- О, это совсем пустяк. Я хочу, чтобы Демон открыл своё лицо и остался здесь на всё время расследования. Я даже могу зачислить Вас в университет, - последнее слово заглушил смех Демона.
- Открываться я не собираюсь, а что касается учебы... Однажды Вы довольно четко дали оценку моим магическим способностям, вернее их отсутствию.
- Интересно... как же я пропустил такое дарование? Должен просить прощения - Ваша защита выше всяких похвал. Я рад, что, несмотря на мою ужасную ошибку, Вы сумели не потерять свой дар и довести его до таких высот. Но ведь нет предела совершенству! Я уверен, что здесь обязательно найдётся что-то новое и увлекательное. Это возможно только в том случае, если я буду знать, кого зачисляю в Университет. К тому же вам нужно время, а я его предоставлю только на таких условиях.
Кана понимала, что её заманивают в ловушку, но человек делает свой выбор, даже если ему очевидно, что он ошибается. С одной стороны надо дать время Аэрону, а с другой - Силивен предлагает то о чём графиня всегда мечтала! Достаточно раскрыться, и уже зачислена. Но она колебалась: не слишком ли высока цена? К тому же смущала очень неприятная вещь: ректор оказался вампиром. В том, что мысленные обращения он слышит, Кана убедилась. Все оскорбления и пожелания пойти по известному адресу, он улавливал так же хорошо, как она чувствовала его эмоции, сняв барьер и позволив эмпатии коснуться чувств визави. На последнем, особо изощрённом пожелании долгой и мучительной смерти, он не сдержался и поблагодарил, пообещав взять на заметку этот способ умерщвления самых заклятых врагов.
Взвесив все "за" и "против" Кана решила, что достаточно пожила спокойной и уединённой жизнью и скинула капюшон, предварительно убрав чешую. Она опасалась, как бы правителя удар не хватил, а то ещё в преднамеренном убийстве обвинят.
- Канаэлин?! – удивлённо воскликнул Силивен.
Девушка пожалела, что не поставила блок на эмпатию: такую гамму чувств она пережила вместе с правителем Морграна. Удивление, раздражение, злость, предвкушение чего-то, что явно не доставит ей радости и неуверенность.
"И какой гоблин его на вилы посадил? Мхартов сын!" - уже успела пожалеть о своём поспешном решении Кана. Правитель Морграна поднялся со своего трона и сделал несколько шагов к своим гостям.
- Что ж, вы смогли меня удивить. Никогда бы не подумал, что та маленькая ранимая девочка со слезами на глазах превратится в чудовище, которым пугают непослушных детей.
- В этом есть и Ваша заслуга, уважаемый Силивен. И если уж говорить о чудовищах, то у меня есть более сильный конкурент, - Кана ухмыльнулась и отвесила ему шутовской поклон
Возразить ему было нечего. Сказки о загадочном правителе острова пострашнее, чем о Демоне. Так что ректору университета осталось только вздохнуть, принимая её правоту.
Кана никогда не уподоблялась демонам Изнанки. Даже к служащим в её замке она относилась с глубоким уважением, позволяя им ходить в нарядных одеждах и драгоценностях. Знала каждого и обращалась только по имени. Её слуги были уверены, что они и их семьи под надежной защитой, любили и готовы были жизни отдать за свою хозяйку, поэтому они и не жаловались на место проживания. Замок всегда был закрыт, окружен огромным рвом и лесом, в котором можно было проводить практику по нежитеведению.
Некоторые называли Кану политическим лекарем. Последний её заказ оправдывает это прозвище.
Генерал Амении – коренастый мужчина с рыжей шевелюрой и щёлочками хитрых глаз начинал с мелкой должности и дослужился до генерала за тридцать лет с небольшим. В свои пятьдесят имел замечательную семью: жена милая, скромная и хозяйка хорошая, родила ему троих сыновей, которые продолжили дело отца и старались радовать его новыми званиями. Да и не только званиями - у каждого уже по отпрыску. Казалось бы, что ещё для счастья надо? А вот нет же, решил государственный переворот совершить. И служил он все эти годы исключительно, чтобы высокое положение заполучить, да людей себе завербовать. А на семью плюнул. Заявил, что она для вида нужна была, чтобы подозрений не вызывал: добропорядочный страж порядка и примерный семьянин. Но Кана по достоинству оценила его основательность. Генерал уже накатал свой свод законов, расписал поочередность казни всех неугодных, а их был очень внушительный список. Он собирался развязать войну сначала с Гардэном, а потом и с Дортом и провозгласить себя Великим Императором человеческой расы.
Заговор был раскрыт. Но беда заключалась в том, что этот дедок всё рассчитал, и на этот случай у него были пути отступления. Он сбежал. Часто менял место проживания, но неизменной оставалась охрана из десяти здоровых воинов, которые всегда и везде его сопровождали. Да, именного всегда и именно везде! В уборную, правда, всего двух брал с собой, остальные счастливчики снаружи ждали. А вот за его любовными утехами наблюдали всей командой. Императоры, не сговариваясь, порадовали Демона тройным заказом на одно дело. Ребятки из охраны и глазом моргнуть не успели, как заказ был выполнен. Тогда никто кроме зарвавшегося генерала не пострадал, поэтому наёмница спит спокойно и крепко, и совесть её не мучает. То, что генерала народу представили доблестным героем, павшим в бою от рук ужасного Демона, она совсем не возражала. Репутация бездушного убийцы была не менее ценной платой, чем золото.
***
Из воспоминаний Демона вырвал насмешливый голос правителя Морграна:
- Это благодарность или обвинение? Впрочем, не важно. Сейчас мы отправим императора домой через мой портал. Таким образом, никто не узнает, что он покинул остров один. Затем я покажу комнату, где Вы временно можете расположиться, пока не будете зачислены в университет. Потом переселитесь в башню соответствующую Вашему направлению.
Ночные гости вышли из тронного зала вслед за правителем и двинулись по длинному, извилистому коридору. За беседой время пролетело не заметно. В окна уже робко стали заглядывать первые лучи летнего солнца. Когда они подошли к лестнице, конец которой невозможно было увидеть из-за конструкции здания - лестница закручивалась по спирали, графиня со стоном великомученицы опустилась на первую ступеньку.
Сейчас, когда она выглядит как юная полуэльфийка, Кана решила и вести себя соответствующе. Её силы только-только стали восстанавливаться, и подъём на неопределённую высоту может пагубно отразиться на ещё не окрепшем здоровье. Аэрон тут же подскочил к ней и с виноватым выражением лица предложил нести на руках. Идея показалась Кане заманчивой, сама она не преодолела бы такой подъём, но гордость не вовремя подняла свою голову и не позволила воспользоваться таким соблазнительным предложением.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});