Свадьба была отпразднована в самом тесном кругу, а затем последовал обед в присутствии членов братства.
Когда новобрачные остались одни в новом жилище, Заторский открыл окно в гостиной, и они, облокотясь на подоконник, продолжали беседовать.
Стояла теплая тихая ночь, полная луна заливала землю ярким задумчивым светом, под окнами расстилались душистые цветники, а далее темнела густая зелень сада.
Молодая чета говорила о прошлом и странных треволнениях в жизни, открывших им столько ошеломляющих тайн невидимого потустороннего мира, существование которого отрицают слепые люди.
— О, как я благодарю Бога, что Он наконец даровал покой моей душе — это бесценное благо, которому так мало придается значения среди вражды, зависти и всяких происков, раздирающих современное общество, — заметила Мэри.
— Да, счастье так близко, но люди не хотят его замечать, думая, что оно где-то далеко. Его всюду ищут и находят так редко, — со вздохом проговорил Вадим Викторович.
В эту минуту мирно похрапывающий на ковре в нескольких шагах от них Пратисуриа привстал и, ласково проворчав, положил лапы на подоконник.
Мэри погладила по голове чудное животное, несколько встревоженная его неожиданным пробуждением и опасаясь, не почуял ли он приближение какого-нибудь врага.
Вдруг она удивленно вскрикнула и указала рукой на тучу крошечных сероватых крылатых существ, летевших к окну.
Одно из них, больше и заметнее других, остановилось около Мэри, и та ощутила на щеке прикосновение точно шелковистого газа.
— Мой милый Кокото, ты прилетел поздравить нас? — радостно воскликнула она. — Боже, как я счастлива, что и мои прежние слуги теперь стоят на светлом пути совершенствования и, подобно мне, вырвались из мрачной бездны царства тьмы…