Читать интересную книгу Раса - Андрей Стригин

Но поднимается ветер и разметал тучи, Солнце осветилось. Монстры взвыли от притока яркого света, пар идёт от их тел, но мутанты становятся ещё агрессивнее и буквально вгрызаются в людей. Думаю, из Разлома вылезли все чудовища не

нашего мира. Но зеркала уже настраиваем. Последнее приготовление, лучи сфокусировали и, по моей команде, направляем на воинов мрака. Крик боли и ужаса всколыхнул пространство. Монстры вспыхивают как сухие ели, теряют ориентацию, набрасываются на своих же соплеменников и в страшных мучениях сгорают, оставляя один пепел. Полыхает пространство. С небес падают дымящиеся крылатые твари, у Разлома жутко воняет аммиаком и серой. Трупы врагов, в конвульсиях, валятся на дымящуюся землю. Зловоние повисает над полем брани.

Ещё долго направляем лучи, но уже ничего не вспыхивает, наша победа очевидна. Ядовитый туман исчезает. Возникает нереальная тишина. Войско стоит в молчании, люди не могут поверить в столь быстрый финал.

Со стороны врага, некому шуметь. Их трупы во множестве дымятся на изгаженной ими земле. Ничего, дожди смоют всю скверну, вырастит новый лес, запоют птицы, расплодится зверьё. Разлом заполнится водой, заплещется в нём рыба, нарастёт камыш.

Внезапно в войске императора Вилен Ждановича, загудели трубы, грохнули барабаны. Его мамонт великан разворачивается и важно бредёт к нам. Вслед скачет группа конников, держа в руках развивающиеся флаги.

Я поднимаю руку. Ко мне подходит окровавленный Семён, в небрежно перекинутой через плечо шкуре арктодуса, рядом — приёмный сын Игорь, так же весь в крови, но счастливый и важный. Преданные волки окружают полукругом. Аскольд и Исай становятся сзади меня. Телохранители с копьями и луками — по бокам.

Император подъезжает совсем близко. Исполинская туша мамонта заслоняет солнце. Маленькие злые глаза гиганта в упор буравят меня, хобот нагло шныряет около лица, но мой конь Шпора и глазом не ведёт, мне кажется, ещё чуть — чуть и с пренебрежением сплюнет в сторону.

Жеребец просто уникален. Как-то раз, напал на него зверь похожий на рысь, так Шпора не стал лягаться, а вцепился зубами в шею зверя и задушил. С тех пор, повязываю своему коню поясок из шкуры незадачливого хищника.

Я понимаю, Вилен Жданович пытается подмять меня своей мощью, заставить невольно бояться, но мне до его потуг…. Выждав паузу, с дворца на мамонте скидывают лестницу. Словно материализовался Рассомаха с телохранителями.

Император, в сверкающих доспехах, довольно живо для своего тяжеловатого тела, спускается вниз. Лицо излучает такую радость, ещё немного и я брошусь в его объятья.

— Никита Васильевич, я восхищён! Какая красивая партия! Только собрался ввести в бой элитные соединения, поддержать твоих храбрецов и такой финал. Не ожидал, не ожидал. Очень рад, что недоразумения ушли в прошлое и мы стали друзьями, союзниками проверенные в смертельной битве. Конечно, без наших катапульт, исход сражения мог бы быть иным, но… какой финал! Могу только аплодировать. Я хочу закрепить нашу дружбу и преподнести воистину царский подарок, доспехи из настоящей стали, почти как мои. Негоже Великому князю, кутаться в какие- то обвязки.

Я невольно ухмыльнулся, знал, мои "обвязки" на порядок прочнее его доспехов. Только мой меч, с впрессованными алмазами в лезвие, может их разрубить.

Я догадываюсь, император тешит себя надеждой, ответным подарком будет как раз — меч. Конечно, я выражаю бурный восторг, тянусь к мечу, глаза императора алчно блеснули, отодвигаю в сторону, достаю из нательной сумки алмаз, величиной с голубиное яйцо.

— Вилен Жданович, чего греха таить, ваша помощь была весьма полезна. Сутки, а то и больше потеряли бы времени. Но, благодаря нашим союзническим обязательствам, выполненных почти в полной мере, мы победили. Часть победы, конечно по праву, принадлежит и тебе, доблестный император. Поэтому прими ответный подарок, алмаз изумительной чистоты. Знаю, ты собираешь дорогие безделушки, уверен, он займет достойное место в твоей коллекции.

Вилен Жданович с кислой миной принимает алмаз, небрежно суёт в карман, сухо благодарит. Он разочарован.

— Спасибо, князь, хороший камешек, — поджимает он губы.

Я вскользь глянул на Росомаху. Лицо серьёзно, но глаза смеются, он оценил мой ответный жест и я понял — вновь не разочаровался в его глазах.

