Но разве в природе все так примитивно? А может, развитие капиталистических отношений в обществе наложили и свой отпечаток на научные теории, в частности дарвинизм, смело перенесший экономические законы выживания на божественную природу? Ответ на этот вопрос предполагает более детальное рассмотрение основных положений теории Ч. Дарвина.
Не секрет, что Ч. Дарвин исходил из представления о мире как о сфере противоположных, даже враждебных сил, где господствует насилие и смерть. В своей работе «Происхождение видов» он писал: «Из этой свирепствующей среди природы войны, из голода и смерти непосредственно вытекает самый высокий результат, который ум в состоянии себе представить, образование высших форм животной жизни».15 Второй ошибочной установкой Ч. Дарвина было понимание неизменности природной среды и случайных изменений в организме, которые, пройдя сквозь призму конкуренции, передавались по наследству потомкам. Изменчивость – наследственность – естественный отбор – эта триада Ч. Дарвина, к сожалению, не учитывала активности природной среды, которая отнюдь не отбирала готовые экземпляры особей, а, по сути дела, «выращивала» их подобно селекционеру, изменяясь сама. Метафорично выражаясь, менялась «мама» – менялось и «дитя». То есть приоритет в возникновении новых видов был на стороне системы, а не элемента и, тем более, слепого случая. Система, изменяясь, порождает необходимый ей элемент, служащий в свою очередь необходимым средством ее изменения. В какой-то мере Жан Батист Ламарк отмечал не случайность происходящих в живых системах изменений, и роль в этом процессе среды, но с оттенком телеологизма.
Дарвиновский тезис: «Выживает сильнейший!» – был по сути дела принципом капитализма и антагонистического общества вообще. Но с перенесением на всякое человеческое сообщество рабского представления о силе, как о способности выжить. В качестве возражению тезису о выживании сильнейшего заметим, что иногда, чтобы умереть требуется не меньше силы и мужества. К сожалению, мы часто видим, как на войнах умирают самые сильные и храбрые. Да и чем является сила для природы? Адаптируемость? И это не всегда. Сила и адаптируемость особи – это одно, а сила и адаптируемость вида – это другое. Не случайно Томас Карлейль называл принцип борьбы за существования «философией свиней».
Вообще, триада изменчивость-наследственность – естественный отбор – справедлива для внутривидовой эволюции, а не межвидовой. Ч. Дарвин именно так ее и рассматривал. Ведь таракан может конкурировать с тараканом, но не с бегемотом или львом. Да, и представления о жестоком выживании в природе и в первобытном обществе слишком преувеличены, так же как и о жестокости древних. Известно, что первобытный человек тратил на добычу пропитания несколько часов в неделю, остальное время, предаваясь свободному времяпровождению в свое удовольствие. Также известны случаи, когда первобытные молодые люди жевали мясо для стариков, которые не имели уже зубов. Значит, вовсе и не «зверьми» они были, как это порой представляют! Нам внушают, что человек человеку зверь, цитируя Томаса Гоббса, намеренно укорачивая цитату и этим изменяя смысл до противоположного. Гоббс отмечал лишь, что человек человеку – волк в лишь естественном состоянии, то есть без государства, без законов человеческого существования.
Да и среди животных сочувствие, дружба, взаимопомощь и взаимовыручка помогали выживанию и сохранению рода. Ч. Дарвин называл эти чувства симпатией. Известны множество случаев, когда животные помогают друг другу, спасают друг друга, порой рискуя собственной жизнью. Однажды в Африке путешественники с собаками пересекали долину, по которой шло стадо павиан. Павианы, отразив агрессию собак, поднялись на гору, однако, забыв в долине маленькую обезьянку, которая, в окружении собак звала сородичей на помощь. Самый крупный и смелый павиан спустился с горного склона, прошел меду собаками, взял на руки обезьянку, приласкал ее и с достоинством удалился с ней. Собаки даже не посмели напасть на него. Или еще один сравнительно недавний случай, выложенный в Y-Tube. Антилопа пришла к реке напиться воды, в которой довольно удачно спрятался крокодил, притворившись бревном. Пока антилопа, ничего не подозревая, пила воду, крокодил в прыжке схватил ее за горло и утащил в реку. Вдруг, откуда ни возьмись, появляется бегемот, набрасывается на крокодила и спасает жертву. Бегемот в своей пасти приносит антилопу на берег, кладет на землю, потом вновь возвращается к реке, набирает в свою пасть воды и обрызгивает ею антилопу, которая приходит в себя и с ужасом убегает. Подобное поведение не всякому человеку подвластно! И таких примеров можно привести множество, главное, что они свидетельствуют о нашем упрощенном понимании животных, их психики и поведения. К сожалению, людьми порой движет не столько жажда истины, сколько снобистское желание дистанцироваться от всего остального окружающего мира.
