раздавалось из-под черной пластины нагрудника. Больше никакого мягкого стука, только хищный перезвон.
— Я хочу, чтобы ты жил дальше и, наконец-то, стал свободным, — сказала она, сглотнув подкативший к горлу комок.
— Наверное, я слишком хорош для этого мира.
Эридан улыбнулся, словно успокаивая ее. Сияние волной прокатилось по венам, наполнило светом глаза и волосы, заставив поморщиться от боли, и Кьяра не могла отвести взгляда от этого красивого и жестокого зрелища.
— Знаешь, меня так пугали те кошмары, — признался сияющий альбинос, — но сейчас я понял, что бояться стоило тебя. Ты здорово потрепала меня с двух ударов… Почему не убила?
— Не смогла. Был бы ты тем вредным паладином, как в день нашей встречи…
Но он не был тем паладином, а она не была уже той тифлингессой. Они проделали такой долгий путь и неуловимо изменились под влиянием произошедших событий и друг друга.
Эридан долго и внимательно посмотрел ей в глаза. В его взгляде не было страха, но теперь в нем не было и растерянности, только странная холодная решимость, превратившаяся в два сияющих провала.
— Знаешь, мне пришла в голову одна мысль, — сказал он.
— Да?
— Кинжал, который я подарил тебе… Он все еще у тебя?
Кьяра еще больше погрустнела.
— Это то, чего хотел твой дед, — тусклым голосом сказала она, но все-таки сняла с пояса кинжал.
Тот хищно блеснул в белом сиянии, льющемся от лица и ладоней эльфа. Зачарованная сталь, кровавик в рукояти… Красивая и почти бесполезная для чародейки вещица. Эридан осмотрел лезвие, и блик пробежал по идеально заточенной кромке.
— Он хотел, чтобы я убил себя… — ответил альбинос, расслабляя пряжки доспехов. — Может так и получится, но я хочу другого…
“Что он задумал?” — мелькнуло в голове тифлингессы, и в следующее мгновение она уже помогала ему снимать доспехи. Мелодичный звон становился все громче и громче. Латы с бряцаньем упали на пол, а следом полетел войлочный подлатник, камзол и рубашка. Белые вены исчертили уже все тело, эльф застонал от приступа боли, которую уже не мог сдерживать. Он сел у стены, упершись в нее спиной, и нацелился кинжалом в самый яркий всполох в груди, откуда тянулись сияющие нити. Круглая точка размером с небольшое яблоко, почти у самого сердца. Эридан несколько раз примерился и сделал вдох.
В этот самый момент звон окончательно оглушил Кьяру. В голове прозвучал приказ Керески: “Помешай ему”, - и девушка с ужасом осознала, что не в силах сопротивляться ему. Ринувшись вперед, она схватилась за рукоять, желая вырвать кинжал из рук эльфа, тот вздрогнул от неожиданности, лезвие отклонилось от цели. Чародейка уперлась в белобрысого ногами, прилагая все силы, но король был чудовищно силен. Лезвие аккуратно вошло в плоть, погрузившись на четверть длины. Эридан поморщился от боли, по гладкой коже заструилась кровь. Несмотря на сопротивление чародейки, он медленно повел разрез вдоль грудины. Громкий то ли щелчок, то ли хруст, эльф закричал от боли, содрогаясь всем телом, а из раны хлынула кровь.
“Помешай ему!” — завопил голос Керески, и Кьяра беспомощно наблюдала, как ее руки пытаются выбить кинжал из цепкого захвата эладрина. Что-то продолжало хрустеть, эльф снова вскрикнул от боли. Повернув в ее сторону белые провалы глаз, он попросил:
— Доверься мне!
“Да, я хочу!” — отчаянно подумала тифлингесса, сопротивляясь оглушительному звону в ушах. Мощная божественная магия пронеслась сквозь нее, сминая последнее сопротивление, меняя её тело помимо воли. Дракон кинулся на Эридана, пытаясь когтистыми лапами выбить оружие, зубастая пасть сомкнулась на руке, оставляя рваные раны. Кинжал отлетел в сторону. В груди Эридана пульсировал кровью длинный провал, их которого било ослепительное сияние. Пальцы правой руки нырнули в него, и он снова закричал.
— Какая ты… вредная, — простонал он, не сводя глаз с дракона.
Звон в ушах превратился в болезненный набат, в котором Кьяра полностью утонула, остался только серебряный дракон. Тот кинулся на альбиноса, придавил своей тушей и выдохнул морозное облако в лицо короля, надеясь парализовать. Эльф закашлялся, тело перестало слушаться его так хорошо, как раньше, но он упрямо пытался нащупать в ране свое спасение, шевеля замороженными пальцами. За одно спасибо — от парализующего дыхания занемела и адская боль. Лишь бы успеть…
Откуда-то издалека, из-за сплошной стены звона Кьяра наблюдала, как Эридан корчится от боли под массивным чешуйчатым телом. Дракон обхватил пастью правую руку, потянул, вырывая из залитой кровью раны. Глаза эльфа расширились, что-то ярко вспыхнуло, мелькнув перед глазами дракона, взметнулись кровавые брызги.
БОМ! — оглушительный набат в голове Кьяры издал самый громкий и мучительный раскат, и она очнулась в луже натекшей крови, в своем истинном облике. Эльф лежал на полу, истерзанная драконом рука сжимала сверкающий меч с прозрачным лезвием и бело-голубой рукоятью. Альбинос разжал окровавленный пальцы, но клинок не упал, а растворился порывом серебристого ветра. Эридан счастливо рассмеялся и обмяк, распластавшись на окровавленном полу.
Скользя на мокрых каменных плитах, Кьяра подползла к эльфу. Страшная глубокая рана ощерилась обломками ребер, кровь продолжала бить из раны, но толчки уже были слабыми, затухающими. Кожа эльфа перестала сиять белым, остался лишь бледно-красный ореол, похожий на затухающий уголек. Кьяра достала из сумки моток марли, зажала рану, пытаясь остановить кровотечение. Пока бинты быстро набухали, она влила в рот эльфа лечащее зелье. От раны пошел дымок, запахло жженой кровью, но трещина не закрылась. Проклиная все на свете, девушка вытащила баночку волшебной мази и втерла в белую кожу.
— Эридан, пожалуйста, не умирай, — шептала она над ним, пока наносила один мазок за другим.
Трещина стянулась в слабо кровоточащий рубец. Ребра все еще были раздроблены, и кто знает, может и легкие были задеты во время отчаянной попытки Эридана вырезать что-то из себя. Тифлингесса приложила ухо к его груди. Звук дыхания и мягкий тихий стук сердца, без какого-либо звона стали. Он все еще был очень слаб, но жив, и от этого осознания внутри все переворачивалось. Нужно было найти Арума, все остальные зелья у него…
Словно прочитав ее мысли, в дверном проеме показался драконид, за ним вошли двое Селани. Они замерли, когда увидели распластанного на полу короля и кошмарную рану на его груди.
— Арум, у него ещё могут быть кровотечения. Потом все расскажу, — сказала Кьяра на драконьем, и жрец, отойдя от первой оторопи, кинулся накладывать лечащие заклинания.
Пока драконид штопал альбиноса, чародейка подобрала все артефакты и заботливо вытерла от крови кинжал. Какой же он оказался полезный!
После нескольких минут сосредоточенного колдовства Эридан открыл глаза, провел рукой по груди, заботливо