Читать интересную книгу Погасить Черное Пламя - Гинзбург Мария

– До начала прилива осталось полчаса. Где же наша лодка?

– Где Лайтонд? – спросил вдруг Искандер очень ясным голосом.

– Иди, иди, – подтолкнул его Радагаст.

Зигфрид первым заметил Кулумита. Рыжий эльф сидел на корточках около лодки. Услышав голоса, Кулумит поднялся на ноги.

– Лодка уже здесь, – ответил Кулумит громко.

– Да мы видим тебя, – весело сказала Глиргвай. – Ты наш спаситель!

Теперь стал заметен и корабль, уютно лежавший в дрейфе в полукилометре от берега, с подветренной стороны острова Крука. По мачтам его бегали небольшие голубые огоньки – Кулумит не пожалел Чи, когда оплетал шнек чарами. Люди, эльфы и оборотень спешно погрузились в лодку.

– А где Лайтонд? – тихо спросил Кулумит у Рингрина. – Почему этот мандречен о нем спрашивал? Что-то случилось?

– Лайтонд умер от ран, – помолчав, ответил принц. – Мы оставили тело в сокровищнице. Дракон тоже мертв.

– Да посадит Мелькор Лайтонда одесную от себя, – пробормотал потрясенный эльф.

– Забирайся в лодку, Кулумит, – сказал Рингрин. – Нам пора.

– Ваше величество, разрешите мне остаться здесь, – произнес Кулумит.

– Что? – изумился принц.

И в тот же миг понял, что в глубине души он знал – Кулумит попросит его об этом. Знал с того самого момента, когда изливал ему на кухне душу, ругательски ругая Рабин, а рыжий эльф кивал и отводил глаза.

– Пожалуйста, Рин, – сказал Кулумит. – Я все сделал. Матросов я заколдовал, они подчинятся любому вашему слову. Капитан заверил меня, что к рассвету уже будете в Куле.

– Скоро там? – раздраженно, но вместе с тем почти умоляюще спросил Владислав.

Рингрин покачал головой, тяжело вздохнул и сказал:

– Ну хорошо, оставайся.

Он торопливо обнял Кулумита на прощанье, всучил ему тяжелый поставец и запрыгнул в лодку. Глиргвай уже подняла якорь. Радагаст и Зигфрид сидели на веслах и ждали только принца, чтобы оттолкнуться от берега и направиться к замершему в черноте кораблю.

Волна лизнула носки сапог Кулумита. Рыжий эльф повернулся и торопливо зашагал к гранитной лестнице, ведущей на высоко поднятую над берегом набережную Зеленого мыса. В горле у него першило – наверняка от холодного ветра. Кулумит не ожидал, что Рингрин так легко согласится. Только когда позади стукнул якорь шнека, который матросы поднимали со дна, рыжий эльф окончательно понял, что он сделал.

Он остался совершенно один в чужой стране, где с рассветом вспыхнет гражданская война. Собственно говоря, она началась в тот миг, когда первые капли крови дракона оросили пол замка. Возможно, Кулумиту больше никогда не доведется встретить всех тех, кого он так хорошо знал и любил. Его ждала совсем иная жизнь, с совсем другими правилами, чем те, к которым он привык.

А из средств к существованию у него был только покрытый богатой эмалью поставец с крышкой в виде островерхой башенки.

Кулумит услышал сзади шорох набегающей воды и прибавил шагу. Но существо, оседлавшее прилив, не отставало. Рыжий эльф обернулся. Он увидел крупный темный силуэт. В голове Кулумита короткой вспышкой мелькнул обрывок сказки про озерного дракона.

Чудовище изрыгало не огонь, а воду, и питалось рыбой. В годы, когда рыбы становилось мало, оно выходило к лесной дороге на четырех костяных плавниках. Дракон охотился на лис и волков, но не брезговал и путниками. Взрослым эльфам он предпочитал детей – у них мясо мягче.

Кто же тогда должен жить в море?

Рыжий эльф легко, словно у него в руках был не тяжеленный поставец, а тонкая трость, замахнулся и обрушил его на голову твари.

– Кулумит… – отчетливо пробулькала она и тяжело осела на песок.

