ее за горло.
– Окот, нет!
Я пытаюсь отцепить его от Лекс, но, конечно, гребаный ламашту слишком силен.
– Лекс. Стань невидимой. Сейчас же, – приказываю я.
И вот она исчезает, а кулаки Окота ловят лишь воздух.
Окот с яростью поворачивается ко мне, но, прежде чем он успевает схватить меня снова, я становлюсь невидимой. Лекс с широко раскрытыми от удивления глазами оказывается рядом со мной. Мы обе смотрим, как Окот разочарованно кричит и бьет кулаком по стене с такой силой, что куски камня летят на пол. Когда подбегают дворцовые стражи, я разворачиваюсь и улетаю сквозь стены, покидая дворец так быстро, как только может мое нематериальное тело.
На протяжении десятилетий я наблюдала, как сердца людей разбиваются на миллион кусочков. Еще одна из обязанностей купидона. Не бывает любви без вероятности, что все пойдет не так. В течение многих лет я пыталась собрать сердца по кусочкам. Иногда мне это удавалось. Иногда нет. А порой мне приходилось смотреть, как самые прекрасные из людей страдают самым ужасным образом.
Я смотрела, как они плачут, кричат или замыкаются в себе, и мне было неприятно, что я имею отношение к их страданиям из-за потерянной любви. Но я никогда не знала, каково чувствовать это на самом деле. Но сейчас поняла, в этот самый момент.
Иронично, правда? Я – купидон, и мое сердце только что разбили.
Глава 9
Я рыдаю на дымящемся дереве.
В прямом смысле, оно дымится. Вместо листьев на ветвях висят клубы густого дыма, который постоянно меняет цвет. Я не знаю точно, почему я решила приземлиться на одну из его ветвей, стать видимой и начать плакать. Просто мне показалось, что раз у меня нервный срыв, то хорошо бы, чтобы он случился в окружении радужного дыма.
По лицу размазаны сопли и слезы, волосы пахнут гарью, но, по крайней мере, дым скрывает меня от посторонних глаз. Он вьется вокруг, словно обнимая. Да, я знаю. Странно, да? Да. Но прямо сейчас я упиваюсь своим горем, и мне очень нужно, чтоб меня обняли, так что если приходится притворяться, что это делает волшебное дымящееся дерево, то, черт побери, пусть так оно и будет.
Я сижу на ветке и плачу до тех пор, пока не кончаются слезы, а Лекс устроилась на соседней ветке и стойко молчит. Слезы наконец высыхают, глаза болезненно опухают, я чувствую себя совершенно несчастной, но цунами боли вышло потоком через глаза и помогло успокоиться. Мне все еще нужно выполнить задание.
Я должна выкинуть все мысли об Окоте из головы, иначе захочется свернуться в клубок и спать сто лет, чтобы не чувствовать боль. Но я не могу себе этого позволить. Я нужна принцессе. Я нужна своим генфинам. Я должна вызволить принцессу Суру из тюрьмы и найти своих ребят.
После этого… я разберусь с болью, которую причинило мне предательство Окота. Но не сейчас. Я выплакалась, и это все, что я могу себе позволить на данный момент.
– Лучше?
Я внимательно смотрю на Лекс, которая сидит на ветке и выжидающе смотрит на меня. Она такая аккуратная и правильная, у нее гладкие розовые волосы и одежда без единого залома, в то время как у меня… радужные пятна от дыма на платье и лицо все в следах рыданий.
А еще я не уверена, что у меня в волосах нет соплей. Что? Мне только что разбили сердце. Девушка имеет право безобразно выплакаться.
Вопрос Лекс повисает в воздухе. Мне лучше? Нет. Совсем нет. Но я вытираю нос рукой и все равно киваю ей.
– Да.
Лекс каким-то сумасшедшим образом перепрыгивает со своей ветки на мою и грациозно приземляется рядом. Если бы я попробовала так сделать, то точно бы потеряла равновесие и упала вниз кулем.
– Я исцелила более девятисот тысяч разбитых сердец, – говорит она будничным тоном. – Мой метод проверен и верен. Вы выбираете одну или несколько приемлемых замен, и я поражаю их двумя Стрелами Любви подряд, а затем добавляю ровно три Прикосновения Флирта при первом взгляде на вас. Это гарантирует любовь с первого взгляда, процент успеха которой составляет восемьдесят два процента.
Я смотрю на купидона с удивлением.
– Мм… ого. Это действительно круто.
– Я горжусь тем, что хорошо выполняю свою работу.
Я шмыгаю носом.
– Спасибо за предложение, но нет.
Она качает головой и тянется к колчану, полному стрел.
– Я могу направиться к тому сомнительному и поразить его Стрелами Любви? Конечно, на него это может не подействовать. Он, кажется, очень разгневан.
– Нет, спасибо, и насчет этого, Лекс.
Меньше всего я хочу, чтобы чувства кого-то из моих ребят были им навязаны. Особенно это касается Окота. Он предал меня. Лгал мне. Все оказалось ненастоящим. Я хочу обрести любовь сама, без вмешательства купидоньих сил.
Мне приходит в голову мысль.
– Подожди. Как ты здесь оказалась? Я думала, только я могу входить и выходить из Завесы.
Лекс качает головой.
– Как ваша помощница, я прихожу на помощь в любой момент, когда она нужна. Полагаю, это относится и к тому времени, когда вы находитесь в физическом измерении.
Я провожу рукой по лицу.
– А ты не начнешь неправильно функционировать?
– Нет, в прошлом я уже бывала в физическом измерении по делам Семы. Завеса считает это частью моих обязанностей.
– О, ладно. Хорошо.
– Простите, но… ваши руки грязные? – спрашивает она, глядя на мои ладони.
Я тоже смотрю на них и понимаю, что они действительно грязные. Даже непристойно грязные. Я тру ладони одна об другую, и на землю падают коричневые частички.
– Пыль? – спрашивает Лекс.
Я хмуро смотрю на собирающуюся у меня под ногами кучку.
– Не-а. Не пыль. Песок, – отвечаю я. – Силы песочника. Песочницы? Песочной леди? Неважно, ты поняла, о ком я.
Моя помощница удивленно вскидывает брови.
– О.
Я пытаюсь стряхнуть пыль, но от этого движения метка Главы купидонов снова светится розовым. Я вздыхаю и сдаюсь.
– По крайней мере, розовое свечение может пригодиться в темноте, – с надеждой говорит Лекс. Она на самом деле оптимистка, у которой стакан наполовину полон фруктового коктейля. – И готова поспорить, вы обязательно выясните, как использовать ваши новые способности во благо всех любящих существ.
Я с любопытством смотрю на нее.
– Тебе правда нравится быть купидоном, да?
Она с энтузиазмом кивает.
– Да. Устраивать Любовные Связи, наблюдать, как люди так переполняются любовью, что чуть не лопаются… это приносит мне удовлетворение.
– Неудивительно, что ты каждый раз становишься Купидоном месяца.
– Спасибо, – сияет она.
Я делаю глубокий вдох и беру себя в руки.
– Ладно, почему бы тебе пока не вернуться в Купидвилль?