Читать интересную книгу Путь паломника - Василий Тараруев

— Во-первых, с кровососом встретиться рискнёт не каждый опытный сталкер. Во-вторых, в "предбаннике" кровососы не водятся, разве что изредка какой случайно забредёт. Их надо искать дальше — на Агропроме, на Дикой территории, на "Ростоке". Встречаются и в Тёмной долине, а на Милитари их вообще полно. Кровосос любит темноту и сырость, поэтому селятся обычно в подземельях и в заброшенных деревнях. В общем, здесь мы кровососа вряд ли встретим, тут обычно ошивается всякая мелочь вроде слепых собак.

Путь продолжался. Ещё пару раз брошенные гайки выявили "электру". Мачту ЛЭП, заросшую "рыжим волосом", отряд обошёл по широкой дуге. Что там была за аномалия, осталось невыясненным, но в десяти метрах от старой металлоконструкции детектор запищал как сумасшедший, мигая красным огоньком.

Вдали показалась небольшая стая слепых псов, но атаковать мутанты не решились. Дон Кихот на всякий случай пару раз пальнул в их сторону одиночными, обратив в бегство. Слепая собака — один из наименее опасных мутантов Зоны, они нападают лишь при большом численном перевесе или когда очень голодны. Гораздо опаснее чернобыльский кабан — этот не боится ничего и прёт напролом. Из автомата тушу размером с небольшого гиппопотама остановить достаточно сложно. Но к счастью, кабаны пока не попадались.

На пути лежало шоссе с неплохо сохранившимся асфальтовым покрытием. Уже много лет его не касалось колесо никакого транспорта — несмотря на обманчивую ровность асфальта, на котором даже трещин почти не было, старая автострада представляла собой многокилометровую полосу смертельных ловушек. Попытка использовать шоссе по прямому назначению в своё время дорого обошлась военным, и мрачным памятником этому служила навсегда остановившаяся в полусотне метров впереди колонна покорёженного транспорта: раздавленная посередине БМП, два брошенных армейских грузовика ЗИЛ-131 с раскрытыми настежь дверцам, развернутый перпендикулярно обочине вездеход МТЛБ, словно взорванный изнутри, и расплющенный неведомой силой БРДМ. Возле задних колёс одного из грузовиков злорадно скалил зубы сидящий скелет в полуистлевшей военной форме, рядом валялся ржавый автомат. Рядом с вспучившейся коробкой вездехода белели кости ещё троих погибших. Дон Кихот с некоторым удовлетворением отметил про себя, что туристы давно перестали ёрничать насчёт Зоны, и вести себя как на прогулке в городском парке.

Замедлив шаг, Дон Кихот вытащил из поясной сумки радиосканер, позволявший перехватывать радиопереговоры на обширном диапазоне частот применяемых в Зоне средств связи. Эта штука была важна для избежания стычек с армейскими патрулями и заставами, да и от ненужного общения с бандитами а то и своими братом сталкером тоже помогало. Дон Кихот нажал кнопку включения.

— "Ландыш", "Ландыш", я "Тюльпан", как слышите, приём! — раздалось в сканере.

— Я "Ландыш", слышу нормально — отозвался второй, судя по всему, командир армейского патруля — У меня всё тихо.

— Понял. Конец связи!

Дон Кихот убрал радиосканер обратно. Патрули видимо находились далеко и сейчас опасности не представляли.

Внимание сталкера привлёк навес древней автобусной остановки. Брошенная гайка не вызвала никакой реакции, молчали детектор аномалий с карманным дозиметром. Тогда Дон Кихот решил сделать здесь небольшой привал, чтоб отряд мог поесть и немного отдохнуть.

Сев кругом, путники принялись доставать упаковки с концентратом.

— Что здесь было? — спросил Гарев, указывая на колонну военной техники.

— Да несколько лет назад вояки решили совершить прямой бросок до Агропрома. Хотя их предупреждали, чем это может кончиться, но попался командир-дуболом. В общем, использовать шоссе по старому назначению оказалось неудачной затеей — поведал Дон Кихот, разрывая упаковку белкового батончика — С тех пор эта колонна тут и стоит, как напоминание того, что в Зоне прямой и короткий путь далеко не всегда самый верный.

Вершинин вытащил из футляра фотоаппарат и сделал несколько снимков автоколонны. Закончив съёмку, он обернулся к сталкеру.

— Скажите, Дон Кихот, а как вы сделались сталкером — спросил он — Что привело вас в Зону?

