нас есть о чем доложить Старшим. – Мест, при последних моих словах посмотрел на меня удивленно, а Кога хмыкнул. Одна Набик осталась безучастной. – Когда вернемся, Старшим можете рассказывать все. – Я помолчал и добавил. – Почти все. О двух комнатах в самой первой комнате, ни чего не говорить. Их просто не было. Это лично наше и не стоит это отдавать кому-либо другому. Вы должны понимать, что здесь, под куполом одежда нами мало используется, но что происходит за куполом, нам не известно и там, вполне возможно, без одежды прожить будет затруднительно. Так что, о двух комнатах, Старшим не говорить.
– О драке? – Спросил без эмоций Кога.
– О драке? Там у каждого свой рассказ.
– Я о дыме, прогнавшем крамов. – Уточнил Кога.
– О дыме? – Удивился я. – О каком дыме? Лично я, ни чего о дыме не знаю. Да, он был, но откуда взялся, я понятия не имею. Мест, откуда возник дым?
– Понятия не имею. – Вяло ответил Мест, не отрывая взгляда от костра и так же вяло произнес. – Спасибо тебе. Я думал, что там и сдохну.
Вторая находка.
В логове, Старшие, лично меня "пытали" очень долго. Настолько долго, что я успел проголодаться. Но того Старшего, который расспрашивал меня, не интересовало как мы нашли проход. Его интересовало, что именно мы нашли в нем…, что находится за пеленой защиты и почему мы, ни чего не захватили из него…, как доказательство.
Я не таился и почти честно отвечал на задаваемые мне вопросы. Некоторые мелкие детали я опускал…, забывал на ходу, но в основном ни чего не скрывал, но одновременно и сам не лез со своими уточнениями и ощущениями. Я только отвечал на вопросы и постоянно старался держать скучающую мину на лице. Несколько раз приходили другие Старшие и уточняли некоторые моменты. Особенно много было вопросов о дыме, но тут я постоянно путался и иной раз говорил противоречивые слова…. То дым у меня появился с верха, то снизу, а то и вообще возник сам собой и не понятно откуда. Надеюсь, думаю, что и другие говорили не менее понятно, как и я.
После того, как меня отпустили и накормили, я проспал почти сутки.
Десять дней меня не дергали и позволили заниматься "воспитанием" подрастающего поколения. Мне ввели в обязанность заниматься преподавательской деятельностью не только со своей группой, а со всеми подрастающими котами. Рассказы о доблестных охотниках и великих поисковиках я и сам слушал чуть не раскрыв рот, а вот азы развития внутренних способностей, мне приходилось давать самому. Не могу сказать, что это доставляло мне удовольствие, так как большинство молодых котов и кошек просто засыпали или зевали на моих занятиях, но и тем не менее, это приносило свои результаты. К себе в группу, я наметил одного кота и двух кошек, которые подавали некоторую надежду и проявляли настоящий интерес к моим занятиям.
Так как мне приходилось проводить занятия со всеми молодыми котами одновременно, не выделяя своих и чужих, то из моей постоянной и отобранной группы ушло два кота, которые были склонны больше к традиционному развитию, к физическому, чем к развитию внутренних способностей. С одной стороны, мне было в тягость заниматься со всеми стразу, а с другой стороны я получил не малый опыт и возможность отбирать из общего количества молодежи, самых перспективных на мой взгляд. Постепенно и незаметно, моя группа обновилась, поменялась и в ней стало больше кошек чем котов. Если я раньше старался соблюдать баланс, то после общих занятий, это стало не актуальным. Я понял, что даже из моей, продвинутой группы, не все согласятся покинуть логово именно со мной и даже из моей, отобранной группы, для многих логово, это большая семья, а я всего лишь один из членов этой семьи. Не Старший, не воспитатель, не лидер и даже не старший Брат. Многие меня воспринимали как досадное препятствие…, перед сном, играми или действительно нужными, на их взгляд, тренировками. И если кого-то из молодежи брали на пробные выходы, на пробную охоту, этому больше уделялось разговоров, чем мне или моим занятиям. И поступок Старших, направивших меня на преподавание, проявился для меня совсем с другой стороны. Они моим преподаванием, как бы ставили меня на общую планку членов логова, а не выделяли как отдельного и для некоторых, интересного индивидуума. Они обезличивали меня как отдельную особь и тем самым не позволяли мне выделяться и привлекать к себе выделяющихся членов логова. И все же, я был благодарен Старшим за этот опыт.
Моя группа продолжала жить в отдельном помещении, сократилась, и как я надеялся, со мной остались именно те, кто в будущем согласятся уйти со мной. А уход из логова я планировал и совсем не из-за своей индивидуальности, а абсолютно по другой причине.
Многие мои собственные мысли и догадки, многие услышанные мною разговоры, подтверждались, когда я входил в трансовое состояние и "лазил" по базе данных Лаборатории. На многие вопросы я пока не мог получить ответы, но и того, чего я смог вытянуть, мне хватало, что бы понять, что мне необходим доступ к другим Лабораториям. А такой доступ, мне могло дать только принятия Имени у чужих. Как это будет происходить на практике я пока себе плохо предоставлял, но последняя встреча со Страшим из шакалов, во время, как это теперь начали называть, Большой Охоты, мне дала надежду на получение доступа в чужих Лабораториях.
Мои занятия, в основном проходили со сверстниками и более младшими котами. На их игры после занятий, было смотреть увлекательно и в какой-то момент я почувствовал себя таким же подростком и включился в их "догналки". Большинство подростков передвигались на четырех лапах, скорость у них была гораздо выше моей, но для меня хватало и моих двоих.
Старшего я заметил в тот момент, когда притаился за одним из выступов и с напряжением дожидался, пока в зоне моей досягаемости появится один из игроков. Игрока я видел, он и сам прятался, но постепенно приближался ко мне. Старший стоял в стороне, облокотившись на стену и со скучающим видом наблюдал за игрой. Я сразу почувствовал, что он стоит здесь ради меня и со вздохом сожаления направился к нему.
– Нравится? – Поинтересовался он, когда я подошел ближе. Его вопрос был не очень приятен мне и я в свою очередь поинтересовался.
– А тебе? – Старший снисходительно улыбнулся и ответил, скорее на свой собственный вопрос.
– Эта беготня, напоминает мою молодость.