Крепкий, на нём черная майка, с вырезанным квадратом под алтарь, а снизу белыми буквами виднелась надпись: “Рожден Имперцем”.
Он чистил пистолет; поднял взгляд – на Астру, потом на меня. Выгнул бровь, улыбнулся, поднялся. Обнял девушку, а она чмокнула его в щеку.
– Достал? – спросила.
– Обижаешь, красавица. Я тебе и звезду с неба достану.
– Сколько?
– Десятку.
– Это за звезду, да? Если что мне усилок нужен, а звезда не нужна.
Шейн засмеялся:
– Нет, за усилок.
– А дешевле для красавицы никак?
– Никак. Дело в одну сторону. Красавиц в другую.
– Дорого.
– Я так думаю, вам не до торгов. Тебе вообще везет, что с ним аукцион не сделать. Я бы его тебе не продал. Если выкинуть его в свободную продажу там за пять сотен тысяч бы ушло – уверен.
Астра отсчитала наличку деньни. Шейн вышел в подсобное помещение и через минуту вернулся.
Поставил на столешницу сферу. Ослепительно-синий свет, яркий, сочный, радующий глаз . Смотреть не насмотреться. Внутри будто жидкость закручивалась, вертким жуком елозила.
Синеорб.
Пригляделся. Подпись анализа алтаря вывела название:
"Маска".
– А что из постояннок тысячи за четыре предложить можешь?
– Ничего.
– А укрепление?
– С укреплением и ускорением в Гродвале – совсем плохо. Если и есть там цены, то они ввысь улетели, как и с регенерацией.
– Есть “темп”?
– По тысячу восемьсот за ампулу.
– С армейских складов?
– Естественно.
– Просрочка или перекуп?
– Уверена, что знать хочешь?
– Беру четыре.
***
"Маска" работала просто – меняла внешность за один дар на четыре часа. Причём – это была не иллюзия, а реальное наслоение плоти, которое можно прощупать. Я договорился с Принцем, чтобы он "Маску" автоматически обновлял каждые четыре часа, если есть возможность и не было указано иного. Алтарь поворчал, но согласился.
Я чуть подкорректировал форму лица, скулы, нос, и мы отправились на вокзальную пять.
Штаб Ости оказался двухэтажным зданием из блоков аквамаринового цвета, расположенным недалеко от чёрной пирамиды вокзала.
Приятно посмотреть: фасад украшен богатой лепниной, барельефы зубастых чудовищ-исков тянулись вереницей на всем протяжении, а торчащие от поясниц однотипные статуи воителей-скитальцев, будто вылезали из стены каждые шесть метров, угрожая рассечь зрителя мечами.
С передней части пухлая пристройка этакий импровизированный пропускной пункт – строительные стандарт-блоки и стеклянные стены.
– Урод мля, – оглядывая все это, Астра презрительно сплюнула.
– Чем теперь недовольна?
– Это здание исторического наследия, и мы его неизбежно попортим. Ости как будто бы обычное административное не подошло. Поважничать хотел крыса.
– В тебе нашлась любовь к исторически-значимым постройкам?
– Нравятся просто. А тебе вот побоку, что мы его захреначим?
– Ага.
– Странно.
– Почему?
– Ну, ты сын Императора. Вы и сами как исторические постройки и вроде логично, что любовь к истории должна быть у вас в крови.
– Какая чушь.
Астра пожала плечами.
Над распахнутым входом нам удалось разглядеть красные огоньки, подчеркнутые формулами – теург-камеры. Слева и справа дополнительные серебристые узоры; что конкретно делают – сложно сказать, но, судя по тому, что разветвлённость узоров не большая – ничего серьезного. Шум, гам, может слабенький взрыв, может умный снаряд… Скорей всего нечто оповещающее людей по всему зданию – то бишь банально громкое.
Через стеклянную стену я легко разглядел колоны внутри самого здания. Народу там – полно всякого: и лихого, и мирного.
Сбоку от здания, через площадь Абелоса, шла, прямо подряд, цепь закусочных, магазинов и простеньких ресторанчиков – пахло чудно: свежей и сладкой выпечкой.
Мы заняли уличный столик одной из пекарен. Закупились круассанами, кофе, расселись – и, перекусывая, принялись наблюдать.
“Аббер” и снаряжение оставили в пяти минутах ходьбы, на ближайшей парковке.