дерри числом не менее полуварма. Последний большой поселок перед Заводьем находится у Лысого Холма. Цел он или тоже уничтожен вместе с жителями? Лучшего места, чем засада у Лысого Холма — не придумаешь. Мы не сможем его обойти ни тракту, ни по краю топи. Более того, отряд кьердов с серыми воинами скорее всего гонится именно за нами. И, наконец, последнее. Мы все еще не знаем, кто повесил воина на воротах брошенного постоялого двора.
— И по-прежнему ли охраняется Утонский мост, — добавил Лукус.
— Не слишком ли много опасностей на основной дороге? — спросил Хейграст, оборачиваясь к Швару. — Мне кажется, выбор не между легким путем и трудным. Между жизнью и смертью.
— Но через болото нет пути! — вскричал Швар. — Я уж не говорю про то, что лошади или повозка не смогут пройти. У нас нет лодок! Это жидкая трясина!
— Дорога есть, — сказала Линга.
— Откуда может взяться дорога в болоте? — возмутился Швар. — Или я не прожил в этом лесу всю свою жизнь?
— Дорога есть, — спокойно повторила Линга. — Агнран рассказал, как ее найти.
— Так ты сама не видела ее? — усмехнулся Швар. — Мне все меньше нравится наше путешествие. Точнее, оно мне не нравится вовсе. Старый колдун что-то путает.
Еще вчера ты сам говорил, что Агнран не ошибается, — удивился нари. — А откуда взялся тракт, задумывался?
— Чего уж тут задумываться, — бросил Швар. — Ари построили его. Но это было очень давно. Некоторые говорят, что еще до Большой Зимы.
— Так почему же кто-то не мог построить и дорогу через болото? — спросил Хейграст.
— Через озеро, — неожиданно сказал Лукус. — Прекрасное озеро когда-то плескалось в этих берегах. Разве ты не знаешь, Швар, что Заводье построено на месте сварской крепости? Заводье и Утонье — сварские слова. Именно потому и Заводье, что за озером. Где-то на этой стороне должно быть древнее городище.
— Городище есть, — кивнул Швар. — Только кроме остатков фундаментов, бурьяна, да каменного истукана на краю болота, ничего мы там не найдем.
— Вот у истукана о дороге мы и спросим, — усмехнулся Хейграст.
— Так мы что, все-таки пойдем через болото? — в ужасе замотал головой Дженга. — Я не хочу бросать повозку! Кроме этого банги не ходят в брод! Там, где другой элбан может оставить сухой куртку, банги с легкостью захлебнется!
— Подожди, — успокоил его Хейграст. — Никто и ничего пока не бросает. Давай-ка доберемся до городища. По расчетам Линги до него еще никак не меньше трех — пяти ли. Там и поговорим. Трогаемся!
Спутники заняли свои места, и отряд вновь двинулся с места. Растительность поредела, и теперь спутники видели друг друга. Дан вертел головой и разглядывал молчаливых Боку и Друора, раздраженного Дженгу, Саша, вышагивающего рядом с телегой. Против ожидания, Ангес оказался удивительно крепким седоком и не выказывал ни малейших признаков утомления. Так же как и Линга, которая словно приросла к лошади Саша. Она то и дело исчезала в зарослях, выбирая дорогу для повозки. Швар не переставал ворчать о выпавшей ему отвратительной доле. Титур закрыл глаза и, отдаваясь спокойному ходу огромного коня, не глядя, отправлял в рот кусочки деррского сыра, которые доставал из висевшей на плече потертой холщевой сумки.
— Что ты пытаешься увидеть? — спросил Лукус.
— Ничего, — ответил мальчишка. — Просто смотрю и удивляюсь. Мы едем вместе, но все такие разные. У каждого своя цель. И почти каждый считает остальных случайными попутчиками.
— Но у нас-то цель одна, — улыбнулся белу. — У меня, у тебя, у Хейграста, у Саша. У Линги, пока она не доведет нас до Мерсилванда. Подожди, все эти разговоры прекратятся в тот же момент, когда придется столкнуться с врагом лицом к лицу. И Швар зол не из-за сложностей пути, а из-за неизвестности. У него в Утонье осталась мать, жена, два сына.
— И у Хейграста в Эйд-Мере осталась семья, — заметил Дан.
— Он переживает не меньше Швара, — вздохнул Лукус. — Только наш нари умеет быть твердым, как наковальня в его кузнице. А вот и городище.
Лукус пришпорил коня и, обогнав Хейграста, подъехал к Линге. Девушка стояла на краю разрушенного селения. От домов ничего не осталось. Только светлые прямоугольники фундаментов да груды разрушенного камня, которые едва проглядывали среди поднимающейся травы.
— Где истукан? — спросил Хейграст.
— Когда-то он стоял на краю болота, — буркнул Швар. — Я бывал здесь пару раз, но с тех пор прошло никак не меньше двух дюжин лет.
— Его надо найти, — приказал Хейграст. — Сейчас уже за полдень, мы должны перейти болото до темноты. Линга, Швар, Лукус, Дан — будем искать. Все остальные могут перекусить. Привал будет недолгим.
— Ты хочешь перейти болото до темноты? — удивился Швар. — Шесть ли? На лодках я бы взялся переплыть его за неделю. И зачем нам истукан? Не думаешь ли ты, что он согласится перевести нас на тот берег?
— Именно так! — кивнул Хейграст. — Только его нужно будет не только найти, но и поставить на прежнее место.
Истукан нашелся быстро. Часть прибрежного холма обрушилась в болото, и каменная фигура прямоугольным основанием торчала из земляной осыпи.
— Фундамент сохранился не более чем вполовину, но его можно закрепить, — крикнул с верхушки холма Лукус. — Нужно принести камни от одного из разрушенных зданий.
— Собираешься засыпать болото? — съязвил Швар.
— Ты хочешь, чтобы мы были сегодня вечером на другом берегу? — спросил его Хейграст.
— Да, — серьезно кивнул гвардеец.
— Зови сюда Титура, нужно поставить истукана на прежнее место.
Вместе с Титуром пришли Бока и Друор. Без лишних вопросов они подтащили каменного истукана к верхушке холма и не без труда водрузили на фундаментное гнездо, которое Лукус успел укрепить принесенными камнями.
— Ну и что? — крикнул от подножия холма Швар, вытирая пот и рассматривая выпученные глаза каменной фигуры, которую Лукус очищал от земли.
— Куда он смотрит? — спросил Хейграст.
— Туда, — Линга протянула руку к югу. — Там должна быть другая фигура.
— Если только она не упала в болото, как и эта, — нахмурился Хейграст. — Лукус, ты видишь что-нибудь в той стороне?
— Вы что,