И поспешила напомнить себе о том, что все французы обожают флиртовать. Чтобы скрыть смятение, она произнесла:

– Вы проспали больше суток, месье. Разумеется, вы чувствуете себя гораздо лучше.

Его глаза удивленно распахнулись.

– Какое сегодня число, мадемуазель?

– Десятое июля, – ответила она. – Это важно?

– Я совсем утратил чувство времени. Как долго я нахожусь здесь?

Джулианна не могла понять, что так беспокоит гостя их дома.

– Вы здесь вот уже восемь дней, месье.

Его глаза округлились.

– Этот факт тревожит вас? – Она подошла ближе. Сестра оставила поднос с едой для больного на прикроватном столике.

Шарль снова улыбнулся:

– Я просто удивлен.

Джулианна подтянула кресло к изголовью кровати.

– Вы голодны?

– Просто умираю с голоду.

Она уселась рядом с Шарлем:

– Вам нужна помощь?

– А вы не устали ухаживать за мной?

Осторожно глядя на него, Джулианна ответила:

– Конечно нет.

Подопечному, судя по всему, понравился ее ответ. Джулианна вдруг осознала, что они смотрят друг другу в глаза – уже довольно долго – обреченно, не в силах оторваться. Ценой невероятных усилий Джулианне удалось отвести взгляд. Ее щеки, казалось, горели. Точно так же, как горло и грудь.

Она помогла Шарлю поставить поднос на колени и уселась обратно в кресло, когда он приступил к ужину. В комнате воцарилась тишина. Раненый явно проголодался. Джулианна уже без утайки, открыто смотрела на него, начиная думать, что он счел ее привлекательной в той же степени, что и она – его. Конечно, все французы склонны заигрывать… но что, если Шарль чувствовал к ней то же самое, что и она – к нему?

Сердце неустанно колотилось в груди. Джулианна смотрела на тени в комнате, огонь в маленьком камине, темную лунную ночь за окном – и осознавала, что они с Шарлем только вдвоем, наедине в его спальне, поздним вечером.

Покончив с ужином, он снова откинулся на подушки – так устало, словно поглощение пищи потребовало немалых усилий, и все же его взгляд по-прежнему был серьезным и проницательным. Джулианна переставила поднос на стол, гадая про себя, что же мог значить этот сосредоточенный, пристальный взгляд.

В этот очень поздний час было неприлично оставаться здесь, наедине с едва знакомым мужчиной. Но он только что проснулся. И как ей поступить – уйти? А если она останется, Шарль поцелует ее снова? Наверняка нет, он, вероятно, даже не помнит тот поцелуй!

Шарль нарушил молчание, тихо спросив:

– Я заставляю вас чувствовать себя неловко?

Джулианна вспыхнула, уже приготовившись отрицать это. Но потом передумала:

– Я просто не привыкла проводить так много времени в компании незнакомого человека.

– Да, я так и подумал. Очевидно, уже поздно, но я только что проснулся. И мне хотелось бы побыть с вами, мадемуазель, совсем недолго.

– Конечно, – задрожала она от радости.

– А можно ли позаимствовать одежду вашего брата прямо сейчас? – Шарль медленно, лениво расплылся в улыбке.

Джулианна подумала о том, что это, разумеется, значительно облегчило бы ситуацию. Она ненадолго ушла, принесла обещанную одежду, вручила гостю и покинула комнату. В коридоре она прижала ладони к лихорадочно горевшим щекам. Что же с ней происходит? Ведет себя совсем как девчонка, хотя на деле – уже взрослая женщина! Раненый поцеловал ее, мечась в бреду. Теперь бедняга казался таким одиноким… Вот, собственно, и все. А еще у нее была масса вопросов к этому французу – хотя она никак не могла перестать думать о его губах, прижимавшихся к ее губам.

Дверь за спиной Джулианны открылась, и на пороге возник Шарль, на котором теперь красовались бриджи Лукаса и простая батистовая рубашка. Француз молчал, что только усиливало охватившее Джулианну чувство неловкости, просто ждал, когда она войдет в спальню перед ним. Он вернул кресло к столу, предусмотрительно отставив, чтобы Джулианна могла сесть. Сейчас повисшая тишина казалась еще более неловкой, чем прежде.

«А этот Шарль – настоящий джентльмен», – подумала Джулианна, усаживаясь за стол. Такой человек ни за что не воспользовался бы ситуацией и не попытался бы заполучить еще один поцелуй.

Шарль опустился во второе кресло.

– Я изголодался по новостям, мадемуазель. Что происходит во Франции?

Джулианна вспомнила, о чем раненый говорил в бреду, и хотела было спросить его о сражении, которое он переживал снова и снова. Но испугалась, что это может лишний раз потревожить, причинить ему страдания. И очень осторожно, тщательно подбирая слова, сказала:

– Есть хорошие новости и плохие новости, месье.

– Пожалуйста, расскажите. – Он доверительно наклонился к ней.

Джулианна нерешительно помедлила.

– После поражения французов во Фландрии Великобритания и ее союзники продолжают перебрасывать войска к франко-бельгийской границе, укрепляя свои позиции. Майнц остается в осаде, а в Тулоне, Лионе и Марселе вспыхнули восстания роялистов.

Шарль пристально смотрел на Джулианну, его лицо казалось твердым как камень.

– А хорошие новости?

Она попыталась заглянуть Шарлю в глаза, но так и не смогла уловить в них сейчас вспышку волнения.

– Роялистов разгромили близ Нанта. Правда, мы пока не знаем, подавлен ли их мятеж раз и навсегда, но это кажется возможным.

Выражение лица Шарля оставалось неизменным, словно он и вовсе не слушал ее.

– Месье? – порывисто выпалила Джулианна. – Когда же вы скажете мне правду?

– Правду, мадемуазель?

От волнения она, казалось, утратила способность дышать.

– Вы бредили.

– Да.

– Я знаю, кто вы.

– А это что, тайна?

Джулианна почувствовала себя так, словно оказалась в самой гуще какой-то ужасной игры.

– Месье, в бреду вы плакали в моих объятиях, страдали, что потеряли очень много людей – солдат – своих солдат. Я знаю, что вы – офицер французской армии!

Его взгляд остался таким же невозмутимым.

Джулианна потянулась к руке Шарля и сжала ее. Ни один его мускул не дрогнул.

– Я плакала вместе с вами, Шарль. Ваши потери – мои потери. Мы с вами – на одной стороне!