душу. Это опять не удавалось Шайтану. Тут подошел к нему Чампас и прогнал его, говоря, что сам сотворит человека. Шайтан заспорил и стал просить Чампаса позволить ему хотя бы постоять тут и посмотреть, как он будет вкладывать душу в его изображение человека. Поспорив, решили потом так поделить человека: Чампас взял себе душу, а Шайтану отдал тело. Потому так и пошло с тех пор, что душа человеческая идет на небо к Богу, а тело его гниет в земле, идет к Шайтану. А птичку-мышь Чампас наказал тем, что отнял у нее крылья и дал вместо них хвост и лапки, такие же, как у Шайтана.
При описании расселения финских племен русский летописец говорит: «На Беле озере сидят весь, на Ростовском (Неро) меря, а на Клещине (Переяславском) озере меря же, по Оце реце, где потече в Волгу, мурома язык свой, и черемиса язык свой, мордва свой язык». Из этих указаний можно видеть, что в области между Волгой и Окой жили племена меря, мурома, черемисы и мордва. Два последние племени и до сих пор живут в некоторых волжских губерниях, но меря и мурома исчезли, слились с великорусским народом. Меряне, занимавшие большие пространства по берегам озер Ростовского и Переяславского, оставили здесь большое количество курганов, которые были раскопаны известным археологом графом Уваровым. Из раскопок этих курганов и окружающей их местности можно определить места поселения мерян. На месте Владимира и в его окрестностях жили они, по-видимому, еще в глубокой древности. Разрытые курганы открыли свою тайну исследователям. Полуистлевшие одежды на скелетах и разные полусгнившие предметы рассказали, как одевались похороненные здесь люди, какие украшения любили они носить на себе, какими предметами пользовались в своем жизненном обиходе, чем сражались и чем занимались. Меряне, как и другие языческие народы, клали в могилу покойника все любимые им при жизни вещи. Воина хоронили с оружием, конской сбруей, стременами. С купцом шли на тот свет весы, гири, денежный мешок, шкатулка. С хозяйкой дома клали иглу, ножницы, серп, замок. Как мужчину, так и женщину одевали в лучшие одежды со всевозможными украшениями. Разные амулеты, серьги, бусы, бляхи, пряжки находили в могилах в громадном количестве. И на всех этих предметах также замечается то или другое чужое влияние. Так здесь, на разных частях одежды и украшений мерян, ясно видно влияние норманнов, которым платили финские племена дань до призвания варягов славянами. Разнообразные монеты, тоже в большом количестве найденные при раскопках, указывают на то, что на протяжении нескольких веков меряне вели торговлю с разными народами востока и запада. Кроме торговли, меряне, очевидно, занимались хлебопашеством, обработкой льна, овцеводством, охотой, рыболовством, обработкой металлов, гончарным ремеслом и выделкой кож.
По мере распространения христианства, принесенного сюда славянами, стал исчезать обычай курганного погребения. Но заросли многие старые христианские кладбища, а немые таинственные курганы веками стояли и возбуждали народное воображение, служа поводом к созданию разных легенд. Так сложилась, например, легенда о двух ростовских богатырях, один из которых был будто бы похоронен в большом кургане на берегу Ростовского озера. Богатыри повздорили между собой, и один убил другого. Сестра убитого похоронила его и собственными руками по горсти наносила курган на могилу. По ее имени курган называется Авдотьиным, овраг неподалеку, из которого будто бы она носила землю, называется «Авдотьиным болотом», а дорога к нему «Авдотьиной дорогой».
Вероятно, на создание этой легенды повлияло новгородское сказание о Гостомысле, которому приписывают призвание варягов. Там народ наносил якобы землю по горсти на могилу своего любимого героя.
Иллюстрации к разделу
Дмитриевский собор во Владимире. С. М. Прокудин-Горский. Фотография 1911 г.
Музей Владимирской ученой архивной комиссии
Вид с Козлова вала
Спуск к Клязьме
Вид на реку Клязьму
Мироносицкая улица
ГЛАВА II
Постепенное расселение славян по Восточно-Европейской равнине. — Природные условия страны в древние времена, привлекавшие поселенцев. — Три периода русской колонизации. — Первые русские города в междуречье Волги и Оки. — Встреча русских с финнами, их взаимные отношения и влияние друг на друга.
Многоводные реки Восточно-Европейской равнины с давних пор приносили в ладьях и стругах все новых и новых обитателей для своих берегов. Славяне приезжали на новые, привольные места необъятной равнины с прикарпатских долин. Это было еще в глухие языческие времена. Герой старинной христианской легенды, Георгий храбрый, может быть только «учал в те поры думу крепкую оповедати своей родимой матушке», собираясь «ехать ко земле светло-русской утверждать веры христианские». Земля светло-русская в пору этого первоначального расселения славян была не такая, какой мы видим ее теперь. Рука человеческая во многих местах не прикасалась еще ко всем богатствам здешней природы. На необъятном просторе здесь господствовали леса, вода или степь. Дремучие леса тянулись на сотни верст по топким трясинам и болотам или песчаным холмам. В безмерную ширь и даль растянулись реки по зеленым равнинам. Георгию Храброму, победителю чудовищ и устроителю порядка на земле, приходилось бороться с этим хаотическим обилием и нестроением природы и ее населения. Так, наезжал он, по словам легенды, «на те леса на темные, на те леса на дремучие. Нельзя Георгию тут проехати, нельзя Храброму туго подумати». Или «на те горы на высокия, на те холмы на широкие, на те моря на глубокия, на те реки на широкия». И все это распределялось потом в порядке по всей «земле светлорусской, по Божьему все велению, по Георгиеву все молению». Встречал он множество всяких зверей, столпившихся вместе, и приказывал им разойтись всем по своим местам «по всей земле светло-русской, по степям-полям без числа, а и есть про вас на съедомое во полях трава муравчатая, а и есть про вас на пойл ища во реках вода студеная». Наткнулся он, наконец, на целое стадо змеиное, которое сказало ему, что земля русская «словом заказана, заповедана, что пеш человек по ней не прохаживал, на коню никто не проезживал».
Вот эти-то темные, таинственные лесные чащи, хотя и населенные