– Боюсь, что больше мне это не удастся. Понимаешь… – я запнулся, подыскивая подходящее объяснение, но Хенигаса это уже не волновало.
Он махнул рукой.
– Ничего. Все равно им некуда деваться да и чары израсходованы. Так что пока можно доложить Веланду об уничтожении еще одного привратника и дожидаться дальнейших распоряжений.
– То есть вы сейчас в Убежище, – протянул я. – Хорошо, тогда я подожду вас в…
– Ты пойдешь с нами, – довольно невежливо перебил он меня. – Насколько я знаю, по замыслу Старшего это было твоим небольшим испытанием. Ты его прошел, так что можешь теперь с честью войти в ряды Единых. – При этом он умолчал о том, что в противном случае должен был убить мага, как неисправимого одиночку. И тогда никто бы не посмел ткнуть пальцем в Веланда, потому как он смирился с Арлином только при условии его полного перерождения. А раз этого не произошло, то и винить его не в чем.
– Да что ты! – даже присвистнул я, не догадываясь, какие мысли скрывают темные, загадочно поблескивающие глаза наемника. – Вот, значит, и на меня снизошла милость Старшего?
– Не язви, – одернул меня Хенигас. – Радоваться должен. Ты ведь именно этого хотел.
– Извини. – Я сразу стал серьезным. – Ты прав. Это у меня просто от счастья крыша малость поехала.
– Я заметил, – сдержанно ответил он. – Ты только при Веланде постарайся держать себя в руках. Не наглей, понял, маг? Это я тут на многое закрываю глаза, Единые же не позволят тебе и половины из того, что ты привык делать, напрочь забывая слово мера. Оглянуться не успеешь, как за очередное свое высказывание очутишься в их тюрьме. Может, тогда в полной мере оценишь всю мою доброту.
– Уже оценил, Хенигас, – примирительно сказал я. – Хочешь, даже попрошу Веланда оставить меня с вами. Привязался, честно говоря, а вы с Цироном для меня вообще как родные стали.
Хенигас помедлил с ответом, не зная как отнестись к моему признанию – то ли как к неожиданной истине, то ли как к изощренной издевке. А ведь я был совершенно искренен сейчас. Ненависть к Хенигасу давно улеглась сама собой, и нападал я на него скорее по привычке. Сам же наемник вызывал теперь скорее уважение и признательность, учитывая, что за все это время он мне, если как следует поразмыслить, ничего плохого не сделал.
– Не веришь? – усмехнулся я, так и не дождавшись каких либо проявлений чувств со стороны наемника.
– Скорее сомневаюсь, – покачал он головой, – а не повлияла ли на тебя смерть привратника сильнее, чем должна была. Обычно после первого раза люди ведут себя несколько… странно.
– Это не было первым разом, Хенигас, – резко ответил я. – Ты забыл хозяина амулета и прочих его соратников.
– И вовсе не забыл, – спокойно возразил он, – просто они были всего лишь людьми. А для магов смерть таковых никогда не значила слишком много. Поверь, и с тобой будет то же самое. А вот убить хранителей Врат было серьезным шагом даже для Веланда, но в итоге его исполнение он все же решил переложить на нас, своих наемников. Так ему было гораздо удобнее. Теперь он может со спокойной душой клясться чем угодно молодым привратникам, что не имеет никакого отношения к смерти их братьев.
– Что я слышу в твоих словах, Хенигас? – хитро прищурился я. – Неужели это презрение к действиям Старшего?
– Скорее неодобрение, – поправил он. – Но я научился скрывать его. И ты научишься, если Веланд все же согласится принять тебя под свое крыло. А теперь идем, он ждет хороших новостей.
Я кивнул головой в знак согласия, надел на шею Хандил и спрятал его под рубашку. Теперь, когда мне все известно, вовсе необязательно выставлять его напоказ. Единые могут заинтересоваться и тогда я, вполне возможно, останусь без амулета, а ведь он может пригодиться мне на случай непредвиденного развития событий.
Как Зарону.
Обратный путь мы проделали по своим же следам. Покрытые тонкой коркой льда, Врата все так же сиротливо возвышались среди сугробов, совершенно безразлично взирая на редких гостей. Даже мрак внутри них приобрел холодный синеватый оттенок под стать ледяной обители духов и эльфов. И после этого ослепительно белого мира вечно пасмурное Убежище казалось еще темней и ненавистней без моей такой родной троицы привратников.
Было немного странно вновь оказаться здесь и следовать к городу Единых, невольно сравнивая свой нынешний визит с прошлым. Что можно сказать… спасибо тебе, Севиал за незабываемые впечатления. Своим умом я бы никогда до такого извращения не дошел.
Странно, но в мире будто стало еще темней и хотя едва миновал полдень, стены крепости магов так и переливались разноцветными огнями, разгоняя своим ярким, веселым мерцанием окружающий мрак. Молча миновали мы высокие ворота, потом огромную каменную арку, полускрытую перекрещивающимися нитями охранной магии. В их теплом касании чувствовалась особая вкрадчивость тщательно запрятанной угрозы, заставившая меня содрогнуться при одной мысли о том, как все это может действовать. И только затем мы вступили в сам город. Дремлющий часовой, потревоженный тихим шумом, таки соизволил приоткрыть один глаз, удостоив нас мимолетным взглядом. При этом на лице его проступило такое страдание, словно он отбывал здесь повинность и никак не мог дождаться ее окончания.
Чем дальше мы продвигались вглубь города, тем сильнее росла во мне тревога. А смогу ли я обмануть их всех? Меня и Сеедир-то всегда раскусывал, что уж говорить о его собственном учителе. И все же я старался держаться, пряча за внешней невозмутимостью свое волнение и одновременно с этим по-новому смотрел на открывающееся во всей полноте могущество Единых. Это в прошлый раз я был глух и слеп, а теперь все представало совершенно по-иному. Сверкающие аллеи, многочисленные здания таили под собой нечто большее, чем просто жажду красивой жизни. Под ними, глубоко в земле дремала Сила, объявшая своими щупальцами весь город. Стоит ей уловить малейший приказ хозяина – и за тонкими стенами не останется ничего живого. А над крепостью Единых покорно распростер свои крылья магический ветер, также готовый вспорхнуть в любую секунду, лишь бы оградить своих создателей от неведомой опасности. И это лишь помимо всего прочего.
По моему телу невольно пробежала дрожь. А ведь никто этого не видел, даже Хонир только предполагал, что Старший, славившийся своей основательностью, мог приберечь что-то на всякий случай, но сам так и не смог разгадать, что именно. Город раскрывался только изнутри и лишь посвященным. Вряд ли их может быть слишком много. Конечно, это Веланд и кто-то еще из особо близких ему магов. Возможно и Хенигас, но этот скорее знает, чем видит. Не видел бы и я, если б не вмешательство той женщины с ледяными глазами. Она не только решила сблизить насколько это возможно уровень наших с Севиалом Сил, но и изменила меня самого так, что даже смертельные для привратников чары, запрятанные Шерраем в несколько изящных вещиц, предпочли обойти меня стороной. А ведь они почувствовали близость жертвы, иначе с чего бы еще так резво потянулись ко мне.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});