Удача сопутствовала Лайтонду до тех пор, пока он не выбрался на берег. Голова у него кружилась, ноги не вполне слушались, но эльф смог, придерживаясь за стеночку, спуститься по подземной лестнице. Яроцвет все еще находился в теле Искандера, и сразу ощутил присутствие своего заклятого врага. Но заговорщики не придали значения словам безумного товарища. Лайтонд слышал голоса друзей – над водой звуки разносятся далеко. Когда он понял, что опоздал, что корабль ушел без него, силы оставили Лайтонда. Он попытался вернуться в подземный ход. Эльфу нужно было восстановить баланс живой и мертвой сил в своей ауре, для чего он хотел втянуть Чи из вод залива. Однако купаться для этого в суровой, холодной приливной волне было бы чересчур.

Но щит, повинуясь чарам, уже поднялся и закрыл проход.

За секунду до этого эльфу казалось, что смертельно устал, измучился и ему совершенно все равно, жить или умереть. Лайтонд преодолел половину расстояния до призывно мерцавших на набережной фонарей за какие-то пять минут, и отстраненно понял, что сильно недооценивал себя. Вода лизала его пятки, но эльф еще успевал спастись и знал это. Он заметил впереди себя мужчину и с удивлением узнал по ауре Кулумита. Лайтонд не мог даже представить себе, почему заговорщики бросили в Рабине и его. Эльф ускорил шаг, чтобы нагнать товарища. Кулумит обернулся. Лайтонд увидел, как эльф замахивается, но предотвратить удар не успел.

Лайтонд снова пришел в себя оттого, что сильно ударился головой обо что-то твердое. В голове заухали голодные тролли. «Надо было шлем одеть», подумал эльф. Он вышел из схватки с Черным Пламенем без царапины – и получил уже третий удар по голове от собственных соратников. Лайтонд, не открывая глаз, ментально просканировал местность. Он лежал на мостовой, недалеко от фонаря. По тритону и наяде, державшим основание фонаря, эльф понял, что лежит на набережной Зеленого мыса. Чуть правее начинались ступени лестницы, ведущей на берег. Слышапся плеск набегающей воды. Булыжники, вделанные в мостовую, были острыми, как ножи, и холодными, как сердце зимы. Они пахли солью, водорослью и гниющей рыбой. В следующий миг темнота выплюнула из себя стремительную фигуру – кто-то перепрыгивал через парапет со стороны моря. Это оказался Кулумит, мокрый и грязный. В следующий миг последний пролет лестницы скрылся под черной водой. В ней замерцало отражение фонаря. Волна дошла до края парапета и остановилась. Море, послушное колдовству Ифиль, нахлынуло и прижалось к набережной своей соленой холодной грудью. Лайтонд понял, что рыжий эльф, не успевая убежать от прибывающей воды, перебросил через ограждение набережной свою тяжелую ношу, а потом перепрыгнул сам.

Кулумит сел на мостовую, привалился спиной к парапету. Лайтонд чихнул, поднял голову и прищурился от света. Разноцветная эмаль блеснула на пузатом поставце, который Кулумит нежно прижимал к боку. Лайтонд заметил на крышке жбана темное пятно. Эльф ощупал себя. Лицо покрывала корка засохшей крови, которая, очевидно, вылилась из небольшой, но глубокой треугольной раны на лбу. Лайтонд еще раз покосился на островерхую башенку, венчавшую крышку жбана. Украшение было покрыто коричневым налетом. Эльф вздохнул. Кулумит заметил, куда он смотрит, и сказал виновато:

– Прости. Я не узнал тебя и испугался.

– Почему Рингрин бросил тебя? – хрипло спросил Лайтонд.

– Я сам захотел остаться, – ответил Кулумит. – А ты?

Несмотря на легкий тон, Лайтонд понял, чего стоило рыжеволосому эльфу задать такой вопрос о своем принце.

– Я был мертв, и они оставили меня, – ответил он таким тоном, словно гулять туда-сюда через ворота смерти было самой обычной вещью.

Кулумит покачал головой и встал.

– Пошли, – сказал он.

Рыжий эльф легко, как пустой мешок, поднял Верховного мага Фейре и поставил на ноги. Затем он крепко обнял его за талию, и они двинулись вперед по набережной.

– Да брось ты этот жбан, – сказал Лайтонд кряхтящему от натуги рыжему эльфу.

– А на что мы тогда будем жить? – возразил практичный тэлери.

– Мы, – повторил Лайтонд. – Мы… Кулумит, а куда ты меня тащишь?

– В пещеру, где мы ночевали в первый день, – ответил Кулумит. – Я других мест здесь не знаю.

– С нами будет кто-то еще? – осторожно осведомился Лайтонд.

– Да, – помявшись, признался рыжий эльф. – Одна девушка и ее брат.