На следующую ночь, когда все разошлись по своим спальням и заснули, а Лорд Джусс еще сидел в своей спальне и читал, от ворот послышался звон уздечки. Джусс позвал своих мальчиков-пажей, приказал им принесли факелы и вместе с ними пошел туда. И в танцующем свете факелов в ворота вошел Лорд Брандох Даха, и что-то размером с большую тыкву, завязанную в шелковую ткань, висело на луке его седла. Джусс встретил его в воротах, один. — Дай мне сойти с коня, — сказал Брандох Даха, — и получишь от меня то, что должно спать в твоей кровати вместе с тобой на берегу озера Равари.
— Так ты достал его? — воскликнул Джусс. — Яйцо гиппогрифа из Озера Скорби, ты один? — и он аккуратно взял узел двумя руками.
— Да, — ответил Брандох Даха. — То самое, о котором нам рассказала маленькая ласточка прошлым летом. Озеро замерзло, и было очень трудно и нестерпимо холодно нырять в него. Это маленькое чудо, но тебе везет во всех твоих предприятиях, о Джусс, ибо ты умеешь заставить своих друзей служить тебе.
— Я думаю, что ты не оставишь меня, — сказал Джусс.
— Думаешь? — крикнул Лорд Брандох Даха. — Даже не мечтай: я не позволю тебе в одиночку совершить все эти глупости. Нет, я пойду с тобой к заколдованному озеру, и оставлю Карсё на закуску. Хотя и сделаю это вопреки своему твердому решению.
Еще шесть дней подготовки, и второго апреля на Сторожевом Мысу собралось могучее войско: пятьдесят и девять военных кораблей, пять кораблей с запасами и трижды по две тысячи воинов.
Леди Мевриан сидела на молочно-белой кобыле и глядела на гавань, где в полном порядке стояли на якоре корабли, бледные серые тени на фоне блестящего и сверкающего моря, усеянные розовыми, голубыми или зелеными цветными пятнами там, где лучи солнца играли на их разрисованных корпусах, золотых мачтах и фигурах на носу. Гро стоял рядом с ее поводьями. Дорога из Гелинга, вьющаяся вдоль Хавершоу Тонг, бежала совсем рядом с ними, потом шла вдоль берега моря, вплоть до гавани Сторожевого Мыса. На дороге звучали тяжелые шаги пехотинцев и гром копыт лошадей, а легкий западный ветер доносил до их травянистого холма отрывки боевых маршей, или торопливые ноты горна, или мерные раскаты барабанов и труб, заставлявшие быстрее биться сердца солдат.
В авангарде ехал Лорд Зигг, перед ним шли четыре горниста, одетые в золото и пурпур. Доспехи Зигга, от подбородка до пальцев ног, сверкали серебром, драгоценные камни горели на его латном воротнике и рукоятке его длинного прямого меча. Он ехал на черном жеребце с дикими глазами и с прижатыми к голове ушами, хвост которого подметал землю. За ним ехало множество конников, за которыми шли высокие копьеносцы в красновато-коричневых кожаных камзолах, отделанных серебром и медью. — Эти, — сказала Мевриан, — из Келиаленда и с побережья Эрроуфирт, а также его вассалы из Раммерика и Амадардейла. С правой строны от него, немного позади, едет Геспер Хольцринг, который в этом мире любит две вещи: добрую лошадь и быстрый корабль. А слева, в шлеме из тусклого серебра с маленькими крыльями ворона по бокам, едет воин с такими длинными ногами, что на лошади поменьше он мог бы одновременно сидеть в седле и идти: Стиркмир из Блеквуда. Он мой родич. Ему нет и двадцати, но на Крозеринг Сайде был одним из лучших.
Так она показала Лорду Гро всех, кто ехал мимо: Перидора из Сьюла, капитана Миландерцев и его племянника Стипмара; Фендора из Шальгрета и Эмерона Гальта, его младшего брата, только недавно исцелившегося от страшной раны, полученной им от Кориниуса на Крозеринг Сайде: братья вели отряд из пастухов, пасших овец и баранов на великих пустошах к северу от Свичуотера. Каждый пастух нес легкий щит и короткий коричневый меч, и мог в битве бежать рядом с лошадью, держась за стремя всадника, галопом летящего на врага. Бремери, в шлеме с золотым бараньими рогами и широком сюрко из розового бархата, вел жителей долин из Тиварандардейла и Онвардлисе.
Трентмар из Скоррадейла с рекрутами из северо-востока Демонландии: Биланда, Странда и Брейкингдейла. Астар из Реттри, гибкий и сухощавый, белокожий, с костистым лицом и храбрым взглядом, блестящими рыжими волосами и бородой, ехал на великолепном чалом жеребце во главе дух рот копьеносцев с огромными подбитыми железом щитами: люди из Дрепаби и юго-восточных долин, арендаторы и слуги Лорда Голдри Блазко. Потом жители западных островов, впереди которых на почетном месте ехал старый белобородый Квазз из Дални, благородно выглядевший в сияющих доспехах, но их настоящими предводителями был более молодые люди: Мельшер из Страфи, широкогрудый, с жестокими глазами и густыми вьющимися волосами, ехавший на стремительном вороном жеребце, его кольчуга сверкала золотом, богатый плащ из сливовой шелковой парчи вился вокруг его широких плеч; и ехавший на маленькой черной кобыле Тармрод, одетый в серебряную кольчугу и шлем с крыльями летучей мыши. Он держал Кенарви, арендуя его у Лорда Брандох Даха. Резкий и сильный был он, всегда готовый как стрела вонзиться в варваров. После них шли люди Вестмарка, и Арнунд из Би был их капитаном. И после них шли четыре сотни всадников, в этой великой армии никому не уступавшие красотой и боевым строем, во главе которых ехал юный Камерер, огромный как гигант, прямой как стрела и одетый как король; свое огромное копье он нес как флаг Владельца Крозеринга.
— Хорошенько посмотри на них, — сказала Мевриан, когда они шли мимо. — Наши собственные люди из Сайда, Громового Залива и Стропардона. Ты можешь обыскать весь мир и не найдешь похожих на них по быстроте, огню, воинскому искусству и умению подчиняться приказам. Но ты выглядишь печальным, милорд.
— Мадам, — ответил Гро, — уши человека, такого как я, который считает тщеславием всю мирскую суету, слышат не музыку, прославляющую эту силу и мощь, но другую, более печальную. Короли и правители, которые хвастаются могуществом, красотой, телесной силой или красивой одеждой, и которые какое-то время правят чуть ли не всем миром и открыто противостоят великим небесам, не являются ли они летними позолоченными мухами, которые сгниют вслед за смертью дня?
— Мой брат и все остальные не могут остаться с нами, — сказала дама. — Как только армия войдет в гавань, они сядут на корабли и уплывут в открытое море. Ты на самом деле решил ехать с ними?
— Да, я так решил, мадам, — ответил он. Она начала было спускаться на дорогу, ведущую в гавань, но Гро схватился за поводья и остановил ее. — Дорогая леди, — сказал он. — Все три последние ночи мне снился один и тот же сон, очень странный, и все его подробности предвещают тяжелые тревоги, страшную опасность, беспощадные беды и, увы, неизбежный итог. Поэтому думается мне что, если я уеду, ты в последний раз видишь мое лицо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});