сглотнула слюну. Есть, конечно, хочется, но встречаться со всеми остальными совсем нет желания… Но это неизбежно, да?! Рано или поздно всё равно придётся…
— Пошли, — я поднялась с кресла, пытаясь побороть головокружение. — Все остальные хоть целы?
Костик недовольно поморщился, выходя в коридор, в котором до сих пор остался запах противного жидкого мыла и водяного пара, отдающего плесенью. К ним добавились пары варёной гречки…
— Катьке от её этого… чернобрового поклонника по лицу досталось, но она сама виновата — видела же, что не время парню мозги трахать, а надо сосать молча… Остальные целы.
Мы прошли по коридору до самого холла. Девчонки и Макс расположились именно здесь, рядом с лестницей. Все чистые, с мокрыми волосами и почти раздетые… Постиранная одежда болталась на импровизированных верёвках, сооружённых из упавших проводов, и с неё стекала вода…
Я скользнула выжидательным взглядом по присутствующим.
Машка, в одних трусах и майке колдовавшая над небольшой железной коробкой с углями, на которой стоял помятый алюминиевый ковшик с кипящей кашей, неуклюже и как-то виновато улыбнулась и помахала мне рукой.
Ленка, оставшаяся в короткой футболке и пытавшаяся разодрать свои спутанные мокрые рыжие кудри какой-то уродливой щёткой, явно предназначенной для чего-то другого, подняла встревоженный взгляд и пытливо оглядела меня с ног до головы, будто удостоверяясь в том, что я не пыталась ничего с собой сделать, и у меня нет порезов на запястьях и следов верёвки на шее. Смешная…
Лида, эпатажно сидевшая на стуле совсем голой, закинула ногу на ногу и то и дело встряхивала в руках и поворачивала к окну свою постиранную белую хламиду. Она даже не взглянула в мою сторону, и я невольно закусила губу, восхищаясь таким отвратительным бесстыдством… Впрочем, грудь у нее оказалась тоже так себе — совсем маленькая и слишком тощая, с торчащащими в стороны длинными острыми сосками. Сучка, а ведь она моего возраста… Мне бы такое самомнение…
Катя, тоже в трусах и в топе сидевшая на подоконнике, оторвала глаза от каких-то древних бумажек, которые держала в руках, приветливо улыбнулась и тут же опустила глаза, теряя ко мне всякий интерес.
Выдохнула, пряча улыбку облегчения…
Все свои. Почти родные. Никто не станет хвалить, презирать или сочувствовать. И это замечательно…
— Давай, иди, Ин, — Маша кивнула на кастрюлю. — Вторую порцию варю, специально для тебя… Тут даже тарелки целые нашлись, представляешь? Костя, — он перевела взгляд за мою спину, — открой ещё одну банку тушёнки, будь добр…
Я всё-таки улыбнулась, чувствуя какое-то непонятное, но искреннее и доверчивое душевное тепло ко всем этим людям…
Прошла по полуистлевшему ковру к Маше, приняла из её рук глубокую фарфоровую тарелку, с каким-то удивлением разглядывая нарисованные по ободку красные маки…
— Подожди, тут ещё лечо есть, — девушка наклонилась к полу, доставая из пакета маленькую стеклянную баночку. — Вкусное-е… Это Катя принесла в прошлый раз… И хлеб возьми…
Я с благодарностью наблюдала за тем, как Машка щедро поливает мою кашу ароматными овощами и кладёт на край тарелки кусок зачерствевшего хлеба. Повернулась к Косте, который уже продавил какой-то железякой консервную банку, и он от души выскреб гнутой ложкой почти всё содержимое поверх растёкшегося по каше лечо…
— Ешь давай, — он усмехнулся, собирая остатки мяса по стенкам банки и облизывая ложку. — Героиня, блять…
Почему-то защипало в глазах… Чёрт, какие же они все классные, каждый по-своему…
Всё-таки рассмеялась, отбирая у Костика ложку. Подавила вспыхнувший спазм тошноты, глядя на серо-коричневую в красных потёках горку на тарелке… Решительно принялась за еду, прислушиваясь к оживающим в помещении разговорам…
*39*
Закатные лучи окрасили стену напротив окна нереальным фантастическим алым цветом. Воздух вокруг словно звенел, рассыпаясь от каждого звука осколками хрусталя, вибрируя и заставляя отчётливо слышать все оттенки звучания — лёгкий перезвон листьев внизу за окном, таинственный шелест сквозняка по коридору, скрипучие аккорды кузнечиков в траве, звонкий лай собак где-то вдали, переливчатое пение невидимых птиц перед заходом солнца, едва уловимый треск полов от каждого движения, журчание людских голосов вокруг…
Не хотелось думать ни о чём. Хотелось сидеть вот так на ковре в кругу этих людей, опустив голову на Костино плечо, и слушать… Бесконечно слушать тихую болтовню Кости и Макса о завтрашнем побеге, присыпанные грустью откровения Машки о том, как она впервые в жизни вышла на большую спортивную арену, смешной рассказ Ленки о первом и единственном в её жизни путешествии заграницу, слишком личную, но от этого безумно интересную историю Кати о непродолжительной работе в одном из самых известных ночных клубов города… Нет, самой мне откровенничать не хотелось, а вот послушать остальных — это да, почему-то именно сейчас я готова была провести так весь оставшийся вечер, смеяться и всхлипывать вместе с остальными…
— Ин, пусти, покурю отойду, — Костик чуть шевельнул рукой, и я тут же сонно подняла голову с его плеча, не мешая ему подняться.
Поёжилась без тёплого мужского тела рядом — прогрелась за столько времени. Вздохнула, наблюдая за тем, как Костя неторопливо движется к окну, по пути трогая свою сохнущую на проводе футболку… Видела, как перекатываются круглые мышцы на его обнажённой спине, когда он поднимает руку, как сходятся брови на переносице от того, что одежда ещё не высохла, как напрягается грудная клетка под мощным сердитым вздохом… Невольно поймала себя на мысли о том, что если бы нам предстояло остаться навсегда в этом заброшенном и позабытом Богом и людьми мире, то он действительно стал бы идеальным кандидатом на спутника жизни… Впрочем, здесь и выбор невелик — он да Макс. Хотя, если навсегда, то я лучше нашла бы подход к Сашке и провела остаток жизни там, в закрытом домике охраны, где нет даже окон, зато тепло, спокойно, есть еда и всегда можно помыться. Тут вообще сложно воспринимать мужчин как полноправных партнёров. Почему-то на них получается смотреть исключительно с позиции того, что они могут тебе дать…
…Тишина повисла настолько внезапно, что в первые секунды я не придала ей большого значения — бывают моменты, когда случайно в один миг замолкают все присутствующие, будто разом вспомнив о чём-то важном. Обычная ситуация.
Лишь бросив взгляд на растерянную побледневшую Ленку, машинально натянувшую футболку на колени, на удивлённо хлопающую глазами Машку, на Костика, развернувшегося к проходу и мгновенно стиснувшего зубы и сжавшего кулаки, я вдруг отчётливо поняла, что что-то не так… Вашу мать, неужели опять?! На этот раз пусть трахают кого угодно, только не меня…
Глубоко вздохнула, пытаясь перехватить горящий яростью и безрассудством