— Даже не знаю, как внятно объяснить — задумчиво сказал Дон Кихот — Мечта что ли, тяга к загадочному и непознанному. Кто-то может сказать, что дурость, что ж, может он и будет прав. Сначала, как и вам, просто захотелось посмотреть, что это за Зона такая, потом появилась одна идея. Да и достала меня прежняя жизнь. Каждый день в семь утра вставать, чтоб быстро умыться, одеться и бегом на работу, в постылый офис. В нём маешься всякой рутиной, так часов до шести, а то и позже уходишь, если непредвиденный аврал какой. Вечером приходишь, и никаких сил уже нет чем-то интересным заниматься, к примеру, творчеством каким или что новое освоить. Тупо лежишь на диване и пялишься в ящик. Потом — спать, чтоб выспаться перед завтрашним днём, иначе будешь на работе весь день с чугунной башкой сидеть. И так всю неделю. А в выходные всякой по дому бытовухой занимаешься, всякие дела разгребаешь, которыми в будние дни некогда уделять внимание. Как бельчонок в колесе или шарик от подшипника. Даже книгу умную почитать и то не всегда получается. В общем, устал я от такой жизни.

— Хех, типичный пример современного среднестатистического обывателя — усмехнулся Гарев — Человек общественного уклада индустриальной и постиндустриальной эпохи, который львиную долю времени тратит в погоне за деньгами и карьерой чтоб "быть как приличные люди", обзаводиться общепринятой атрибутикой успеха. Эдакий винтик гигантской машины, точнее, как правильно было замечено, шарик от подшипника. Крутится, пока не износится, а износившись, вдруг обнаруживает, что непонятно, зачем жизнь-то была прожита. Большинство так и крутится всю жизнь, поскольку некогда остановиться и призадуматься, оглядеться. А кого-то такое существование, эта ежедневная бездумная гонка быстро утомляет. Некоторые люди бросают казалось бы удачную карьеру, престижную работу, и уходят в сельскую местность, в геологи, или как наш друг, в сталкеры.

— Не все выдерживают такую жизнь — саркастически заметил Сотнич — Многих хватает лишь пока не кончится прелесть новизны, а потом рай в шалаше сменяют слёзы по утраченному дворцу, пусть и с ежедневной занудной гонкой за деньгами. А что? Чтоб сытно кушать, надо и вкалывать соответственно.

— Как правило, у человека, отказавшегося от "беличьего колеса" стремление к душевному комфорту превалирует над желанием материальных благ, и он знает, на что идёт — возразил Гарев.

— Ну, что касается заработка, то за хороший хабар иногда дают солидные деньги — сказал Дон Кихот.

— Но ведь в Зоне опасно — удивился журналист — Неужели риск в любой момент погибнуть или получить смертельную дозу радиации предпочтительнее рутинных будней в какой-нибудь конторе?

— Я говорю, это мой выбор — сказал Дон Кихот — Я не могу внятно объяснить, почему его сделал, и с точки зрения нормального среднего человека это действительно дикость.

— А я слышал, сталкеры неплохо зарабатывают на артефактах — прищурил бровь Сотнич — Понимаю, даётся этот, как вы выражаетесь, хабар, очень нелегко, но всё же судя по тому, что я слышал о расценках на артефакты на теневом рынке, на этом деле можно нехило зашибать.

— За хабар действительно можно неплохо выручить — сказал Дон Кихот — И что греха таить, большинство сталкеров с этой целью в Зоне и отираются. Но парадокс: мало кто реально разбогател на этом занятии. Редко кто, подзаработав, уходит из Зоны на "большую землю", чтоб припеваючи зажить на эти денежки. Большинство тех, кто пришёл в Зону, тут и остаются до самой гибели, которая обычно настигает всех рано или поздно. Причём, они сами не могут объяснить, что их тут держит, хотя обычно можно услышать отговорки, что мол поднакоплю ещё немного и свалю из этой проклятой Зоны. Редко кто из сталкеров лично обогатился — большие деньги от добытых артефактов они или банально пропивают, или, выбравшись ненадолго в цивилизованный мир, тратят на всякие ненужные вещи. Кто-то, у кого есть семьи, перечисляют всё заработанное им. То немногое, что после всего этого остаётся, расходуется на боеприпасы и снаряжение.

— Как русские старатели в старину — сказал Никольский — Помните, вернувшись с приисков в тайге, они устраивали шикарные гулянки, скупая всё подряд и соря деньгами направо и налево, и за один день спускали всё добытое тяжким трудом. День ни отказывать себе ни в чём, купаясь в роскоши, чувствуя себя барином, а наутро с мучаясь с похмелья, вновь отправляться в тайгу, чтоб лязгая зубами на холоде и питаясь чёрствыми сухарями, искать золотые самородки и мечтать о новом триумфальном возвращении.

— Идиотизм — пробурчал Сотнич — Эти старатели явно были больными на голову.