О. Шпенглер указывал на то, что изменения в науке, в частности математике, детерминируют определенный тип культуры. В случае с Ч. Дарвиным мы видим противоположную ситуацию, когда изменения в обществе, в культуре приводят к возникновению теории, в свою очередь, повлиявшую на ход культурно-исторического развития. А то, что человек – существо гораздо более сложное и, что его развитие в весьма значительной степени зависит от того, что он сам о себе думает и в какой среде живет – это всем сейчас известно.
Прекрасно об этом в своей работе «Человек в поисках смысла» пишет психолог, психотерапевт Виктор Франкл, мудрость которого в определенной мере определяется тем, что многое, о чем он пишет, было им пережито в концентрационном лагере. В. Франкл видел своими глазами, а не вычитал из книжек, как человек оставался человеком, не смотря на не человеческие условия. Не конкуренция и борьба за выживание позволили людям там выжить, а то, что они сохранили в себе смысл своего существования, любовь к близким, которые без них бы не справились, и собственное человеческое достоинство. Конечно, для З. Фрейда, считавшего человека «приложением к половым железам» – все это громкие слова. Но, извините, почему-то верится В. Франклу, который все это видел, пережил в жизни, а не З. Фрейду, придумавшему свою пусть и оригинальную теорию.
Ч. Дарвин, безусловно, – великий ученый, внесший революционный вклад в развитие биологии, но он отнюдь не претендовал на создание нового мировоззрения и, тем более, цивилизационной парадигмы. Однако, как это бывает со многими научными теориями, его учению суждено было сыграть не предусмотренную ее создателем роль.
Другим великим учением ХIХ-го века был, безусловно, марксизм, превратившись в следующем столетии в реальную силу, перекроившую мир. Гениальный экономический анализ капитализма завершался социально-философским и политологическим прогнозом о неизбежности новой общественно-экономической формации – коммунизма, основным принципом которого является принцип: «От каждого по способности – каждому по потребности». Хотя в этом же веке незадолго до него А.С.Пушкин написал не менее гениальную маленькую (по сравнению с четырехтомным Капиталом) сказку «О старике, старухе и золотой рыбке», в которой показал, что потребности человека бесконечны и могут быть даже абсурдными. Никогда не будет человеку достаточно того, что он имеет. И современное общество массового потребления с его абсурдными предложениями и потребностями еще раз этому доказательство. Но в отличие от Ч. Дарвина, который поставил во главу угла человеческой эволюции ДНК и ее случайное изменение, обеспечивающее особую живучесть, К. Маркс основным фактором социальной и человеческой эволюции считал производительные силы, то есть, по большому счету – орудия труда, технику. Он упростил сущность человека до совокупности общественных отношений, лишив тем самым конкретного человека его собственной, самостоятельной сущности. «Сущность человека, – пишет он в известных Тезисах о Фейербахе, – не абстракт, присущий индивиду, а в своей совокупности, она представляет собой совокупность, ансамбль общественных отношений».
Марксизм, а точнее ленинское его понимание, освободило человечество, от каких бы то ни было социоприродных закономерностей, утвердив в сознании людей мысль о возможном изменении социально-экономического строя. Для этого, согласно марксизму, необходимо лишь обобществить средства производства, так как антагонистические общества зиждились на частной собственности на средства производства. Уродливой формой такого миропонимания явилось учение Мичурина, пытавшегося создавать природных мутантов, яблоню, плодоносящую грушами и наоборот. «Нечего ждать милости от природы! Взять у нее силой – вот наша задача!» – печально известное его выражение. Откуда такая агрессия и ненависть к природе? Возможно, ментальный перенос на природу обиды из-за социальной несправедливости.