— И ещё, — делаю глубокомысленную паузу, — за неоценимый вклад в наше общее дело, отныне и навеки, ты будешь являться почётным гражданином государства Растиславль.

— О,… - только и смог выдавить Вилен Жданович. Эта формальность чуть не вывела его из себя. Он понял глубоко замаскированное издевательство.

— Ты тоже, заходи, — цедит он. — Мы так же придумаем для тебя нечто почётное, — попытался язвить он. Наверное, предложит Полосу препятствия пройти, ехидно думаю я.

После этих слов он попрощается, проворно карабкается по лестнице, в раздражении скрывается во дворце. Пронзительно заголосили трубы, забили барабаны, мамонт тяжело разворачивается и союзники убираются прочь.

Князь Аскольд беззвучно смеётся, бородка озорно топорщится:- Хорошо ты его зацепил, не скоро успокоится, наверное, всю воду из бассейна выплеснул.

— Наверное, — деревянным голосом произношу я. Мне предстоит спуск, в преисподнюю. Идти не хочется, но… больше некому. Какая досада, одна маска. Как было бы неплохо шугануть осиное гнездо вместе с друзьями.

Семён, за последние годы, стал настоящим терминатором, никто не сможет сравняться с ним в силе, а бесстрашие — выплёскивается через край. Помню, каким был в начале пути, не слишком сильным, не слишком храбрым, но всегда справедливым и готовым на самопожертвование ради друзей и нуждающихся в его защите. Его принял лесной народ, нрава свирепого, но простодушного в честности своей, оценивший его главные качества.

Мать Игоря, прекрасная Эранда, очень долго ненавидела Семёна, но пришло время и ненависть неожиданно переросла в любовь возвышенную и прекрасную. Вскоре родился сын. Маленький крепыш, с крохотными клыками и серыми как свинец глазами. Семён на седьмом небе от счастья. Я очень рад, что всё наладилось. Хотя знаю, иногда он исчезает в лабиринтах чёрных пещер. В странном мире у него есть ещё одна женщина, и растёт у него дочь с глазами как свинец и огненными зрачками. Бой закончится, и Семён исчезнет в чёрных лабиринтах подземной цивилизации. Его миссия ещё не выполнена. Скоро он будет надолго, может, навсегда, потерян для Солнца.

Аскольд — человек загадка. Я не знаю, чтобы не мог сделать этот необыкновенный человек. Благодаря его стараниям сформировалось могучее государство. Не очень доброжелательные соседи, пускают слюни на растущий город, на строящиеся корабли,…, но могут пускать лишь слюни. Я всегда ощущаю его поддержку, с ним мне спокойно.

Мне придётся спускаться в подземелья без друзей. От этого в груди разливается пустота. Князь Аскольд прекрасно ощущает моё состояние, понимает насколько всё опасно. Но, естественно не отговаривает, знает, без уничтожения сердца пришельцев, сегодняшняя победа будет фикцией. Наступит день, Другие скорректируют свои действия и победить их станет невозможно. У нас есть лишь один шанс. Сегодня или никогда.

Великий князь Семён, снимает медвежью накидку, накидывает мне на плечи.

— Холодно там, как бы ни простудился, — свинец в глазах посветлел и превратился в серебряное сияние. Вроде блеснула слеза.

Ярик вцепился в мой пояс, как когда- то в детстве. Я обнимаю сына.

— Папа, там очень опасно? — он побледнел, капельки пота покрывают ещё юношеский лоб.

— Конечно, — соглашаюсь я, — но прощаться не буду. Скажу до свидания. Убью всех тварей, что подвернутся на пути. А как же иначе, сын?

— Дядя Никита великий охотник. Он всех загрызёт, — щёлкнул клыками Игорь.

Воины скидывают верёвочную лестницу. Пустота отступает, возникает азарт и нечто похожее на радость:- Сегодня или никогда, — шепчу я, натягиваю маску и ступаю на лестницу.

Глава 47

Странно смотреть сквозь прорези в маске. Окружающий мир приобретает резкость, любое шевеление мгновенно анализируется мозгом. Тьмы не существует, ровный свет заливает пространство.

Ядовитый дым сочится из щелей, но лёгкие принимают свежий воздух, даже с неким цветочным ароматом. Догадываюсь, подарок той, скрытой во времени необыкновенной женщины.

Спускаюсь быстро, на пути часто встречаются обгоревшие туши. Брезгливо спихиваю с дороги, стараюсь не испачкать перчатки. Вскоре погружаюсь в ущелье. Мрачные скалы нависают над головой, камни, выкрошенные когтями, не раз срываются в пустоту. Ни кустика, ни травинки, ничего живого, вокруг лишь царит смерть.

Наконец, преодолев метров двести, вижу под ногами таинственное и страшное дно. Его покрывают горы пепла и обгоревшие тела. Даже не думал, насколько было велико войско пришельцев.