Читать интересную книгу Война империй. Тайная история борьбы Англии против России - Андрей Медведев

Восточная война (Крымская война. — Прим. авт.) задержала несколько выполнение плана соединения границ оренбургской и сибирской; вопрос этот возник снова только в 1859 году. Приготовления к экспедиции взволновали кокандцев, которые, сосредоточив, по совету английских эмиссаров, подбивавших их объявить священную войну — газават, — значительные скопища у Пишпека, перешли в наступление и напали на наше укрепление Кастек (9-го июля 1860 года); нападение было отбито, но возможность его повторения и дальнейших вторжений в наши пределы кокандцев заставила нас поспешить занятием верховьев реки Чу»[203].

На самом деле и сил у русских в регионе было немного. 11 оренбургских линейных батальонов, плюс подразделения уральских и оренбургских казаков, 12 западносибирских линейных батальонов и отряды казаков Сибирского войска. Так что операция по соединению линий началась как раз после нападения кокандцев в 1860 году. Тогда начальником Заилийского края был подполковник Герасим Алексеевич Колпаковский. В конце лета двадцатидвухтысячная армия кокандского хана выдвинулась, чтобы уничтожить Верный, поднять киргизов на восстание и сжечь все русские поселки Семиречья. Колпаковский смог собрать в Верном всего 2 тысячи казаков и линейцев — то есть солдат и офицеров с оборонительной линии. Но он двинулся на врага и в трехдневном бою на реке Кара-Костек наголову разбил кокандцев. Этим блестящим делом Сибирская линия была защищена от неприятельских покушений. Одновременно отряд полковника Аполлона Эрнестовича Циммермана разгромил гарнизоны крепостей Токмак и Пишпек. Военный министр отправляет губернатору Сибири Гасфорду восторженное письмо:

«Милостивый государь Густав Христианович!

Донесения и письма Ваши о ходе экспедиции, завершенной падением коканских крепостей Токмака и Пишпека, я имел счастие повергать на Высочайшее воззрение Государя Императора, и Его Величество, выслушав о подвигах вверенных Вашему Высокопревосходительству войск и соблаговолив выразить свое монаршее удовольствие, соизволил Всемилостивейше повелеть за взятие Токмака объявить Высочайшее благоволение Генерального штаба полковнику Циммерману и всем начальствовавшим лицам отряда. Независимо от сего за взятие Пишпека Государь Император повелел произвесть полковника Циммермана в генерал-майоры, со старшинством со дня взятия Пишпека, с 4-го сентября; о награждении же его орденом Св. Георгия 3-й степени повсеместно внести в главную кавалерскую думу сего Ордена.

Всем чинам Заилийского отряда Его Императорское Величество объявляет свое монаршее благоволение в особенности же генерал-майору Циммерману и всем упоминаемым в донесении штаб— и обер-офицерам. Нижним чинам отряда Государь Император соизволил пожаловать по 2 руб. серебра на человека».

В 1862 году уже генерал Колпаковский взял крепость Мерке и повторно взял Пишпек. Причем в его штурме принимали участие и сами киргизы, подданные империи. Историк Керсновский замечал:

«К этому времени относится изменение нашего взгляда на значение среднеазиатских завоеваний. Прежде мы считали продвижение на юг делом внутренней политики и задачу видели в обеспечении степных границ. Теперь же наша среднеазиатская политика стала приобретать великодержавный характер. Раньше в глубь материка нас тянул лишь тяжелый рок. Теперь же обращенным на юг взорам Двуглавого Орла стала угадываться синеватая дымка Памира, снежные облака Гималайских вершин и скрытые за ними долины Индостана… Заветная мечта окрылила два поколения туркестанских командиров!»[204].

Решено было как можно скорее начать соединение Сибирской и Сырдарьинской линий, не дожидаясь, пока Кокандское ханство нанесет ответный удар по русским владениям. Весной 1864 года два отряда вышли навстречу друг другу. Из Верного на запад двинулся полковник Михаил Черняев с 1500 бойцами и 4 орудиями, из Перовска на восток выступил полковник Николай Веревкин, в его отряде было 1200 человек и 10 орудий.

