Мы зафиксировали принципиальные положения для нового Союзного договора со всеми его атрибутами. Речь идет о едином экономическом пространстве, о единых вооруженных силах и военной реформе, о подтверждении всех международных: обязательств, о декларации свобод и прав человека.
Съезд, проходивший к атмосфере общественного шока и отразивший эту атмосферу, тем не менее оказался на высоте своей миссии. После острых дискуссий было достигнуто согласие в главном.
Был момент, когда возникла патовая ситуация. С моей стороны вопрос был поставлен прямо: Съезд исчерпал свои возможности, а если это так, то надо, видимо, искать другие механизмы принятия решений, которых ждет народ. Потому что люди терпеть больше не могут.
В конечном счете съезд принял важные решения. Но путь к этому был трудным. Атмосфера на Съезде менялась буквально день ото дня. Я бы сказал — за три дня изменилось все, началась другая жизнь, другая эпоха.
В эти недели народ решал свою судьбу — не только в парламентах, в публичных столкновениях мнений на митингах, но, к сожалению, и на баррикадах. Произошла трагедия, омытая кровью. Для всех нас происшедшее — тяжелый урок. Все видят драматизм положения, в котором оказалась страна в результате антиконституционного переворота, совершенного в момент, когда всего один день отделял ее от подписания Договора о Союзе Суверенных Государств. Он открывал возможность для укрепления согласия и сотрудничества. Потеряно время и для решения жизненных экономических проблем. Социальная ситуация в стране напряжена до предела. Но в то же время случившееся подтвердило с неопровержимой убедительностью: то, что мы делали с 1985 года, позволило создать такие предпосылки, такие новые реальности в стране, что с самого начала заговор был обречен.
Отвечая на заданный мне на съезде вопрос, я сказал: что касается приверженности курсу революционных, глубоких перемен во всех сферах жизни нашего общества, перед вами тот же Горбачев. Но в такой же мере, в какой он остался приверженным своему главному выбору 1985 года, Горбачев изменился, поняв и глубоко прочувствовав свои просчеты — в тактике, в методах действий, один из них — вовремя не распознал наступление момента, когда надо, было быстро освобождать общество от структур державшей его тоталитарной системы. Не мог своевременно и в полной мере поставить свой авторитет на службу объединению новых, демократических сил, которые могли полностью взять на- свои плечи ответственность за проведение перестроечного курса.
Сейчас общество взбудоражено. Оно хочет до конца понять, что произошло. Где истоки случившегося? Что необходимо сделать, чтобы такое больше не повторилось? Каков выход из создавшейся ситуации и где те структуры, где те люди, которые возьмут на себя в это тяжелейшее время ответственность? Вот вопросы, которые сейчас мучают. Этим, собственно, и продиктован экстренный созыв Съезда народных депутатов, и этим же продиктовано Заявление Президента страны и высших руководителей союзных республик.
Я высоко оцениваю тот факт, что при всем многообразии мнений большинство народных депутатов с высокой ответственностью отнеслись к оценке ситуации и поддержали в принципе это Заявление.
Но не могу я согласиться с теми из выступлений, в которых Заявление изображалось как нечто идущее вразрез с Конституцией и законами страны, более того, оценивалось чуть ли не как еще один переворот. Мой ответ был однозначным: попытки представить действия во имя защиты демократии, во имя обеспечения неотложных мер по спасению страны как некий «черный» умысел против народа, а законно избранных людей, за которыми стоят миллионы избирателей и республиканские парламенты, назвать самозванцами — недопустимы и должны быть решительно отклонены.
Насколько все это нелепо, говорит тот факт, что Президент и руководители республик вышли ведь со своим Заявлением не куда-нибудь, а на Съезд — высший орган государственной власти, конституционный орган. Обратились к нему, к его конституционной компетенции. И это что — заговорщики?
Интересно и то, что в критике Заявления сошлись крайние правые и крайние левые. Было удивительно наблюдать за этим. Но в конце концов Съезд оказался на высоте, удалось открыть дверь в будущее — начался трудный переходный период.
Конечно, возможны придирки к принятым решениям, у юристов есть претензии, так сказать, к чистоте обсуждения. Но это в данном случае не главное.
Мы живем в такое время, когда приходится делать нестандартные шаги и принимать нестандартные решения. Принципиально важно, что в ситуации, когда переворот поставил страну на грань неуправляемого распада, руководители 11 республик (10 республик подписали, а 11 вырабатывали Заявление) сочли необходимым встретиться, выработали согласованные позиции по коренным вопросам жизни общества и получили поддержку Съезда.
И мне, и руководителям республик было ясно, что по-настоящему восстановить управляемость страны может только авторитетный орган, способный как принимать решения, так и обеспечивать их проведение в жизнь на всей территории. Поэтому мы предложили Съезду создать на переходный период Государственный Совет, в который войдут главные должностные лица республик.
Острая дискуссия возникла на Съезде в связи с предложением об образовании Совета представителей, своего рода законодательной ассамблеи на переходный период. Соображения и возражения выдвигались серьезные. И все мы, авторы Заявления, с большой ответственностью отнеслись к ним и пришли к выводу, что нашу идею можно реализовать не через Совет представителей, а через Верховный Совет по формуле, которая закладывалась в проекте нового Союзного договора: там были предусмотрены две палаты, в том числе Совет Республик, учтены интересы бывших автономий. Причем в верхней палате, Совете Республик, которая будет высшей, у каждой республики — один голос.
Я довел это наше общее мнение до депутатов, подчеркнув, что на такой основе можно будет сформировать орган, который эффективно сотрудничал бы с Государственным Советом. Иными словами, в этом случае мы не выходили бы за рамки формулы ново-огаревского процесса, а вместе с тем получили бы, по существу, качественно иной парламент, отвечающий требованиям переходного периода.
Сейчас самое важное — быстрее действовать. Правильно напомнил на Съезде российский премьер И.Силаев: есть неотложные вопросы, связанные с продовольствием, с подготовкой к зиме, с укреплением законности, с финансовой ситуацией, — и все это требует согласованных действий. И есть предпосылки, чтобы удержать ситуацию и двигаться дальше.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});