Что же стало с ними, зажатыми в тисках ужаса, чем кончилась начатая мной война? Все это снова всплыло в памяти и спокойствию моему явно не содействовало.
И все равно возвращаться домой приятно, какие бы проблемы тебя там не ожидали. Сколько времени я отсутствовал по земным меркам? Год, десять или все сто? Если много, то никого из моих родных и знакомых уже не будет. Возможно, я встречу своих потомков, но кто я буду для них? Ходячей легендой, которая вскоре всем надоест или богатеньким родственником, смерти которого ждут почему-то с особыми чувствами. И что тогда, возвращаться назад и помогать колдуну? Почему-то не очень хочется.
Эх, и красотища же вокруг, вернее, впереди, по бокам не успевает зафиксироваться, движение то у меня сумасшедшее. Постоянно меняющийся калейдоскоп созвездий завораживает. Интересно, фиксируется ли где-нибудь то, что со мной происходит, ведь мозга то у меня нет, снять изображение не с чего. Ладно, пусть ученые разбираются, мое дело маленькое.
Господа хорошие, что же это делается, а? Если я не ошибаюсь, это же Земля, да, точно, она, родимая. И не предупредили, как же так! Я чувствовал, как нарастает возбуждение, слишком уж внезапно все получилось. Впрочем, кто же мог меня предупредить, голова моя садовая.
Я ворвался в атмосферу на огромной скорости и, увидел перед собой огромный материк, покрытый льдом. Это как понимать? Ощущения, которые у меня возникали при посадке на чужую планету, не было. А-а, вспомнил, это же озоновая дыра над Антарктидой! А я, было, подумал, что очередной ледниковый период на Земле начался.
Полет перешел в плавное планирование над океаном и вот уже видны очертания материка. Дом все ближе и ближе. Посмотреть бы, как я выгляжу на данный момент со стороны, когда волнуюсь. Скорее бы на посадку! Вот показался большой город, уже узнаю прямые улицы, невдалеке аэродром, прямо в точку. А вот это медицинский центр, наверное, мне туда. Бум, это я уже в здании, еще немного и я… бах, попал в большой стеклянный бокс. В центре его еще меньший и тоже стеклянный, а вот и я лежу в капсуле, снова вспышка и…
Как хочется спать, но не дает шум вдалеке. Ага, это не механизм, а просто бубнят над ухом. Дали бы поспать человеку, изверги! Я снова стал тонуть в дреме и снова это проклятое бу-бу-бу. Я попробовал открыть глаза – не получалось. А почему, собственно? Попробовал шевельнуть веками, вполне чувствую движение. Или сейчас просто ночь?
– Эй, есть кто-нибудь? – крикнул я и, к своей радости обнаружил, что голос не только меня слушается, но и принадлежит мне, Генри Отсу, и это меня обрадовало. А вот то, что никто не прореагировал, это плохо. Сразу встать на ноги мне не удалось, конечности почти не слушались. Согнувшись, я вылез из капсулы, волоча за собой ворох проводов, прилепленных ко мне и обрывавшихся с легким причмокиванием, и пошел, сориентировавшись по памяти, к двери. Закрыто. Что же это такое? Когда я попал сюда, было светло, должны же были меня заметить. Ведь не в гробнице же я оказался. Хотя кто его знает. Только вот пахнет гробница больницей.
Вот и дверь. Если это бокс, то возле двери обязательно должно быть блокирующее устройство. Я пошарил рукой по стене и тут же вспыхнул резкий свет. Глаза зажмурились сами собой, но свет проникал сквозь веки и все равно слепил. Наконец я смог заняться запором на двери. Не тут-то было. Заблокировано снаружи. Мать вашу, что за тупицы! Пришлось в порыве чувств схватить крутящийся стул и врезать по двери. Мгновенно в мозгу мелькнуло, что замашки Маркуса не прошли, но боль в руке прервала эту мысль, так как стул решил отскочить от неподдающейся двери. Но даром моя выходка не прошла, резко взвыла серена, вмиг все пространство вокруг меня завибрировало вместе со мной. Да что же это они, пытку мне устраивают, что ли? Никакого уважения.
Первой прибыла команда спецназначения, сверкая металлизированными комбинезонами и оружием. Они оцепили по периметру мое место заключения и замерли, вытаращив на меня пустые глаза. Хоть бы честь отдали, паразиты этакие, я ведь здесь в чинах и немалых. Но ничего подобного не произошло.
Пока мы изучали друг друга, вокруг оцепления набилась куча народу, но никого из знакомых среди них я не обнаружил. Наконец появилось и начальство. Его видно издалека. Я поднял стул и демонстративно сел. Это снова выходка Маркуса, не иначе, с кем поведешься…
Делегация подошла к двери и самый противный из них на вид начал первый допрос.
– Молодой человек, ваше имя!
– Генри Отс.
– У вас есть доказательства?
Я осмотрел себя со всех сторон, откуда меня было видно, но доказательств не обнаружил.
– Нет, сэр, доказательств нет.
– Тогда такой вопрос. Род вашей деятельности, учреждение, которое могло бы поручиться за вас…
Вот так дела! Род деятельности. Да я и сам не могу определить этот самый род. Миссионер? В общем-то – да, но кто предоставил мне эти полномочия, кто мой непосредственный работодатель? Ах, да, вспомнил, надо срочно приземляться. Итак, я дослужился до полковника, но вот какого ведомства? Но попробовать стоит.
– Я полковник, сэр!
– И в каком роде войск вы служили? – похоже, этому автомату все равно, какие он задает вопросы и кому и какие получает ответы.
– Скажите, а у вас самих нет сведений, кого это заселили в такие замечательные апартаменты?
– Эта процедура необходима для вашей же безопасности, сэр, – отчеканил истукан, – я вынужден повторить вопрос.
– Я служил под началом генерала Саммерса, сэр! – Наконец нашелся я.
– Извините, имена ничего не значат. Итак, в каком департаменте вы служили?
– Я был командиром девятого межзвездного корабля, сэр.
Делегация отошла в сторонку, и один из них достал телефон и начал звонить. Через некоторое время они вернулись.
– Вы сказали неправду, сэр. Командиром корабля был и остается капитан Орвилл. Что вы еще имеете нам сказать?
– Послушайте, вы, не знаю, кто вы такие и чего от меня добиваетесь! Прекращайте балаган и везите сюда настоящих людей. Давайте сюда Саммерса, Орвилла, везите сюда мою жену…
– Успокойтесь, сэр. – Манекен вздохнул, хоть чем-то проявив себя как человек. – Это невозможно сделать по двум причинам. Первая – это, сами понимаете, самая высокая категория секретности, под которой находится вся ваша программа. И вторая – это ваше болезненное состояние…
– Чье состояние? Мое? Да ты с ума сошел, – я в ярости потерял контроль над собой, – кто из твоего начальства может сюда придти? Самый секретный! Президент? Зови президента! Я с ним в самых хороших отношениях, жил у него на вилле. Да он сам расскажет, если ты еще будешь здесь работать!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});