Карта Сибирской и Сырдарьинской линий

Надо сказать, что в этот поход вышла уже довольно обновленная русская армия. И серьезно подготовленная. В 1861 году новым военным министром стал Дмитрий Милютин, который вскоре начал реформу русской армии. Она, конечно, была проведена не за год и не за два. Реформа длилась почти полтора десятка лет. Были созданы военные округа, началось перевооружение, была введена всеобщая воинская повинность и система призыва резервистов, изменили систему боевой подготовки солдат, включив в обучение саперное дело и физическую подготовку. Для войны в Средней Азии была введена новая форма, та самая, которую можно видеть на картинах художника Верещагина. Такой формы не было больше нигде — ни на Кавказе, ни в Европейской части России. То, что выступившие в степь отряды Черняева и Веревкина были немногочисленны, не должно удивлять. Командиры понимали, что противник им на этот раз достался не самый умелый. Русские солдаты и офицеры, прошедшие Крымскую и Кавказскую войны, были отлично подготовлены к действиям в любых условиях, некоторые роты прошли боевое слаживание в реальных условиях.

Пройдя Пишпек, 4 июня Черняев взял штурмом крепость Аулие-Ата. Это после ее штурма Валиханов по одной из версий решил покинуть отряд Черняева. В июле отряд подошел к Чимкенту, где отразил нападение 25-тысячного кокандского войска и был вынужден отойти, впрочем, то же самое сделали и кокандцы. Отряд Веревкина 12 июля взял крепость Туркестан. За эти победы оба офицера были произведены в генералы, и два отряда под объединенным командованием Черняева направились в начале сентября к Чимкенту. В отряде было восемь с половиной рот пехоты, 250 казаков, сотня конных стрелков, которые наряду с казаками выполняли функции фронтовой разведки, 9 орудий, 6 мортир и 4 ракетных станка. Еще с отрядом шли 1000 киргизских всадников-добровольцев.

19 сентября началась осада Чимкента, а 22 числа русские войска взяли город, с потерями: двое убитых, 17 раненых и 19 контуженых.

Решив закрепить успех, генерал Черняев двинулся к Ташкенту с отрядом в 1550 человек при 12 орудиях. 2 октября он попытался штурмовать город, по стенам был открыт огонь из орудий, офицерам показалось, что в стене пробита брешь, но когда войска двинулись к ней, выяснилось, что пролома нет, колонны попали под плотный огонь, потери превысили 20 человек. Отряд отступил к Чимкенту. Кокандский хан, понимая, что русские не остановятся, что временное отступление когда-то закончится, немедленно отправил своих послов в Индию, просить военной помощи у англичан. Но там они получили отказ. Британцам после восстания сипаев и Второй опиумной войны было не до Средней Азии. Не до Коканда тем более.

А в столице, в Петербурге, точно понимая, что именно сейчас позиции англичан ослаблены и они озадачены своими проблемами, принимали все новые и новые решения, конечной целью которых было овладение регионом. Установление над ним русского контроля. Так, впрочем, думали не все.

Как и сейчас, в правительстве имелись и «силовики», и «либералы». Категорическим противником продвижения в Среднюю Азию был министр финансов, автор всех либеральных экономических реформ в России Михаил Христофорович Рейтерн. Он говорил, что «стремиться к дальнейшим завоеваниям вместо того, чтобы развивать уже имеющиеся средства, — то же, что отказываться от существенного и гоняться за призраками». Не слишком поддерживал азиатскую экспансию и глава МИД канцлер Александр Горчаков. Он, с одной стороны, понимал, что контроль над Азией — это средство давления на Британию, но с другой, как человек немолодой — он был на 20 лет старше императора, — Горчаков очень боялся разозлить англичан и спровоцировать новую войну. Хотя порой он действовал жестко, но многие историки считают, что Александр II практически заставлял его это делать. Считается также, что нерешительность Горчакова в итоге через много лет привела к провалу русской дипломатии на Берлинском конгрессе 1878 года. Но есть любопытный документ, записка, составленная им совместно с Милютиным и поданная на имя императора 20 ноября 1864 года. Позволю себе привести этот документ почти полностью. Попробуйте вчитаться внимательно. Не похоже, чтобы хотя бы один из его авторов был слабохарактерным политиком. Скорее оба были людьми рациональными и взвешенными.

«Первый шаг к упрочению русской власти в степи был сделан в 1822 году — введение между киргизами более правильного управления. Затем, в 30-х годах, для прекращения беспорядков между кочевыми племенами и для ограждения их от вторжений соседних ханств приступлено к постройке в степи нескольких укреплений. Таким образом, постепенно продвигаясь далее к югу, отыскивая рубеж, который мог бы служить естественной границей и прикрытием наших владений, к 1854 году мы достигли со стороны Западной Сибири до озера Иссык-Куль и р. Чу, со стороны же Оренбургского края заняли нижнюю часть течения Сырдарьи рядом укреплений.